Арина. Путь в преисподнюю
Шрифт:
— Сингапур, как Сингапур, — тяжело вздохнула Арина, поражаясь своей фантазии. — Шумно, многолюдно, суетливо. Надоело мне, да еще и папаша решил выдать меня замуж за сына своего партнера.
— Ха! — остановила свое занятие Мария. — Так мы с тобой сестры! Меня вот тоже заставляют выйти замуж. А я не хочу.
— Средневековье какое-то, — невесело усмехнулась Арина.
— А знаешь, что, — положив довольно шумно гантельку, Орлова заговорщицки улыбнувшись, посмотрела хитро на Арину: — может ну его этот спорт? Пойдем посидим в баре, потрещим. Все равно без толку: хожу, хожу сюда, а как была воблой сушеной, так и осталась.
— А пошли, — согласилась Арина, радуясь в душе, что так легко у нее вышло найти контакт с этой невестушкой.
Они
Арина лишь хмыкнула, сделав вид, что это над рассказом об очередном посетителе, который уже и не слушала. На удивление Орлова оказалась ужасной сплетницей. Почему-то, читая ее досье, Арина не представляла, что девушка настолько болтлива, она ей казалось пусть и не серьезной, но закончив престижный ВУЗ и занимая не последнюю должность в международной компании, надо быть хоть чуточку с мозгами. Но пример Орловой Марии показывал, что не всегда это требуется.
Придя в бар, девушки расположились за столиком, деловито взяли в руки листы бумаги, служащие в этом заведении меню, и Арина принялась внимательно его изучать.
— Тут боле-менее съестное — смузи, остальное — дерьмо редкостное, — усмехнувшись, объяснила ей Мария.
— Да? — удивленно вскинула брови Арина и, ткнув пальчиком в название одного из блюд, поинтересовалась у своей спутницы: — Даже панкейки?
— Особенно панкейки, — рассмеялась Орлова. — Тут же все за правильное питание, пьют только смузи и кислородные коктейли. По мне — развод на деньги. Но это модно, поэтому после тренировки многие идут сюда и пьют, — она скривилась и продолжила: — кислородный коктейль.
— Я вот тебя не пойму, — хмыкнула Арина, — что в этом плохого?
— Как тебя зовут? — вместо ответа, выпалила Мария.
— Марина, — непонимающе ответила Арина.
— Да ладно? — рассмеялась девушка. — У нас даже имена похожи. Меня Маша зовут, Мария. Так вот, Марина, вот скажи мне, что это такое — кислородные коктейли?
— Ну это напитки, обогащенные кислородом, — пожала плечами Арина.
— Мало, — сморщилась Маша. — Эти коктейли призваны оздоровить организм, особенно желудок. Но, — она подняла указательный палец вверх, криво усмехнулась и продолжила: — у этой пены и противопоказаний куча. И вот как ты думаешь, многие о них знает?
— Думаю вряд ли, — уверенно хмыкнула Арина, так как была уверена, вспоминая свою жизнь, что мало кто знает о том, что ему на самом деле нельзя употреблять
— А я о чем, — откинувшись на спинку, довольно протянула Орлова. — Да вообще, этот клуб, ну не знаю, — пожала плечами девушка, — я бы лучше ходила в какой другой, менее пафосный, но не престижно же!
— А зачем ты гонишься за престижем? — серьезно поинтересовалась Арина.
— Жизнь заставляет, — невесело усмехнулась собеседница. — Я не знаю, какие нравы у вас в семье, а у меня самый настоящий ад. У меня есть старший брат, разница с ним пять лет, так вот, мои родичи всех себя отдали ему, а я так — ненужный придаток. Просто получилась. Меня никто не хотел. Если брательника мама сама нянчила, то меня сбагрила на няньку. И ладно бы работала, нет, лазила по салонам, подружкам, любовникам. Можно было бы подумать, что она меня нагуляла с кем-то, но я пошла в бабушку, маму отца. Та такая же была: маленькая, щупленькая — я на нее похожа. Как бы я ни тужилась в детстве, не пыжилась, пытаясь завладеть вниманием родителей, но нет — они были заняты только Темой, моим братом. Он же умный, перспективный, а я, — она махнула рукой. — Папенька отправил меня в Англию, в престижный ВУЗ, — девушка рассмеялась, — на экономиста. А я гуманитарий. Ты представляешь! Он даже не знал, чем увлекается его дочь! Благо в этом универе был маркетинг, туда перевелась.
