Ария князя Игоря, или Наши в Турции
Шрифт:
— Серег, садись с нами заправляться, — крикнул Игорь, завидев друга. — А то уезжать скоро, не успеешь.
— Завтрак — это все фигня, — решительно сказал Сергей, присаживаясь напротив Игоря с Ирой. — Как видишь, Лена так и не пришла.
— И фто? — спросил Игорь с набитым ртом. — Теферь от этофо не куфать, фто ли?
— Дело не в том, — объяснил Сергей. — Просто я думал, что мы с ней хоть попрощаемся.
— А вчера не попрощались, что ли? — полюбопытствовала Ира.
— Вчера это было очень сумбурно, — объяснил Сергей. — Кроме того, мы немножко поругались. Только я точно не помню, по какому
— Раз не помнишь, — успокаивающе сказал Игорь, — значит, случилось что-то страшное. Так всегда бывает после пьянок. Если в голове ничего не всплывает, значит, мозг отказывается выдавать жуткие подробности. Это свойство человеческого мозга. Очень удобное, кстати. Если бы мозг себя не вел таким образом, то на Земле вообще бы никто не пил.
— Зачем ты пугаешь меня? — жалобно спросил Сергей.
— Затем, — объяснил Игорь, — что нам выезжать через пятнадцать минут, а ты еще не позавтракал и, насколько я понимаю, не собрался. Тем не менее последние полчаса ты морочишь мне голову своими стенаниями. Серег, да что с тобой такое? Забыл волшебную фразу?
— Какую фразу? — полюбопытствовала Ира.
— Фраза гениальная, — объяснил Игорь. — Я всегда ее повторяю, когда наступают черные дни. Звучит она так: «Да брось, из-за бабы!»
— Да уж, — язвительно сказала Ира. — Гениальность из этой фразы так и прет. Интересно, тебе по поводу меня нечто подобное говорили?
— Нет, — величественно ответил Игорь, — не говорили. Но если ты, например, изменишь мне двести пятьдесят раз, отравишь мою любимую канарейку, острижешь к чертовой матери моего любимого персидского кота, потратишь все деньги с моего швейцарского счета, заложишь мою квартиру, спалишь мою дачу и я из-за этого немного расстроюсь — подобная фраза будет вполне уместна. Будешь спорить?
— Не буду, — согласилась Ира. — Но я не собираюсь травить твою канарейку. Тем более что у тебя нет никакой канарейки.
— Я так понял, — заметил Игорь, — что вопрос с двумястами пятьюдесятью изменами остается открытым? Кроме того, ничего не значит, что у меня нет канарейки. Бывают такие женщины, которые любую канарейку отравят — даже отсутствующую.
— Я к таким женщинам не отношусь, — с обидой сказала Ира. — И ты это сам прекрасно знаешь.
— Смотрю я на вас, — вступил в разговор Сергей, — и даже умиляюсь. Они сидят тут как два голубочка, едят мегатонны еды, пьют декалитры соков и кофе, друг в этот момент страдает, а они еще и между собой отношения выясняют. Я не ожидал от вас такой черствости. Точнее, ожидал, но не думал, что меня это настолько коснется.
— Серег, — переполошился Игорь, — да мы же переживаем. Да брось, Серег, из-за бабы, Серег. Лучше кофеечку выпей. Или хочешь — я к ней в номер схожу и приведу.
— Не надо к ней в номер, — встревожилась Ира.
— Правильно, — сказал Сергей, — не надо. И правда — что-то я разнюнился. Дайте мне кофе и бублик — заем тоску…
Через двадцать минут ребята уже сидели в автобусе, который должен был везти их в аэропорт. Лена за это время так и не появилась, хотя Сергей перед посадкой в автобус специально заглянул в ресторан — может, девушка уже там?…
— Да ладно тебе, Серег, — уже в автобусе сказал Игорь сочувственно. — Она
— Вот, блин, — совсем расстроился Сергей. — Не хочу на работу. И дома мне делать нечего — там пустая квартира.
— Как это пустая? — спросил Игорь. — А Гамлет?
— Только Гамлет, — грустно вздохнул Сергей. — Эгоистичный кот. А хочется чисто человеческого тепла.
— Да не грусти ты, Серег, — бодро сказал Игорь. — Все будет нормально. Женим мы тебя, не волнуйся. Мать, подберем Сереге невесту? — спросил Игорь подругу.
— Я-то, может, и подберу, — ответила Ира, — но вот на тебя я бы на его месте не рассчитывала бы.
— Это еще почему? — искренне удивился Игорь.
— Кто мне бундеса обещал подобрать? — сварливо спросила Ира. — Ну и где этот бундес?
— Ну, мать, это прямо какие-то нечестные слова твои, — возмутился Игорь. — Ты же и сама давно поняла, что, когда рядом с тобой такой умный, красивый, обеспеченный и просто черт знает насколько суперский парень, как я, никакие бундесы тебе не нужны. Тогда зачем я буду стараться? А Серега — это другое дело. Он страдает. Ему нужно женское тепло в преддверии отопительного сезона. Лето ведь заканчивается, а он один как перст.
— Циник ты, — сказала Ира и отвернулась к окну.
— Ну да, — согласился Игорь. — И это правильно. Это придает мне шарма. Я таким образом становлюсь похожим на шейха. Фактически я получаюсь шарм эль шейх.
В этот момент автобус тронулся.
— Ну вот, — сказал Игорь Сергею. — Прощайся с гостеприимным отелем «Кайя», с благословенной турецкой землей и курортными романами.
— Да ну их на фиг совсем, — расстроенно ответил Сергей.
— Ну вот, мать, — сказал Игорь подруге. — Парень расстроился. Я говорил, что надо было еще за завтраком выпить.
— Выпьете в аэропорту, — рассудительно сказала Ира. — Наш чартер все равно на несколько часов отложат. А что еще делать в аэропорту? Вот и будем горе заливать. Ты мне купишь мартини?
— Мартини куплю, — с готовностью пообещал Игорь. — Но больше никаких трат.
— Это с чего еще? — удивилась Ира. — Ты так говоришь, как будто я из тебя деньги пылесосом высасываю. Да я вообще могу у тебя ни копейки не брать. Я девушка обеспеченная. Сама себе куплю и мартини, и все, что захочу.
— Нет уж, — решительно сказал Игорь. — Ты не должна себе сама покупать такие вещи. Это просто неприлично.
— Как это?
— Очень просто. Когда я тебе что-то покупаю, то мы таким образом убиваем двух зайцев, — объяснил Игорь. — Во-первых, мое легкое скупердяйство является как бы естественным фильтром. Потому что если ты выпьешь десяток мартини, тебе вряд ли будет хорошо. А я тебе десяток мартини фиг куплю. Я и два не куплю — только один, потому что меня сейчас обуял приступ жлобства. То же самое — со всякими украшениями. Ты сама себе накупишь кучу барахла — оно и будет годами валяться в шкафу. А я уговорюсь только на одну какую-нибудь штучку, да и то — буду ныть потом часа два, что меня совершенно разорили. Зато эту штучку ты потом будешь носить все время, с нежностью вспоминая, как вышибала у меня на нее деньги.