Архивы Страшного суда
Шрифт:
— Скажите, неделю назад не приезжала к вам такая рыжеватая дама с бородавкой в углу рта?… Ах, вы храните в тайне… Ну а могу я что-то сделать, чтобы попасть на Страшный суд раньше нее и дать показания первым?… Ах, не в вашей компетенции… А скажите, учитываются там показания близких родственников? Например, бывшей жены, у которой маниакальная идея: что бывший муж регулярно пытается сбить ее автомобилем?
— Нет, это не жизнеописание. И каплю крови мне тоже сдавать не нужно. Я просто хочу выяснить, сколько будет стоить оставить у вас в Архиве вот это заверенное нотариусом заявление в две строчки: «Никогда,
Новая и очень доходная отрасль кинопромышленности может развиться в ближайшем году. Связана она с деятельностью «Подзащитных Христовых». Дело в том, что некоторые паломники не удовлетворяются своим словесным жизнеописанием. Обеспокоенные тем, что облик их после воскресения будет как-то искажен, они прикладывают к магнитофонной ленте еще и ролик любительского фильма о себе. Те, кто побогаче, заказывают эту работу профессионалам. Для начинающих режиссеров и операторов этот рынок может оказаться таким же мощным подспорьем, как для студентов — бебиситерство и машинопись. Фабрики киноматериалов начали уже разрабатывать кинопленку, которая должна будет храниться 200, 400, 600 лет. (Все претензии к плохому качеству принимаются уже после Страшного суда.)
Вождь мирового пролетариата метко окрестил главного прислужника эксплуататорских классов — религию, — назвав ее «опиумом для народа». Но новая разновидность, обосновавшаяся недавно в Нью-Хэмпшире, по своему бесстыдству и жадности настолько превзошла все известные до сих пор, что ее следовало бы уже назвать «чистым кокаином». Мало того что она выкачивает деньги из карманов доверчивых простаков, мало того что отвлекает массы от главного дела — от классовой борьбы, она еще изощряется в клевете, по своей изощренности превосходящей даже изощренную радиостанцию «Голос Америки».
В связи со слухами, распространяемыми недобитыми троцкистами (найдутся и на вас ледорубы) и наймитами капитала (полные списки уже сданы в КГБ), мы имеем заявить следующее:
а) что сотрудник советской миссии при ООН Дигтяреув никогда не переступал порога зловещего Архива;
б) что он был отозван в Москву для лечения, а не по каким-то другим причинам;
в) что прогрессивная организация «Красные черные» проявила политическую близорукость, заявляя публично, будто камрад Дигтяреув истратил в Архиве деньги, которые он вез им, «Красным черным», для революционной работы.
В течение последнего полугода во многие юридические фирмы и адвокатские конторы начали поступать запросы от людей, интересующихся процедурой Страшного суда. Типичные вопросы:
— есть ли адвокаты, готовые уже сейчас взять на себя защиту? ведение дела?
— где можно ознакомиться с основным Сводом законов?
— так как выяснилось, что Суд будет осуществляться людьми, есть ли какие-то возможности отвода присяжных?
— будут ли возможны апелляции?
— каковы шансы на отмену приговора из-за процессуальных нарушений?
Хотя поначалу все это служило лишь темой анекдотов, напор интересующихся нарастал так заметно, что на сегодняшний день уже три крупные юридические фирмы открыли отделы консультаций по проблемам Страшного суда. Более того, один профессор юриспруденции в иезуитском колледже объявил курс «Юридические аспекты Библии», на который сразу записалось около двухсот студентов.
К сенсационному результату пришло наше Бюро, исследующее темпы роста различных
Налоговое управление сейчас начинает внимательно изучать дела Архива, изыскивая возможность отрезать свой кусок от этого пышно растущего пирога. Но так как религиозная секта приравнивается к церкви и таким образом по закону освобождается от налогов, шансы федерального правительства здесь невелики. Тем более что адвокаты, нанятые Архивом, ведут все его дела с необычайной энергией и умением. Еще бы: в качестве премии они получают возможность сдать свою кровь на хранение бесплатно.
Март, третий год после озарения, Нью-Хэмпшир
— Нет, господин Кострянов, не в этом дело. Конечно, вы не обязаны писать подробную историю вашей харбинской возлюбленной. С тех пор прошло сорок лет — память не может удержать всего. Я просто хотела обратить ваше внимание на то, что в этой части рассказа очень много противоречий. Например, на странице тридцать пять вы пишете: «От матери-француженки она унаследовала живость характера». А пятью страницами позже говорите о ее «восточных глазах», «загадочной азиатской душе». Сообщаете, что одолжили ей деньги на открытие ресторана, но тут же упоминаете о каких-то загадочных источниках ее доходов, причем не совсем чистых. И еще через несколько страниц: «За услуги она привыкла платить щедро, кое-что иногда перепадало и мне». Есть и другие неувязки.
Старик за стеклом поднял к глазам тыльную сторону ладони, повертел перстень с камнем, усмехнулся. Нашлепка из искусственных волос на его лысине, видимо, была недавним приобретением: он то и дело двигал кожей лба, словно проверяя, прочно ли сидит.
— Вот уж не думал на старости лет попасть под такой безжалостный допрос. Даже агент налогового управления, с которым я недавно имел беседу, не был столь въедлив, как вы, прелестная невидимка.
— Слово «допрос» и несправедливо, и неуместно. — Лейда старалась сдерживать раздражение, старалась, чтобы интонация оставалась гладкой и ровной, как зеркало перед глазами паломника. — Вы знаете, что на мои вопросы можно не отвечать. Но ведь вы платите Архиву именно за то, чтобы консультант задавал их. Мой долг указать вам на пробелы и несоответствия в рассказе. Если вы хотите представить харбинский период вашей жизни в столь сжатом и скомканном виде, воля ваша. Но тогда, по-моему, не следует обрывать повествование на такой интригующей фразе: «Позже с ее помощью мне удалось отомстить большевикам за гибель моих родителей». Это — для детективного романа, а не для исповеди, отправляемой на Страшный суд.