Аркада. Эпизод второй. suMpa
Шрифт:
– Прошу, останься.
– Я разбила виолончель, ее не склеить.
– Ты этого не знаешь.
– Знаю… знаю… знаю… – И снова – сводящая с ума тень улыбки. И зеленые глаза… Только взгляд больше не усталый, взгляд умиротворенный. – Я не верила, что такие мужчины еще есть, но я тебя нашла, Орк, и умоляю: не порть нашу встречу. Пожалуйста…
Он понимал, что не должен ее отпускать, но был уверен, что легко отыщет. Она выскользнула из квартиры, когда Орк отправился под душ. Открыла и закрыла дверь очень аккуратно, бесшумно, однако стоящий под струями воды Бен почувствовал сквозняк. Он пожал плечами, сказав себе, что обязательно ее отыщет, но
– Что случилось?
– Шлюха с крыши сиганула, – небрежно ответил тот.
И Орк до конца жизни удивлялся своей выдержке, не позволившей ему свернуть болтуну шею. Он глубоко вздохнул и спросил:
– Почему?
– А кто ее знает? Прыгнула, и все. Не она первая, не она последняя.
– Это Келли, одна из давалок Сечеле, – поведал темнокожий крепыш с пакетиком орешков в руке. – Небось наркоты перебрала.
– Она вроде не торчала.
– Они все торчат. Шлюхи ведь.
– Ножки у нее были отличные, длинные…
Рыжая девушка лежала посреди улицы в нелепой позе. Но при этом, как ни странно, на ее губах застыла тень мимолетной улыбки, лишь обозначенной, еще не состоявшейся, но обворожительной до безумия. Вокруг растекалась кровь. Зеваки бурно обсуждали короткую и не слишком радостную жизнь Келли, сосредотачиваясь на ее сексуальных способностях. Полицейский дрон фотографировал. Из-за угла выехала серая труповозка. А окаменевший Орк стоял и думал о том, что, когда он служил в армии, страна, которую он защищал, казалась намного лучше.
Говорят, что suMpa есть ярость, агрессия, злоба и ненависть.
Наверное, правильно говорят, потому что инопланетный вирус вызывает у людей нечто вроде бешенства, резкую, как взрыв, вспышку абсолютно немотивированной агрессии, во время которой человек начинает убивать. Не крушить все вокруг, а целенаправленно убивать, стараясь, чтобы жертв оказалось как можно больше. Убивать людей, не животных. Известны случаи, когда олдбаги уезжали с фермы, оставляя в целости коров, свиней, овец, собак и прочую живность, добирались до ближайшего бара и устраивали кровавое побоище, отправляя на тот свет пять, десять, двадцать человек… А животных не трогали. Как будто инопланетный вирус требует убивать исключительно разумных.
Как будто сам вирус разумен.
Как будто suMpa не болезнь, а оружие.
Ученые спорят, был ли вирус таким изначально; или изменился во время путешествия по Вселенной, подвергаясь воздействию космического излучения; или стал таким, оказавшись на Земле, под влиянием нашей атмосферы, стратосферы, блогосферы и прочего дерьма, которым мы окутали планету; или становится таким, попадая в наши клетки. Ученые спорят, порождая бесчисленные научные статьи, простые люди проклинают Воронежский метеорит, а вирус продолжает шествовать по планете.
Если над твоей головой краснеют цифры «42» или больше,
Ты этого боишься и ждешь. Люди вокруг боятся этого и ждут. Мы начинаем смотреть друг на друга, как на врагов, и готовиться к неизбежному. К тому, что мы называем неизбежным, – к смерти. Мир поделился на олдбагов и тех, кто еще не достиг их возраста, и мир останется таким до тех пор, пока не придумают вакцину.
Мир окутала suMpa.
Но иногда мне кажется, что вирус не делает нас агрессивными и злобными, а всего лишь включает. Иногда мне кажется, что suMpa – это и есть наш мир. Наш настоящий мир: не втиснутый в рамки законов, не приглаженный этикой и моралью, не отретушированный лицемерием – мир, где не вырваться из переполненных наркотиками гетто, где можешь рассчитывать только на себя, где разобьешь виолончель потому, что переехал в другой район. Мир, пытающийся спрятаться за «обложками», но их фиговые листки делают его еще более реальным.
Мир, в котором за все надо платить…
Из дневника Бенджамина «Орка» Орсона
Бруклин США, Нью-Йорк апрель 2029
Сечеле Дога по прозвищу Крокодил должен умереть.
Решение Орсон принял, едва увидев бездыханную Келли. Решение окончательное, не подлежащее пересмотру. При этом Бен отдавал себе отчет в том, что готовится совершить преступление, но та его часть, в которой еще теплилось уважение к закону, даже не пикнула, лишь печально вздохнула, признавая право на месть. Право той части, которая отвечала за проведение незаконных специальных операций на территориях независимых государств, которая безжалостно истребляла террористов и работорговцев и ставила понятие справедливости много выше буквы закона. Право той части, которую история Келли привела в лютое бешенство, сменившееся холодной, расчетливой злобой.
Сечеле Дога по прозвищу Крокодил должен умереть.
И полковник Сил специального назначения Бенджамин Орсон, известный сослуживцам под позывным Орк, поклялся использовать все свои умения, чтобы Дога не ушел безнаказанным. Чтобы он вообще не ушел.
Но что может сделать один человек, пусть даже прекрасно подготовленный, против сплоченной вооруженной группы? Правильный ответ – ничего. С другой стороны, Орк и не собирался истреблять всю банду, держащую в страхе едва ли не треть Бруклина, ему было достаточно крови Крокодила, то есть предстоял не штурм, а диверсионный акт и быстрый отход – такая задача вполне по силам одному специалисту, и Бен взялся за дело.
Сначала – разведка, определение приблизительного состава банды, оценка личного состава и выбор места проведения операции. Понаблюдав за Сечеле три дня, Орсон отказался от мысли устроить засаду и решить вопрос снайперским выстрелом: осторожный Дога перемещался по району бессистемно и старался не показываться на открытых местах. Для организации засады пришлось бы следить за Крокодилом не менее двух недель, а Орк не был настроен ждать и потому решил взять Догу в логове, в подвале, который Крокодил считал неприступным и проводил в нем ночи. Тщательно изучив инженерные схемы, Орсон отыскал слабое место в крепости банды и разработал план проникновения, требующий от исполнителя лишь решительности и необходимого снаряжения.