Аристократ
Шрифт:
— А что насчет тебя, Старший? — недовольно поинтересовался Наиль.
— Я обучил двоих, хватит. Одного из них пришлось не так давно казнить. Второй носит ранг восьми капель. Вас всего двое восьмого ранга! Не наводит ни на какие мысли? А?
— Черт, — обреченно вздохнул парень, понимая, что выбора у него особо нет. — Ладно! Но я сам выберу.
— Это — без проблем, — удовлетворенно расслабился в кресле Паук. — Но не затягивай с выбором.
— Хорошо, — обреченно произнес Наиль, после чего покинул гильдию.
Он не планировал в ближайшее время принимать заказы. Дело было в том, что он
Именно поэтому Наиль был очень осторожен со своим ремеслом. Сейчас он отдыхал и занимался только вопросами винодельни и конезавода. Винный магазинчик вскоре готовился открыться, на конезавод прибыли заказанные заводные ашмарских и эльфийских пород.
Барон Фонт, управляющий конезаводом, с которым у Наиля сложились довольно теплые отношения, был вне себя от счастья. Парочка нанятых химерологов уже выстраивала планы воспроизводства. По их расчетам, конезавод ожидало очень светлое будущее.
Каждый вечер Наиль ездил в гости к Седьмому принцу, который работал над его статуей. Эти визиты продолжались уже почти месяц, и к своему ужасу Наиль обнаружил, что действительно не против компании Эйфина.
Седьмой принц отказался от шумных попоек, но не от женского общества. В его доме было множество прекрасных рабынь, многих из которых он увековечил в разбросанных по обширному саду скульптурах. Вначале Наиль вел себя максимально учтиво, но Эйфин своим непосредственным поведением раз за разом сбивал с парня броню из этикета, открывая его настоящую личность. В конце концов, они перешли на «ты» и общались неформально. Наиль, не употреблявший алкоголь, пару раз позволил себе расслабиться. Не до состояния потери контроля над собой, разумеется, но, когда его окружили прекрасные, словно цветы, девушки, он сдался.
Принц Эйфин, систематично испытывавший терпение своего нового друга, был в конце концов доволен. У них действительно было кое-что общее!
Он расспрашивал Наиля о войне, о службе в армии. Тот часто рассказывал различные веселые истории из солдатского быта, но сами сражения старался не затрагивать. Эйфин чувствовал, что резко мрачневший от определенных воспоминаний Наиль, не хотел говорить об этих трагичных событиях.
Наиль за три года на войне обрел и потерял немало друзей. Даже будучи убийцей, он не так легко перенес эти потери.
Замечая портящееся настроение парня, Эйфин аккуратно менял тему. Он был очень чутким человеком. Наиль удивлялся способности принца угадывать даже едва заметные смены настроения людей. Он оказался удивительным и интересным человеком. Лишь взглянув на случайного прохожего, Эйфин приблизительно понимал, о чем тот думал или о чем беспокоился. Эйфин часто устраивал такие, как он называл, «размышления о людях». Наиль проверял его догадки ментальным даром, с удивлением понимая, что принц, если и не точно угадывал, то был довольно близок. Это был настоящий дар читать людей, присущий правящему роду Ритании. Золотые глаза буквально обнажали истинную природу разумного перед
— Ты пришел! — радостно воскликнул Седьмой принц, встречая Наиля у входа в свой особняк.
— Как и каждый вечер, — хмыкнул Наиль.
— Пойдем, пойдем! Из-за выпавшего снега в саду стало совершенно неудобно, так что я распорядился перенести твою статую в мою мастерскую.
В Альзарде снег выпадал в середине зимы и лежал не более месяца. Эта страна, хоть и не находилась у океана, была к нему близка.
— Хорошо.
Они вдвоем проследовали в мастерскую, где Наиль сбросил с себя теплый плащ. По их соглашению, Наиль приходил в своем мундире. Эйфину очень нравилось, как парень выглядел в офицерской форме, так что именно в этой одежде он и высекал копию Наиля в камне.
— Как долго мне еще придется этим заниматься? — с несчастным видом поинтересовался Наиль.
— Тебе все еще неловко? — рассмеялся принц. — Я почти закончил с лицом. это самое важное. Ах, какое же у тебя прекрасное лицо! И твоя фигура! Мне так и хочется добавить тебе крылья за спиной!
— Вот серьезно, не будь ты таким бабником, я бы заподозрил тебя в чем-то странном.
— Ха-ха-ха! — рассмеялся принц. — Это не любовь к человеку, это любовь к прекрасному! А твоя внешность прекрасна, не говори, что не знаешь об этом.
— Я знаю, — тихо отозвался Наиль.
А Эйфин вдруг ощутил, что снова коснулся чего-то болезненного. Серьезно, в этом парне собрался комок одиночества и трагедий!
— Ты не любишь свою внешность?
— Не люблю.
— Почему? Если не хочешь — не говори.
— Спасибо. Действительно, не хочу говорить об этом.
— Черт, я надеялся, что расскажешь!
— Не проси, — улыбнулся тот. — Кое-что я не стану рассказывать даже под пытками.
— Я слышал, ты родом из Меграма?
— Да.
— То, что там случилось, было настоящей трагедией.
— Да…
— Ты знаешь, с тобой очень сложно поддерживать беседу!
— Нисколько. Я готов часами обсуждать с тобой перемены погоды. Хочешь? — рассмеялся Наиль. — Приближается весна, у тебя скоро день рождения, верно?
На этот раз помрачнел Седьмой принц.
— Можешь не напоминать мне об этом?
— Ха-ха-ха!
Наиль догадывался, с чем связано нежелание обсуждать наступающий день рождения. Парень был членом королевской семьи и обязан был отправиться на прохождение годичной военной службы. Для совершенно неприспособленного к этому принца такая перспектива казалась настоящей трагедией.
Вначале Эйфин решил сблизиться с Наилем только из-за этой проклятой обязательной службы. Но постепенно он понял, что, с трудом добившись дружбы этого человека, сразу же потеряет ее, как только решит воспользоваться этой связью для решения своей проблемы.
— Это всего год, я справлюсь…
— В службе нет ничего ужасного. Но тебе стоит уже сейчас начать хоть немного заниматься собой, иначе в тренировочном лагере ты будешь самым несчастным принцем на свете.
— Иди к демонам! Мне предстоит это терпеть год, а ты предлагаешь увеличить мои страдания еще на пару месяцев? Ни за что!