Аристократ для пышечки
Шрифт:
Таня улыбнулась одними губами. Забавно. К чему были эти разговоры? Интересно, он представлял в роли королевы свою мать? Вот уж точно снежная. А может она такая же, как сейчас Таня? Может быть такое, что графиня когда-то испытала шок и перестала чувствовать? Если да, то она сама скоро станет ее подобием. Мысль была шокирующей, и ее снова начало мутить.
Андрей пытался вырваться, в итоге потерпел неудачу, сдался. Уподобился матери. Его ледяной голос, когда они прощались, подтверждал эту теорию.
Таню снова вывернуло. Да что за фигня? Неужели так будет всегда? Если она
Таня покачала головой. Она не допустит. Немного оклемается и сделает все возможное, чтобы вернуть свои эмоции, пусть будет больно, но необходимо.
За обедом Таня узнала много нового о своих случайных знакомых. Например, что Петр брат-близнец Кати и они очень близки. Что Катин муж — настоятель местного храма и вся их семья верующая и воцерковленная. Что у самой Кати трое детей и самому маленькому только что исполнился год. Мать Петра и Кати Ольга содержит этот дом-гостиницу. У них в основном останавливаются те, кто приезжает в храм или в местные монастыри.
Обговорили стоимость проживания и сделали за длительную аренду ей скидку. Таня пока не знала, останется здесь или нет, поэтому оплатила за месяц.
Глава 27
Примерно через неделю Татьяна решилась на две важные вещи. Первая — поиск работы. Она определилась с тем, что хочет здесь остаться, но перспектива безделья не прельщала. Денег много, поэтому спокойно приступила к поискам того, что пришлось бы по душе.
Вторым стало решение сходить в храм. Раньше она делала это крайне редко. Сложившиеся обстоятельства требовали каких-нибудь действий. Она все никак не могла избавиться от заморозки, что по-настоящему начинало пугать. По идее, уже должно было пройти, но, видимо, правильно говорил Дмитрий Сергеевич, данное состояние может затянуться надолго. В доме, где она жила часто говорилось о вере и Боге, поэтому-то и закралась мысль, что посещение храма может помочь. Хуже не будет. По крайней мере, можно попытаться.
С этих двух вещей и началась очередная неделя. То есть как неделя? В православной среде неделя начинается в воскресенье, объяснили Ольга и Петр, едва узнали, что она хочет. Поэтому в воскресенье утром, очень рано, еще за темно, разбудили ее и повели сонную за собой.
На улице по утрам было достаточно холодно, и эта прохлада позволила быстро проснуться.
Ольга предупредила взять с собой шарф на голову и стоять где-нибудь в сторонке. Что Таня и сделала, войдя внутрь.
Не сразу, но ее накрыло. Хор пел красиво, душевно, выбивал слезу. Слов она почти не понимала, за некоторым исключением. И все же плотину прорвало. Слезы лились бурным водопадом, но не просто, а с возращением чувствительности. Хоть Таня не сильно надеялась, что поможет, такого эффекта не ожидала. Прорвало сразу все, и она едва удержалась на ногах. Словно ледяной кокон разбили, и он начал трещать и рушиться. Она выплакала все: свою боль от предательства Андрея, от ее собственного предательства подруги, боль от действий Ники, страх за ребенка, страх за
Таня не заметила, что народу стало гораздо меньше, а потом к ней подошла Ольга, обняла и тихонько повела за собой на улицу.
Здесь во дворе совершенно другая обстановка. Люди общались между собой, приветливые и добрые, бегали дети, весело играя друг с другом. День был ярким и солнечным. Или она теперь все воспринимала по-другому?
К ней подошла Катя с мужчиной в черной одежде и познакомила со своим мужем, представив его, как отца Алексея. Приятный человек, вызывающий доверие и желание поведать свои тайны.
Их семья оказалась очень дружной. Когда все собрались, отправились на двух машинах в гости к Кате. С ее детьми Таня успела познакомиться и обожала с ними играть, когда те приходили с матерью к ним в дом.
За рулем, как ни странно, оказалась Катя, а ее муж обещал долго не задерживаться и приехать по возможности быстро. Таню усадили на заднее сиденье с малышом Андрюшей и средней дочкой Соней, то бишь Софьей, пяти лет. Старшая дочь тринадцатилетняя Александра, села вперед.
Дети были послушными и добрыми, как их родители. В подобной благодушной атмосфере Таня оказалась впервые в жизни и слезы снова навернулись на глаза.
Неужели получилось? Ей не показалось все то, что произошло с ней там? Облегчение было настолько сильным, что пока перекрыло саднящую боль в груди.
По прибытии в дом Кати, небольшой, но крепкий коттедж, дети потащили ее к себе в комнату. Маленький напросился с ними, пришлось взять его на руки.
За ними почти сразу приехали Ольга, Петр и еще одна девушка — сестра отца Алексея — Дарья.
Поскольку Таню оккупировали дети, то остальные женщины отправились на кухню готовить праздничный обед.
— Потому что воскрресенье — каждый раз маленький праздник, — поведала ей малышка Соня, забавно выделяя звук «р», как будто недавно научилась его произносить.
В комнате дети наперебой начали хвастаться своими игрушками. Соня куклами, а Саша творчеством — вышивками крестиком и бисером. Андрюшка спокойно сидел на руках и смотрел на нее влюбленным взглядом, а Таня ласково гладила белокурые волосики на голове мальчугана.
Она оживала. Очень яркое ощущение. Ее сердце оттаивало каждую секунду общения с этими ангелами.
Глядя на всех троих, Таня впервые почувствовала и своего ребенка. Приложила руку к животу. Пока ничего не заметно, и ощущений никаких, но он точно есть, и она его любит. Она может любить! Это здорово! Как выбраться из клетки. Она может радоваться! Да, боль никуда не делась, словно заноза осталась глубоко в груди. Но она чувствует себя живой и это прекрасно!
Она улыбнулась Андрюшке, чувствуя каждый раз легкий укол внутри, когда называла имя. Глубокие карие глазки засветились в ответ. Точно такие глаза у Кати, и у Петра, и у двух девочек. Гены. У отца Алексея глаза светло-голубые.