Аристократы
Шрифт:
Капитан. Вы меня понимаете? Я бандит.
Садовский. То есть как?
Капитан. Как? Вы это уже видели. Не люблю излишних разговоров. Здесь письмо, фотография… Я не хочу вмешиваться в вашу личную жизнь.
Садовский. Благодарю.
Капитан. Трикотаж, ножи для бритья… За остальное — не отвечаем. Сами видите, какая дивная окраина.
Садовский. Да, да, конечно.
Капитан. Гастрономические магазины отсюда далеко.
Садовский.
Капитан. Ах, вы недовольны! Я вас нечестно обворовал? Я вас могу ограбить честно.
Садовский. Уходите, я буду кричать!
Капитан. Не советую. Из вас ликер потечет. Спокойной ночи… Повторяю — спокойной ночи.
Садовский. Взаимно — вам.
Капитан. Вот это тон. (Ушел.)
Садовский. Боже мой, какой мир, с кем пришлось жить! (Разбирает посылку, вынул портрет матери, читает надпись, поцеловал.) Увижу ли я тебя, моя бедная мать! (Заплакал.)
На пороге остановился Боткин в пальто.
Боткин. Я пришел узнать: вы, друг моей юности Юрий Садовский, — подлец?
Молчание.
За сколько вас купили, Садовский?
Молчание.
Бросьте играть. Вас с поезда назначили главным инженером, вы шумите на совещании, вы строитель, энтузиаст, подхалим…
Садовский (грусть, испуг, недоумение сменяются безудержным хохотом). Я строитель? Я энтузиаст? Витя, это туфта, это липа, это блат, это мимикрия, друг мой.
Боткин. Я пришел дать тебе пощечину.
Садовский. Клянусь тебе именем матери. Боткин, неужели ты забыл меня? Опомнись! Ты все забыл?
Боткин. Не знаю… Мне так больно, Садовский. Я знал тебя, знаю. Нет, это ты. Юрка… Милый Юрка, я полгода живу в пустоте. Не вижу пространства, не чувствую времени. Страшная штука так жить…
Садовский обнял Боткина. Они трижды поцеловались.
Садовский. Видишь, посылка от матери.
Боткин. А у меня, брат, и семьи нет… Была девушка… но это дым. Я пустой.
Садовский. Ужинать будем. Сколько надо сказать!
Боткин (раздевается). Давно молчу. Какие это газеты? Ах, «Перековка»! (Читает.) «Инженеру Боткину поручено проектировать деревянные шлюзы». Да, поручено.
Садовский. Проектируешь?
Боткин. Проектирую.
Садовский.
Боткин. Нет, брат, ими владеют солнечно-прекрасные идеи очищения людей от капиталистической скверны. Вот же «Перековка». Это воплощение их идеи. Подумай, Садовский, как они будут перековывать тебя или меня? Глупо и скучно!
В кабинете Громова. Начальник и Соня. Прошел комендант, взял пустые стаканы.
Начальник. Нет, ты мне дай настоящее, верное, честное слово.
Соня. Слова дать не могу… Тачку возить все равно не буду. Не могу…
Начальник. Постой. Присядь еще. Слушай.
Соня. Хоть год вы мне говорите… Это, ей-богу, как граммофон. Никогда я не работала — и не хочу.
Начальник. А ты слушай, что старшие говорят. Я лучше тебя жизнь знаю.
Соня. Ох, вряд ли… Ну, говорите…
Начальник. Скажи, кого ты будешь грабить? Ты думала, кого вы у нас грабите?
Соня. Обыкновенных честных жителей.
Начальник. Кто они? Ответь.
Соня. А что мне за дело!
Комендант стоит в стороне.
Комендант. Фу!.. Четыре часа разговаривать с такой ничтожной гадюкой и носить три ромба!.. Чай с печеньем дороже ее стоит государству. (Плюнул и ушел.)
Соня. Не надо мне больше говорить про нашу жизнь. Это хуже, чем тоска.
Начальник. А слово?
Соня. Даю вам честное слово, что я брошу пить водку.
Начальник. И все?
Соня. Да. (Уходит.)
Начальник. Не много же мы сделали с тобой, товарищ начальник… а все-таки лед тронулся.
ЭПИЗОД СЕДЬМОЙ
Женский барак. Ночь. Входит Костя-Капитан.
Дежурная. Стой! Назад! Кто такой?
Капитан. Кому вы говорите? Мне? Я же электромонтер. Вот наряд. У вас плохо по вечерам горит свет? Покажите, где у вас пробки?
Дежурная. Да, свет у нас горит плохо.
Капитан. А вы кричите, молодость свою губите. Покажите, где у вас пробки?
Дежурная. В углу.
Капитан. У вас есть ножичек?.. Понимаете — ночь, потерял отвертку.
Дежурная. Сейчас принесу. (Ушла.)
Капитан (поет). «Мы кузнецы, и друг наш молот»… (Мгновенно устраивается под одеяло на постель Сони и повязывает голову платком.)