АркАДьев: Графами не рождаются
Шрифт:
Она развернула огромный лист, на котором были нарисованы графики. Десятки графиков!
Похоже, поторопился я с выводами.
— Тут представлен подробный отчет. Что можно по ним сказать?
Действительно, что?! Что у тебя куча лишних карандашей дома завалялась?!
— На третьем этапе есть приоритетность к воздушным отношениям, — выпалил Сопля и засиял, довольный тем, что ответил первым.
— Верно, — кивнула Катя. — Но это не все. — Бехтерев, — а нам кажется, что он тоже имеет определенное отношение к составлению программы турнира,
— Постойте, — перебил ее парень с толстыми очками. — Мне кажется, Бехтерев тут ни при чем. Всем известно, что программу единолично разрабатывает Вебер.
— Официально — да, — согласилась Катя. — Но, как мы увидим из дальнейшей нашей выкладки, есть определённые нюансы. Там прослеживается почерк. И это видно вот по этим диаграммам.
К моему удивлению, я довольно скоро разобрался в хитросплетениях данных и был поражен, разглядывая цифры. Катя, и в самом деле, проделала огромную и сложную работу, чтобы получить анализ. И по всему было видно, что систематика прослеживается.
— Тогда огненные заклятия? Они должны быть в турнире? — спросил Сопля, подслеповато щурясь на данные.
— Нет, — вместо Кати ответил я.
Девушка улыбнулась.
— Максим, как я погляжу, уже догадался? — произнесла она, давая время, чтобы и остальные поняли смысл.
Но все молчали. Сопля тоже пытался лихорадочно сообразить, однако у него ничего не выходило, из-за чего он пыхтел и кряхтел.
— Что тогда? Не пойму! — шептал он, весь краснея от злобы.
— Любая последовательность, даже сложная, легко соотносится с основными законами периодичности, — сказала Катя учительским тоном. — Ритмичность в проводимых этапах прослеживается довольно хорошо. И эта правильность очень похожа на почерк Бехтерева — именно он любит строгость и закономерность. Поэтому я сделала такой вывод. А что нам известно про Бехтерева?
— Что он козел! — произнес кто-то тихо, и собравшиеся взорвались смехом.
— Прощу тишины! Оскорблять тоже никого не нужно, — нахмурилась Катя. — Бехтерев — человек умный, эрудированный. А еще он любит порядок. Периодичность этапов видна наглядно — сначала был огненный этап, потом водный, в прошлом году — воздушный.
— О, да! — нервно воскликнули все, вспоминая летающие острова, на которых многим пришлось несладко.
— Но есть, помимо сменяемости локальной, еще и общая, которую, как я поняла, увидел только Максим.
— Да что там?! — не выдержал Сопля. — Не томите!
— Этот турнир будет особенным, — произнесла Катя, оглядывая всех.
— Почему? — спросил Сопля.
— Потому что в этапе будут сразу все составляющие, — ответил я. — И огненные, и водные, и воздушные. И даже хтонические.
В аудитории повисла напряженная тишина. Все принялись еще внимательней вглядываться в графики, пытаясь понять, с чего я это взял.
— Верно, — ответила Катя. — Семь лет назад
— Так как же… — до сих пор не понял Сопля.
Катя продемонстрировала график.
— Посмотрите. Вот тут.
И только когда она указала нужное место, все вдруг напряженно запыхтели. Выходило так, что, и в самом деле, в этот раз турнир будет чертовски сложным. Ну, конечно. Было бы странно, если б на мою долю не выпало что-то в этом роде!
— Наверняка его приурочат к какой-то юбилейной дате, как в прошлый раз, — произнесла Катя. — Но истинная причина, думаю, всем понятна — Бехтерев просто соблюдает последовательность, к которой привык.
«Он соблюдает, а мы должны страдать!» — злобно подумал я. Испытывать сразу все стихии — и огненную, и водную, и воздушную, и хтоническую, — не было никакого желания. Слишком уж тяжело мне дастся попытка вырваться из этого мира. Оставалась призрачная надежда, что прогноз Общества артефактов не сбудется. Но разумом я понимал — все будет именно так, как девчонки рассчитали. Со статистикой не поспоришь. И с человеческой тягой к порядку, которой, если верить основательницам кружка, страдает Бехтерев, — тоже.
За дверью прозвучал звонок.
— К сожалению, время нашего заседания подошло к концу, — произнесла Катя, сворачивая плакат с диаграммами. — Не успели мы охватить всю тему, а у Вероники был интересный доклад про камни третьего уровня, найденные в северных областях нашей страны. Думаю, в следующий раз мы продолжим нашу увлекательную беседу. Огромное спасибо Максиму за проницательность!
Девушка подмигнула мне.
Только вот мне было не до заигрываний.
Мы вышли из аудитории.
— Сопля, как мы и договаривались, я просидел час в твоем обществе, в которое мы умудрились вляпаться. Просидел тихо, терпеливо и даже никого не убил. Теперь твоя часть сделки. Говори — кто такой этот Гуньков?
Пора было решить вопрос с покушением на мою жизнь. Один раз меня уже поджарили мои же демоны. Второй раз терпеть такое я не собираюсь!
— Ладно, — нехотя ответил Сопля. — Обещал, так обещал. Антон Гуньков учится в старшем классе. Только зачем он тебе?
— Он друг Королева, верно?
— Что?! Конечно же, нет! — удивился Сопля.
— Вот сейчас не понял, — и вновь очередной сюрприз. — Как это?
— Гуньков точно не друг Королева! Это как анекдот какой-то! Друг! Оксюморон. Королев несколько лет задирал Гунькова. Они даже на дуэль выходили, но Гуньков в последний момент испугался и сдал дуэль. Всё было, конечно, проделано чисто — с формальной точки зрения. Но люди знают, что Гуньков слился. Так что он избегает Окунева.
Что-то пазл не складывается. Если не друг и не действовал по его указке, тогда какого хрена вообще он на меня попёр?! Я его не знаю, он вряд ли меня тоже знает, наши пути не пересекались.