Аристократка в академии некромантов, или Как снять проклятье
Шрифт:
– А я смогу потом вернуться за вещами? – осторожно спросил Колин. – Ну, тут много записей моей мамы и как бы её тело… хотелось бы похоронить останки…
– После допроса, – кивнул один из гвардейцев. – Господин Вайрос хочет поскорее подать материалы дела по Айзеку Форду для рассмотрения в суде.
– Мы останемся, – решил некромант один за всех. – Прикопаем останки ведьмы, чтобы дикие собаки не растащили, избавимся от мертвяков…
– Ой, Зубастик! – спохватилась я и кинулась к крыльцу дома, но мохнатый колобок уже сам выкатился из дома. Остановился на ступеньке и сладко зевнул,
– Я бы всё-таки посадил его на цепь, – произнёс Яр, пристраиваясь рядом со мной. – В качестве профилактического наказания. Он проспал навь.
– Он ещё малыш, – возразила я. – К тому же, откуда он мог знать, что в ведьму вселилась навка? Даже мы этого не знали…
– Ты слишком добрая, а твой малыш слишком много жрёт и это его подвело, – невозмутимо парировал Яр, поправляя на плече топор.
Мы шли к портальным камням, что раскладывали гвардейцы, продолжая переговариваться, а некроманты недоумённо смотрели на нас. На нас и на лича, покорно летящего следом за мной. Наверное, думают, что мы сумасшедшие.
Что ж, нельзя исключать и такой вариант. После всех событий, я уже не уверена в собственном здравомыслии…
***
В кабинете канцлера было… тесно. Мы едва все умещались. Беднягу Колина уронили на софу, у его ног устроился Зубастик. Дружку пришлось парить под потолком, а мне любезно предложили один единственный в крохотном помещении стул. Некромант остался стоять. Рядом…
Генри Вайрос, тоже изрядно потрёпанный, заметно уставший и, в принципе, на всё плевавший, задумчиво скрёб ногтями грубую щетину. От него пахло не лучше, чем от нас и, повстречай я его где-нибудь в тёмном переулке, решила бы, что передо мной бродяга или разбойник какой. Эти несколько дней оставили на нём неизгладимый след. Впрочем, как и на всех нас…
– Дружка не отдам, – вымолвила, устав слушать тишину и тиканье настенных часов. – Он разорвал связь с кукловодом, а значит – не причинит вреда. К тому же… лич спас нас от навки. Без моего приказа. Сам, – добавила с нажимом.
– Я уже ничему не удивляюсь, – сцепляя пальцы под подбородком, произнёс канцлер. – И очень рад за вас с Дружком, мисс Шин… Но сначала расскажите все события под протокол. Эмет! – выкрикнул он и в кабинет в ту же секунду протиснулся невысокий худощавый мальчишка, прижимавший к себе планшетку и чернильную ручку. – Фиксируй показания.
Секретарь послушно кивнул, а потом заметил развевающиеся полы балахона моего лича и начал заваливаться вбок. Глаза несчастного закатились.
Яр проворно поймал его и посадил на пол, прислонив к дверному косяку.
– Эко робкий какой… – вздохнул канцлер, грузно поднимаясь со своего громадного кресла. Небрежно плеснул в гранёный стакан воды, подошёл к секретарю и, не церемонясь, обрызгал его.
Парнишка пришёл в чувства, шумно вдохнув. Резко распахнул глаза, увидел Дружка и снова чуть не отошёл в беспамятство.
– Ты это брось, – строго приказал канцлер, тряхнул мальчишку за плечо. – Ты же не кисейная барышня. Ну нежить, ну высшая…
Я усмехнулась в кулак и поспешила господину канцлеру на помощь.
– Не стоит пугаться, Эмет, – улыбнулась, присев рядом с секретарём на корточки. – Дружок безобиден, и он выполняет только мои приказы. К сожалению, я не могу сейчас его отпустить, чтобы он вас не нервировал. Так как допрос и, вроде как, решается его судьба. Вы ведь нам поможете? Зафиксируете наши показания?
Мальчишка судорожно сглотнул, но с готовностью кивнул и поспешил подняться.
– Боги Праведные… – тихо воскликнул канцлер. – Мисс Шин! Не знал, что вы ангел, спустившийся с Небес. Где же ваши чудесные крылья?
– Там же где и ваши, господин Вайрос, – парировала невозмутимо. – Спрятала до лучших времён. Спасибо… – произнесла уже серьёзно, глядя канцлеру в глаза. – За моего отца.
Мужчина кивнул, будто ничего особенного не сделал, и вернулся на своё место. На душе стало легче, да и уже не так волнительно. Канцлер может и действует по уставу, по протоколу, но не лишён справедливости, а значит и за своих питомцев я могу быть спокойна.
– Рассказывайте. С момента, как мы с магистром Фордом и другими пассажирами покинули экспресс, – велел он, милостиво махнув рукой.
Эмет приготовился записывать…
Наша история не заняла много времени. Мы рассказывали по очереди, а Колин дополнял рассказ деталями. Он ведь первым столкнулся с магистрами, это ведь его посадили на цепь. И по мере изложения всех событий – Генри Вайрос становился всё мрачнее. Сломал в руке карандаш… достал из шкафчика графин тягучей рябиновой наливки…
Я его понимала. Невозможно спокойно слушать о том, как издевались над бедным парнишкой, а Колин говорил так легко, словно всё это произошло не с ним, хотя у саго выпирали скулы и впали глаза.
Про воскрешение ведьмы и про навку тоже пришлось рассказать. Утаивать нечего. Разрешение на призыв души было получено, а уж кого призвали – того призвали. И сами понесли ответственность…
– Я передам все доказательства и ваши показания судебному обвинителю, – после паузы произнёс канцлер. Махнул рукой, отпуская секретаря и, как только за мальчишкой закрылась дверь, продолжил. – И буду требовать для Айзека Форда и его сообщников – высшую меру наказания, – он поморщился, расстегнул несколько пуговиц камзола… – Но, прежде чем я буду ходатайствовать перед Королём по поводу официального устройства лича в академии, вы должны знать… ваш Дружок… на деле упокоенный почти двадцать лет назад Микаэль Форд. Парнишка, которого поглотила магия смерти…
Микаэль Форд? Разве у него не такая же фамилия, как у…
Я вскинула голову, ошеломлённо посмотрев на некроманта. Тот поджимал губы, по лицу бродили мрачные тени…
– Я тогда ничего не смог сделать… – глухо выговорил он так, словно ему невероятно тяжело. – Но хорошо помню Микаэля, как и сотню других детей. Каждого…
… моё сострадающее всем сердце пропустило удар. Настолько болезненный и острый, что я едва не задохнулась.
Осторожно взяла некроманта за руку и тихонько сжала в своей, как бы говоря… всё позади. Я рядом…