Арка Испытания. Книга четвертая
Шрифт:
В Аллуре же с добычей металлов, да и вообще с каким-то созидательным трудом возникают большие трудности. Золото здесь добывают только в одном месте, причем в мизерных количествах. С серебром и медью чуть лучше.
Поэтому местный Император поощряет приезжих Одаренных. Они не только приносят деньги в местный товарооборот, но и привозят дорогое оружие, артефакты и амулеты. Да оружие после смерти своего хозяина становится намного слабее, но при этом его хорошее качество никуда не девается.
В общем на монетах тут встречались выбитые профили самых разных правителей, так что Нирмала все больше склонялась
Может тогда и не продавать измененные растения и животных, пусть лежат себе, мертвые тела кушать ведь не просят. А когда-нибудь, возможно, они еще пригодятся.
Такими размышлениями девушка пыталась отвлечь себя от воспоминаний о разговоре с Ньярой. Но когда на горизонте появилась светлеющая рассветная полоса, то Нирмала сдалась и начала обдумывать, тот разговор.
По всему выходило, что Ньяра каким-то своим способом определяла настроение окружающих людей, или как-то видела их истинные чувства. Мало ли какие Дары существуют, Нирмала отлично помнила ту сварливую старушку, с виду такую милую, но выпила та у нее всю жизненную энергию чуть не подчистую. Именно поэтому вранье в среде Одаренных не приветствуется, какие-то грани Даров вполне могли распознавать прямую ложь. У самой Нирмалы непонятно откуда взялось это распознавание силы Одаренных и то смутное ощущение что за человек перед ней, хороший или плохой, цельный или гнилой.
Еще раньше, когда Нирмала была на этапе Закалки, ее всегда поражало, почему сильные Одаренные не используют свои Дары постоянно. Только сейчас она поняла, что действительно сильному Одаренному в обычной жизни да в многолюдном городе применять Дары чревато разрушениями или даже грозило несчастными случаями в тесной застройке городских стен.
Боевые Дары слишком разрушительны, после их тренировки пришлось бы восстанавливать половину городских домов. То же ускорение на людных улицах не особо безопасно, если врезаться в кого-нибудь, то можно нечаянно покалечить слабых Одаренных, а от Закалок вообще останутся только мокрые кровавые пятна. Невидимость же среди толп людей тренировать та еще морока.
А все остальное, что не сильно влияет на окружающих, вряд ли кто-либо на этапе Закалки заметит. Если кто и тренировал Дары, то делал это на специально защищенных полигонах за городом. Даже в имперском гарнизоне были небольшие тренировочные площадки для этого дела, что уж говорить про аристократов и богачей, у которых в их поместьях за высокими заборами вполне могло скрываться по несколько таких площадок.
К тому же сильные Одаренные обычно довольно-таки скрытные, и ставить весь город в известность о том, какие Дары у них есть наверняка не хотели, вот и не демонстрировали ничего лишнего.
Ремесленные Дары же в жизни вообще не применимы, их используют только непосредственно в работе. А действительно сильные ремесленники с редкими Дарами разумеется не допустят лишних глаз, подсматривающих за их таинством созидания.
Тот же Сэл никогда не показывал Нирмале как он работает, хотя у него только и был что один слабый Дар Зачарования. Настоящие же Зачарователи с шестью редкими и сильными Дарами делали вполне
Тяжко вздохнув от воспоминаний о Сэле, Нирмала поймала себя на мысли, что думает совсем уж о посторонних вещах.
– Может я устала? – пробормотала девушка, откинув голову чуть назад и посмотрела на тающие в светлеющем небосводе звезды. – Но сна ни в одном глазу.
Это оказалось одним из отрицательных побочных эффектов Бесконечной Выносливости. Обычно во сне человек отдыхает не только телесно, но и ментально, разгружая накопившееся за день мысленное напряжение. Однако у Нирмалы со сном были проблемы, если она и спала, то очень мало. За это время ментальное напряжение не успевало раствориться полностью, накапливаясь день за днем.
Нирмала припомнила, что секс с ее парнем в Форте помогал немного расслабиться и сбросить скопившееся напряжение. Может ей и здесь завести кого-нибудь чисто для здоровья и поддержания себя в оптимальном состоянии?
Так плавно мысли перетекли на Кастемира, рассматривая его в качестве возможного объекта для расслабления. И вот тут у нее возникало множество сомнений.
Во-первых, она не была уверена, что нравится ему как женщина. Ньяра говорила, что он смотрит на Нирмалу будто ждет чего-то, но это скорее относится к его беспокойству о том, чтобы она никому не разболтала кто он на самом деле. Это определенно изменило бы отношение к нему в отряде, так по-простому, как к обычному Одаренному, к нему бы больше не относились. Возможно это отношение тяготило его всю жизнь, вот он и приехал на Аллур, чтобы пожить жизнью обычного Одаренного. А тут появляется она, та, кто может все испортить.
Во-вторых, Нирмала сама была не уверена нравится ли он ей как парень. Да он красивый, какой-то темной грешной красотой, – темные карие глаза, черные ресницы настолько густые, что кажется будто это такая обводка, черные широкие брови вразлет, все это делает взгляд очень выразительным, хоть Кастемир и старается постоянно держать маску невозмутимости на лице. Прямой нос, четко очерченные губы. Нирмала ни разу не видела как он улыбается, только один раз он слегка обозначил улыбку когда она его поблагодарила за то, что он беспокоился о ней и пытался ее спасти. Черные волнистые волосы чуть закрывающие уши. Рост высокий, как и у всех, кто достиг девятой ступени Закалки тела. Мускулистый, но не слишком, скорее бегун-атлет, чем качок.
Внешность – это конечно плюс, а вот минусов намного больше. Нирмала его совсем не знает, иногда не понимает, чего от него ждать. Характер у него жесткий и тяжелый, с ним все так сложно. Она только догадывается, в каких условиях ему довелось расти, но определенно ему нельзя было выказывать ни малейшего проблеска слабости. С ним вроде можно прийти к компромиссу, если аргументированно обосновать свои доводы, а вот спорить, истерить, манипулировать, вымогать, давить на жалость точно не получится. Даже шутить с ним не хочется, а уж тем более над ним. Как он на все это отреагирует непонятно, но если хоть чуть-чуть оступиться, то второго шанса Кастемир уже не даст.