Действительно, — чуть не плача, проговорила Орлова, — на хрена мне учится! Но мне нравится маркетинг. Представляешь? Правда нравится! Надо отдать должное родичам, они это просекли. Блин, но опять же… Короче, запихнул меня папенька в крутую фирму, которой, скажем мягко, помогал. Ладно бы просто пристроил, нет же, начальником. — Девушка замолчала, а Арина, с удивлением отмечая про себя, насколько в душе у этой Марии черно, и не от ее поступков, а от несправедливости.
Она пристально смотрела на девушку, пытаясь понять: насколько та искренняя с ней, но в итоге поняла, что вся ее болтливость, как отметил Демидов, общительность, как бы парадоксально не звучало, от одиночества. Что бы хотела Орлова сама? Арина была уверена, самостоятельности, но родители, отчего-то решили, что она не перспективная, кинув все свои возможности на брата. Арина была уверена, что эти люди не способны любить! Если было бы по-другому, они не делали бы различий между братом и сестрой.
— Что тебе не нравится? — поинтересовалась Арина.
— Так я ни хрена в этом еще не смыслю! — воскликнула Маша. — Ты понимаешь: ВУЗ — это одно, а опыт совсем другое. Я просила его помочь мне с работой, пристроить маркетологом или каким помощником. Но папулик, состроив гримасу презрения, ответил, что не подобает дочери Орлова, потомка самого графа, начинать с низов. А опыт только так и нарабатывается. — Девушка немного поуспокоилась и продолжила. — Они на меня крест положили. Ты же видишь, мне двадцать три, а я как девочка пятнадцати лет. Вместо того, чтобы к врачу нормальному отвести, мамашка отвела меня к гомеопату чокнутому. И знаешь, что этот недоврач мне посоветовал? — Арина лишь покачала головой. — Пить пустырник, — рассмеялась Орлова. — Мол, нервы у меня не в порядке. Нервничаю сильно. Бабушка водила в детстве меня к врачу, и он сказал, что у меня с гормонами беда, из-за чего метаболизм очень быстрый. Выписал таблетки. Я их пила, пока бабуля жива была, до пятнадцати лет, худой все равно была, но не такой, как сейчас. Мамаша их выкинула, сказав, что ими я посажу себе желудок…А пустырником, б. дь, нет!
— Сама почему не сходишь? — сухо спросила Арина.
— А я не знаю куда, — хмыкнула Маша. — Я в районную как-то сунулась, а там черти что. Пошла в платную, там не лучше. Понимаешь, Марин, я не самостоятельная абсолютно, до сих пор. Поэтому согласилась на свадьбу с этим ублюдком.
— Почему ублюдком? — нахмурилась Арина.
— Понимаешь, этот придурок, Эдуард Глазунов, любит развлекаться со своими дружками. И вот один раз они доразвлекались. Девку одну убили. Он мне сам хвастался под наркотой, как они ее пакетиком придушили, а папенька его отмазал. Девка гниет в земле, а он, дескать, землю топчет и ничего ему не будет.
— Зачем ты мне это рассказываешь? — непонимающе спросила Арина.
— Выговориться хочу, гложет это меня. Хотя ту девку даже знать не знала, да мне на нее все равно. Но мне самой страшно. Раз он однажды уже убил, то и еще может, — тяжело вздохнула Орлова.
— А ты почему самостоятельно жить не начнешь? — вполне искренне спросила Арина.
— А на что? — рассмеялась та, разведя руками. — Я ж зарплату не получаю, числюсь, а за меня человек работает.
— Так вали, начни жизнь самостоятельно? — воскликнула Арина.
— Не смогу, — грустно вздохнула Орлова.
— Нет такого — “не смогу”! Есть только не хочу, — спокойно ответила Арина.
— Ты права, — покачала Мария головой. — Не хочу. Если я подам голос, отец лишит меня бабок. А я так привыкла к ним. Не хочу, я привыкла жить на широкую ногу.
— Но выйдя замуж за этого, как там его, не факт, что у тебя все будет, — нахмурилась Арина.
— Будет, — зло усмехнулась Мария. — Его папаша позаботиться.
— Так это у него будет, а не у тебя, — пожала плечами Арина.