Аристократы улиц
Шрифт:
Я погасил Взор, протёр глаза и как следует проморгался. Когда долгое время используешь Взор, на какое-то время начинаешь хуже видеть, и глаза начинают болеть.
Ну, Владислав! Я не ожидал от тебя такой мелочности.
Выходит, он специально сообщил начальникам на рудниках и в городские газеты, чтобы раструбили о прибытии моей семьи.
Зачем? Чего он хотел добиться? Попытаться вызвать конфликт между нами и городскими?
Скорее всего, так и есть. Дворянин-изгнанник, у которого нет ничего за душой — лакомая цель для простолюдинов.
Истории падения неизменно вызывают интерес у тех, кто сам в жизни ничего не добился. Искренне восхищаться чьими-то успехами гораздо сложнее, чем смеяться над чужими поражениями.
Я не хотел конфликта, просто вынужден был отвечать на агрессию. Нет ничего приятного в том, что мне всё утро приходится использовать кулаки. Но я обязательно найду способ добиться уважения простых людей, не избивая каждого встречного.
Есть у меня несколько идей, как переманить их на свою сторону.
Полицейские не слишком торопились. Но, в конце концов, приехали два всадника — к сожалению, не те, что пытались меня арестовать.
Один из городовых был седым, с усталым безразличным взглядом. Другой, напротив, был молод, едва ли старше меня. Его глаза блестели ярче начищенных пуговиц на мундире, а на губах играла насмешливая ухмылка.
— Доброе утро, ваше благородие, — сказал молодой, спрыгивая с лошади. — Вы что, один их так?
— Доброе утро. Да, один. А что, разве я сильно их побил?
— По виду не скажешь, — улыбнулся полицейский. — Но что-то они лежат, не встают.
— Просто приказал им лежать, — пожал плечами я.
— Ха-ха! Понятно. Меня Лучезар зовут, младший городовой, — он козырнул.
— Эспер, — кивнул я.
Седой, не спеша вылезать из седла, причмокнул губами и поинтересовался:
— Мы не знакомиться приехали, Лучезар. Что здесь стряслось, господин?
— Эти недостойные пытались меня избить. Я им не позволил, но требую арестовать и наказать по всей строгости закона.
— Собираетесь предъявить официальное обвинение? — седой скучающим взглядом обвёл лежащих простолюдинов.
— Конечно, — сказал я.
Полицейский снова причмокнул и сказал:
— Ну что же, ваше право. Только надо будет заявление написать. Этих мы в отделение увезём, а вы проследуйте за нами.
— Сожалею, у меня есть дела. Зайду в отделение ближе к вечеру.
— Как скажете, — седой пожал плечами. — По закону мы их трое суток можем продержать. Если заявление до той поры не напишете — отпустим. Эй вы. Поднимайтесь. Лучезар, позади поедешь. Смотри, чтобы не сбежали.
— Да куда им бежать-то, — усмехнулся молодой полицейский. — Город у нас небольшой, а через портал просто так не пролезешь. Доброго дня, ваше благородие! — он снова приложил руку к козырьку.
— Взаимно, — кивнул я.
Первый вежливый человек, которого я встретил в этом городе, не считая Ладу.
Не дожидаясь, пока городовые поднимут и уведут арестованных, я направился по
Имперская канцелярия располагалась на другом конце этой же улицы, так что путь не занял много времени. На входе меня встретил охранник, который взглянул на направление и отправил в отдел кадров.
Из отдела кадров меня послали в отдел регистрации, поскольку перед устройством на работу надо было сначала получить фамилию и прописаться в городе. Для этого предстояло заполнить несколько формуляров и получить печати в разных других кабинетах.
Одним словом, я лицом к лицу столкнулся с имперской бюрократией. Раньше всеми подобными делами занимался мой личный поверенный, но теперь мне предстояло всё делать самому.
Да уж, слуги воистину экономят кучу времени. Я потратил два часа, прежде чем меня, наконец, спросили:
— Какую фамилию вы хотите получить, Эспер Александрович?
Пока я бегал по кабинетам, то уже придумал несколько вариантов. И теперь озвучил выбранный:
— Терновский.
Через тернии к звёздам, посыл примерно такой. К тому же созвучно с прошлой фамилией, к которой я привык за восемнадцать лет.
— Хорошо, — служащий канцелярии вписал новую фамилию в толстую учётную книгу. — Как глава семьи, вы также даёте эту фамилию своей матери Есении Владимировне и сестре Белославе Александровне.
Я молча кивнул. Канцелярист просто озвучивал очевидное.
Новый паспорт обещали выдать через несколько дней, а пока вручили справку, с которой я мог официально устроиться на работу. Что я и сделал.
— Поздравляю, — сухо сообщил начальник отдела кадров по имени Степан Вашин. — С этой минуты вы посыльный имперской канцелярии города Дальнегранска. Пять дней в неделю, с понедельника по пятницу, вам надлежит являться сюда к шести утра. Вы будете получать конверты и список адресов, по которым их следует доставить.
— Хорошо, — кивнул я.
— Учтите, что конверты будут запечатаны, и вскрывать их запрещено. Когда разнесёте все утренние посылки, следует снова явиться в канцелярию за новыми поручениями. Кроме того, могут возникнуть срочные отправки. Вот, возьмите сигнальный амулет, — Степан вручил мне круглую брошь с тускло-розовым камушком в центре. — Знакомы с такими?
— Да. В нашем поместье такими пользовались слуги и патрульные.
— Хм. В поместье… Да уж. Дворянин вашего уровня на работу к нам ещё не устраивался.
Вашин не пытался меня оскорбить, поэтому я просто пожал плечами:
— Я больше не княжич и мне просто нужны деньги. Кстати, сколько вы платите?
— А вам что, в центре занятости не сказали? Один рубль двадцать копеек в день, расчёт раз в неделю.
Я постарался не показать удивления. Что за жалкая подачка?! Будучи в Москве, я мог больше потратить на обед, чем местный посыльный зарабатывает в месяц.
Ладно, ничего. Я обязательно найду другой способ заработать. Это только на первое время, чтобы хватило на еду, и чтобы завести знакомства в городе.