Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
Молодая женщина в каком-то особенно белом, расшитом серебром кимоно выступила из расселины. На мгновение мне показалось, что она блондинка, но я сообразил, что это из-за освещения. Пока она медленно приближалась к нам, волосы ее успели сменить цвет на голубой, потом зеленый — в зависимости от того, мимо какого фонаря-эльфа она проходила. На самом деле ее длинные, до пояса волосы были белыми как снег. Красотой она если и уступала Ларе, то ненамного, и я не ощутил в ней того хищного голода, который позволяет безошибочно распознать вампира Белой Коллегии. Стройная, хорошо сложенная,
— Жюстина? — спросил я.
Она слабо улыбнулась мне. Странная у нее выходила улыбка: взгляд ее темных глаз смотрел совсем не на того, кому она улыбалась… в общем, прямо на меня она не смотрела. И говорила она со странными паузами и ударениями, словно не освоив до конца английский язык.
— А, Гарри Дрезден. Привет, Гарри. Здорово выглядите сегодня.
— Жюстина, — повторил я, пожимая протянутую мне руку. — И вы тоже… для больной вид у вас просто потрясающий.
Она застенчиво улыбнулась в ответ.
— Я выздоравливаю, — нараспев, чуть сонно ответила она. — Рано или поздно я выздоровею совсем и вернусь к своему господину.
Пальцы ее при этом сжали мои серией коротких, ритмичных пожатий.
Я зажмурился, очнулся и ответил своей серией пожатий, чуть более частых.
— Не сомневаюсь, любой мужчина будет счастлив видеть вас.
Она чуть порозовела и кивнула.
— Вы очень добры, милорд. Будьте добры, идите за мной.
Мы повиновались. Жюстина повела нас вглубь расселины — крутого, но с гладкими стенами спуска. Стены освещенного факелами туннеля тоже оказались гладко обтесаны. Откуда-то спереди доносилось эхо голосов, музыки и стука подошв о камень… а может, это там танцевали; впрочем, акустика пещеры искажала звуки, так что сказать наверняка я не мог.
Спускаться по длинному, извилистому, хотя и довольно широкому, с гладким полом туннелю пришлось долго. Я припомнил то чудовищное бегство из Провала, когда мы с Мёрфи тащили моего полумертвого сводного брата на себе, пока нас не настиг ураган психической энергии Лары — та как раз подчиняла своей воле папочку, а вместе с ним и всю Белую Коллегию. Мы тогда спаслись буквально чудом.
Жюстина остановилась, когда до большой пещеры оставалась еще почти треть пути. На полу виднелась проведенная мелом черта.
— Здесь, — сказала она совершенно другим, без намека на заторможенность голосом. — Здесь нас не подслушают.
— Что происходит? — спросил я. — Как это вам разрешили ходить здесь?
— Это не имеет значения, — ответила Жюстина. — Мне лучше.
— Вы совершенно в себе? — поинтересовался я. — Помнится, вы как-то чуть не выцарапали мне глаза.
Она раздраженно тряхнула головой.
— Лекарства. Это не… Послушайте, пока я в норме, мне нужно, чтобы вы меня выслушали.
— Идет, — кивнул я.
— Лара просила, чтобы я предупредила вас насчет того, чего вам ожидать, — сказала Жюстина, пристально глядя на меня. — Вот прямо сейчас там, внизу, лорд Скави призывает отказаться от любых переговоров с Советом, ссылаясь на работу своего сына как на удачный пример всех преимуществ конфронтации.
— Его сына? —
Жюстина поморщилась и кивнула.
— Тот, кого вы убили, был прямым наследником династии Скави.
Ну, вообще-то, если говорить точно, его убил Мыш, однако формально он являлся орудием убийства — вроде пистолета. На курок нажимал при этом я.
— А кто здесь от Мальвора?
— Леди Цезарина Мальвора, — ответила Жюстина, бросив на меня одобрительный взгляд. — чей сын Витторио считает себя оскорбленным высказываниями лорда Скави насчет той работы, что проделал он с Мадригалом Рейтом.
Я кивнул.
— Когда Лара хочет, чтобы я вошел?
— Она сказала, вы сами лучше знаете.
— Верно, — согласился я. — Тогда отведите нас туда, откуда мы сможем слышать их разговоры.
— С этим будут сложности, — сказала Жюстина. — Они говорят на языке древних этрусков. Я немного знаю его, так что смогла бы не то, чтобы переводить, но дать представление о том…
— Никаких сложностей, — заявил я.
Правда ведь? спросил я у тени Ласкиэли.
Конечно никаких, хозяин мой, донесся до меня призрачный ответ.
Клево, подумал я. Спасибо, Лаш.
Секунду та удивленно молчала.
Всегда пожалуйста, отозвалась она наконец.
— Просто отведите меня туда, откуда я смогу их слышать, — попросил я Жюстину.
— Сюда, — без колебаний ответила она и повела нас дальше по коридору, остановившись футах в двадцати от входа в большую пещеру. Даже отсюда я почти не видел происходящего в ней — впрочем, голоса сюда доносились вполне отчетливо. Незнакомый язык звучал у меня в голове по-английски, хотя и с небольшим, причудливым акцентом.
— …самая суть дела, — вещал кто-то гулким басом. — Эти смертные уроды и их племя находятся на грани уничтожения. Самое время усилить хватку на их горле и сломить их сопротивление раз и навсегда, — лорд Скави, решил я.
Ему ответил мощный, с ленцой баритон, в котором я сразу же узнал голос того, кто когда-то убил мою мать. Точнее, того, что от него осталось.
— Мой любезный Скави, — произнес лорд Рейт, Белый Король. — Не могу сказать, чтобы мысль об кастрации человечества меня особенно привлекала.
Послышался серебристый смех — я даже не различил, мужской или женский. Возможно, смеялись и те, и другие. Он взвихрил воздух и скользнул по мне словно рукой пылкой любовницы. Я застыл, пока он не стих. Рамиресу пришлось опереться рукой о стену. Жюстина пошатнулась как былинка и закрыла глаза.
— Оставив в стороне ваши личные пристрастия, Ваше Величество, — продолжал грохотать бас Скави, — хочу обратить внимание собравшихся на главную уязвимое место смертных уродов: то время, которое требуется им для того, чтобы их способности развились до мало-мальски серьезного уровня. Впервые в истории мы нейтрализовали или вообще свели на нет все их преимущества — отчасти благодаря удачному ходу войны, отчасти благодаря ими же созданным возможностям в области перемещения и связи. Клан Скави доказал, что у нас в руках беспрецедентные возможности сокрушить уродов и окончательно уничтожить их. Только дурак может позволить себе упустить ее из рук.