Арина. Путь в преисподнюю
Шрифт:
— Этого не может быть! — хватаясь за сердце, закрутил он головой. — Ты умерла! Оттуда не возвращаются!
— Как видишь, — усмехнулась девушка, делая шаг назад от стола. Она видела, что отцу Эда все хуже и хуже, но не предпринимала никаких попыток ему помочь. Не хотела. Вместо этого, Арина продолжила: — Да, я была с ним в машине в тот момент, когда произошла авария. Я видела, как он умер! Но в этом никто, кроме него не виноват! Ты знаешь, что он сел за руль накачанный под завязку дрянью! Он сам виноват!
— Он хотел жить, — прохрипел Глазунов старший.
— А
Глядя на то, как Глазунов старший, хватаясь за сердце, начал медленно оседать на пол, Арина повернулась к ошалевшему охраннику и ровным голосом произнесла:
— Ему нужна скорая. Но вряд ли уже можно помочь.
С этими словами девушка подошла к двери, открыла замок и вышла из кабинета, шикнула, сверкнув глазами, на молодого человека сидящего в коридоре возле дверей и пытавшегося встать на ее пути. Спокойно покинула дом, дошла до парковки, подошла к удивленному водителю, доставившему ее сюда, который так и сидел в автомобиле, открыла водительскую дверь и, протянув руку, равнодушно кинула ему:
— Ключи.
Тот, испуганно смотря на странную девицу, глаза которой были в прямом смысле залиты огнем, выскочил из машины и протянул ей ключи. Арина, усевшись на его место, завела машину, и дождавшись, когда откроются ворота, вылетела с территории особняка Глазуновых.
Она что есть силы гнала по оживленной трассе, ловко лавируя между машин. Ее гнал гнев и на Глазунова, и на Люция, и на Адама.
— Вот скажи мне, — яростно воскликнула она, обращаясь к своему демону. — Зачем это надо было? Зачем надо было вклинивать отца Эда сюда?
— Успокойся, — елейно произнес демон. — Никто его сюда не вклинивал, я уверен в этом. Просто мужик, чувствуя свою вину за смерть отпрыска, решил переложить ее на кого-то другого.
— Почему-то мне не верится, что это случайность! — взорвалась Арина.
— Я не знаю планов владык, но уверен, что им до твоей мести нет дела, — продолжил успокаивать демон. — Зато четко уверен, что этот папенька, увидев твою усмешку на похоронах, затем подслушав обвинения Лапина, решил, что ты лучшая кандидатура на козла отпущения. Он уже потер ручки, обдумывая, как предъявит тебе обвинение в убийстве своего наследника, а сам вроде, как и ни при чем.
— Вот умеешь же ты убеждать, — хмуро буркнула девушка, сбавляя скорость и более спокойнее ведя машину. — Но, блин, как же это приятно, смотреть в глаза этому напыщенному индюку, возомнившему себе, что ему все подвластно, и видеть его страх. Но меня это начинает пугать.
— Почему? —
— Потому, что я спокойно смотрю на это все, — задумчиво протянула она. — Как-то все не правильно.
— Но ты же не виновата в его смерти, — равнодушно отозвался Марк. — Ровно так же, как не виновата в смерти его сына.
— Да, ты прав, — согласилась Арина. — За здоровьем надо смотреть тщательнее, особенно в таком возрасте, особенно если ты столько бед в жизни натворил.
— Вот, — довольно протянул Марк. — Так что твоей вины тут нет, только отчасти, но ты говорила ему правду. А правда иногда убивает.
— Знаешь, кого мне действительно жаль в этом во всем? — тихо проговорила Арина.
— Кого? — хмыкнул демон.
— Мать Эда, — тяжко вздохнула она. — Не знаю, будет ли эта женщина скорбеть по своему супругу, но похоронить единственного сына — я бы никому такого не пожелала.
— В чем-то я и согласен с тобой, — угрюмо произнес Марк. — Но ты же понимаешь, что Глазунова воспитывал не только отец.
— Понимаю, — кивнула девушка. — Но мне все равно ее жаль.
— Наверное, — спокойно протянул демон, — это нормально.
— Наверное, — грустно ответила Арина и замолчала.
Дальнейший путь до дома они проделали молча. Девушка размышляла о событиях сегодняшнего дня. Она все еще сомневалась, что случившееся было случайностью. Арина хоть и не была полностью уверена в том, что это происки владык, но не исключала и такое. Вполне возможно, что кто-то из этих двоих решил ускорить конец жизненного пути Глазунова старшего. И она обязательно поинтересуется у них: так ли это. Главное, чтобы эти двое ответили правду.
Чуть позже, примостившись на подоконнике на кухне с кружкой кофе в руках, девушка смотрела на ночную жизнь столицы, пытаясь выстроить свои дальнейшие планы. Но ее все время возвращало в кабинет к Глазунову старшему. Она вспоминала свою ярость, свои слова, сказанные этому надменному мужчине. И чем глубже она погружалась в это, тем больше убеждалась — ее вины в его смерти нет. Арина сказала ему лишь правду, а то, что он не смог ее вынести, что ж, тут ничего не поделать! Отец Эда знал истинного виновника смерти своего сына, но сам же бежал от этого. Вот и добежал до собственной кончины. Наверное, то, что его сердце не вынесло правды, говорило о том, что он переживал за своего сына, но вместо того, чтобы дать ему пинка и наставить на путь истинный, продолжал заглаживать его огрехи, насколько серьезными они не были.
— Нет, — вздохнула она и, покачав головой, спрыгнула с подоконника, — моей вины здесь нет, ровно так же, как нет вины и в аварии! Я не заставляла Эда садится пьяным за руль. А его отцу сказала только правду.
— Молодец! — начал было внутренний демон.
— Не надо, Марк, — тихо попросила его девушка. — Дай мне поговорить сама с собой.
Демон послушно замолчал, а Арина, сполоснув кружку, поднялась в спальню, разделась и улеглась под одеяло. Вспоминая разговор с Глазуновым старшим, незаметно для себя, девушка уснула.