Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
Ласкиэль расправила плечи и выпрямилась.
— Ты прав, — сказала она. — Выбор за мной. Слушай, — она придвинулась ближе, пристально глядя мне в лицо. — Сила у Витторио не своя. Поэтому ему все и удается так. Им владеет демон.
Я даже пожалел, что не могу округлить глаза. Демон? Какой еще демон?
— Из Иных, — сказала Ласкиэль. — Я еще прежде ощущала присутствие кого-то. Это нападение на вашу психику осуществлялось напрямую из сознания Иного.
Черт, это было уже интересно. Не то, чтобы критически важно, но интересно.
— Это критически важно, — возразила Ласкиэль. — В связи с обстоятельствами твоего рождения —
О чем это она, черт возьми?
Бубух: 1:26.
— Имело место сложное сочетание событий, сил и обстоятельств, которые должны были дать рожденному при этом ребенку потенциальную способность обладать властью над Иными.
Чушь какая-то. Иные невосприимчивы к магии. Самые могущественные чародеи, потратившие на это столетия изысканий и тренировок, способны разве что немного замедлить их.
— Если так, не кажется ли тебе странным, что ты в шестнадцатилетнем возрасте победил одного из них?
Чего? С каких это пор? Единственная серьезная победа, которую я мог бы записать на свой счет, имела место сто лет назад, когда мой старый наставник напустил на меня демона-убийцу. Правда, обернулось все не совсем так, как рассчитывал ДюМорн.
Ласкиэль придвинулась еще ближе.
— Тот, Кто Идет Следом — Иной, Гарри. Ужасное существо, один из самых могучих Иных. Но когда он пришел за тобой, ты его одолел.
Верно. Одолел. Я до сих пор не очень понимаю, что же я сделал тогда, но финал помню хорошо. Трах-бабах, и никакого демона. Только дом горящий.
Бубух: 1:25.
— Слушай, — продолжала Ласкиэль, чуть тряхнув мою голову. — Ты способен совладать с Иными. Ты можешь защититься от сил, которые держат тебя сейчас. Если ты уверен, что хочешь именно этого, я могу дать тебе возможность сопротивляться тому, что наслал на вас Мальвора. Но тебе придется поспешить. Я не знаю, сколько времени потребуется, чтобы сбросить его, а они уже близко.
После чего, наверное, нам предстояло долго, обстоятельно беседовать о моей матери, об Иных и их связях с Черной Коллегией. И вообще о том, что, черт возьми, вообще происходит.
Ласкиэль — то есть, скорее, Лаш — коротко кивнула.
— Я расскажу тебе все, что смогу, Гарри.
Она встала, обошла меня и шагнула в сторону приближающихся вурдалаков и Витто Мальвора. Одежда ее негромко шуршала на ходу, а секундомер Марконе продолжал бубух…
Тик, тик, тик…
Всего секунду еще — один или два удара сердца, не дольше — я продолжал лежать, пришпиленный к полу этой психической гадостью. Потом странное ощущение охватило меня, и я даже не знаю точно, какими словами его описать — ну разве что как если ты делаешь шаг и с жестокого, испепеляющего солнечного света оказываешься в глубокой, прохладной тени. Терзавшая меня жуткая боль спала немного — совсем немного, но достаточно, чтобы я вдруг снова смог шевелить руками и головой, чтобы я знал, что могу действовать дальше.
До поры до времени я не шевелился.
— Моя! — взревел голос, настолько пропитанный жаждой похоти и крови, что в нем не осталось ничего человеческого. — Она моя!
Шаги приблизились, топ-шлеп, топ-шлеп. Краем глаза я увидел чудовищно обожженную ногу Витторио. Ощущение блаженной тени начало слабеть по краям, и заклятие Витторио постепенно восстанавливало свое действие — так солнечный свет постепенно пробивается сквозь покрытое ледяными разводами
— Сучка маленькая, — прорычал Витторио. — Я сделаю с тобой такое, что у твоего отца кровь в жилах застынет.
Послышался тяжелый удар. Я чуть-чуть повернул голову посмотреть, что происходит вокруг меня.
Толпа до ужаса огромных вурдалаков, вот что происходило, и то, что их изрядно измочалили и изорвали в бою, не уменьшило их злости. Витторио, бледный, как смерть, с почернелой головешкой вместо одной ноги, стоял над Ларой. Правую руку он держал высоко поднятой, с растопыренными пальцами, и я кожей ощущал исходившую от нее чудовищную энергию. Он поддерживал заклятие, приковавшее всех к земле — и, насколько я видел по реакции окружавших его вурдалаков, они тоже ощущали по крайней мере часть этого давления. Но, конечно, оно не лишало их способности двигаться, только немного сковывало движения. А может, они просто больше нашего привыкли к подобным ощущениям.
Он лягнул Лару в ребра — раз, другой, третий, с силой, от которой ломались кости. Лара негромко вскрикивала от боли, и, наверное, это в большей степени, чем все остальное, помогло мне вытолкнуть парализующее действие враждебной магии из моей головы. Я медленно пошевелил рукой. Судя по отсутствию воплей, никто этого не заметил.
— Пока с тебя хватит, сучка, — он повернулся к моему брату. — Я ведь давно собирался найти тебя, знаешь ли, Томас, — продолжал Витторио. — Изгои вроде тебя часто ищут себе друзей среди тех, кто не сковывает себя предрассудками и смело заглядывает в будущее. Однако ты как поганый пес — слишком уродлив, чтобы тебя пускали в дом, но преданно защищаешь хозяина, который относится к тебе с презрением. Что ж, твой конец будет не менее мучителен, чем ее, — он начал поворачиваться ко мне. Он улыбался. — Но прежде мы разберемся с надоедливым чародеем, — он закончил поворот. — Ожоги болят, Дрезден. Я не говорил, как я терпеть не могу огонь?
Грех было оставить без внимания такую иронию. Я дождался, пока он произнесет слово «огонь», повернулся и нажал на спуск дробовика Марконе.
Приклад больно лягнул меня в плечо: я не успел прижать его как положено, и даже заговоренная ветровка не смогла полностью смягчить удар. Зато заряд картечи оторвал правую руку Витторио чуть ниже локтя.
Насколько я слышал, ампутация не способствует сосредоточенности. В случае Витторио, по крайней мере, это было именно так, а поддерживать заклятие вроде того, что он использовал, без нужной сосредоточенности не получится. Я испытал резкий приступ чудовищного давления, когда физическая травма Витторио впрыснула в заклятие мощный заряд энергии — словно огромный сабвуфер взвыл от перегрузки. Вурдалаки хором взревели от боли, и это дало мне секунду или две, чтобы действовать.
Я подобрал под себя ноги и со всей силы лягнул Витторио в колено — здоровой ноги, разумеется. Удар по колену не доставит никаких неприятностей вампиру Красной Коллегии — их реальные тела все равно ходят коленками назад. А вампира Черной Коллегии рука, отстреленная из дробовика, разве что разозлила бы.
Витто не был ни тем, ни другим.
Когда он не питался энергией, почерпнутой из Голода, он мало чем отличался от смертного. А я, при том, что чародей и все такое, еще и довольно, скажем так, крупный тип. Высокий и тощий, да, но при таком росте даже тощие ребята чертовски тяжелы, и ноги у меня тоже сильные. Его колено подломилось, и он, взвизгнув, упал.