Аркадий Хренов. Прорываясь к Победе
Шрифт:
В Красной Армии служили все три его брата. Двое из них отдали свои жизни за народное счастье. Старший – Сергей – сложил голову в бою под Псковом, а самый младший – Леонид – в борьбе с антоновскими бандами на Тамбовщине. Совсем ещё юный, гайдаровского возраста парнишка, не бросил пулемёт, сдерживая атаки разъяренных мятежников, и погиб как герой.
– Восьми лет от роду Аркадий пошёл в Очёрское двухклассное училище, потом занимался в школе ремесленных учеников, – продолжает рассказ Николай Бесстрашников. – В 1916 году Хре
нов окончил ремесленную школу с дипломом подмастерья и стал работать помощником мастера в столярном цехе Верхнетуринского завода.
Но
Шла гражданская война. В сентябре в Очёре расквартировался Верхнеуральский полк 4-й Уральской дивизии (с ноября 1918 года – 30-я дивизия. – прим. авт.). Хренов немедленно записался добровольцем в Красную Армию. Запись проходила без особых формальностей: приказали к восьми часам быть в школе, взять кружку, ложку, смену белья, продуктов на сутки. На следующее утро очёрцы пешком двинулись в Дебёсы, где располагался штаб дивизии. Новобранцев принял сам начдив Блюхер.
Вот как эта знаменательная встреча отразилась в памяти Аркадия Фёдоровича:
«Погода была хорошей, и к обеду мы уже входили в помещение дебёсской школы. Очутившись в пустой классной комнате, мы улеглись прямо на полу, с удовольствием вытянув изрядно натруженные ноги. Над головами пополз едкий махорочный дым, послышались первые, не очень бодрые шутки. Не сразу мы заметили, что дверь в комнату отворилась, и на пороге появился подобранный, коренастый человек с коротко подстриженными усами. По тому, что была на нём чёрная кожаная фуражка с красной звездой и такая же куртка, подпоясанная ремнём с саблей, ребята догадались, что перед нами кто-то из старшего начальства. Разговоры затихли, цигарки были спрятаны в рукава. А командир, довольно молодой с виду, минуту внимательно разглядывал нас, потом негромко произнес:
– Здравствуйте, товарищи красноармейцы!
– Здравств… – нестройным хором отозвались мы.
– Я начальник дивизии, Блюхер Василий Константинович, – продолжал он. – Пришел познакомиться с вами. Сидите, сидите, отдыхайте, – сделал он движение рукой, заметив, что мы начали подниматься.
Мы с интересом разглядывали начдива. Имя его было нам известно. Он только что завершил героический рейд по Уралу, выводя из окруженного Оренбурга партизанские войска – те самые, что и составили нынешнюю дивизию. Молва о боевых делах начдива Блюхера разнеслась по всем уральским городам и поселкам.
Сначала Василий Константинович рассказал о себе. Мы услышали, что он не кадровый военный специалист, а простой рабочий, что окончил всего два класса школы, а дальше учился самостоятельно. Много читал. Продолжает учиться и сейчас.
«Учитесь и вы, – призвал нас начдив, – Тогда сможете принести больше пользы Красной Армии, стать командирами, которые ей очень нужны».
А в заключение сообщил, что нас, несовершеннолетних, как бы мы ни просились на передовую, в бои посылать не будут: нас решено беречь и готовить для будущих революционных битв, которые окончатся ещё не скоро».
Но повоевать Аркадию и его землякам всё же пришлось. Перед тем, как попасть в оркестр, Хренов успел послужить телефонистом. Да и будучи музыкантом, ему не раз приходилось откладывать в сторону балалайку и брать в руки винтовку.
Летом 1919 года Хренов добился перевода в военно-техническую партию, которая проводила инженерное обеспечение частей 3-й армии Восточного фронта. Аркадий Фёдорович был назначен помощником командира сапёрной роты. С военно-дорожным батальоном 3-й армии Хренов исколесил всё Прикамье: восстанавливал всё, что было сожжено и взорвано отступавшими колчаковцами; отстраивал Камский мост, железную дорогу Тюмень-Ишим, угольные шахты Кизеловского бассейна, налаживал систему водоснабжения в рабочих посёлках, строил лесопильные заводы, закладывал фундамент Широковской ГЭС, первой на Урале, возводимой по плану ГОЭЛРО. В июне 1920 года батальон перебросили на Западный фронт против Польши. Здесь до самого конца войны Хренов строил дороги для переброски войск и наводил мосты через Западную Двину.
С тех пор вся его жизнь была накрепко связана с инженерными войсками.
МОСТ ВТОРОЙ. АКАДЕМИЧЕСКИЙ
Военная служба никогда не была ему в тягость. Рабочая закалка, привычка к строгой дисциплине – всё это поспособствовало окончательному выбору профессии защитника Родины. К тому же быть красным командиром было престижно и почётно.
Хренов преподавал в батальонной школе и учился сам. Руководил военно-научным кружком, участвовал в написании полевых уставов, учебников и наставлений по инженерному делу, публиковал статьи в «Красной Звезде», «Красноармейской правде» и военных журналах. Не стеснялся перенимать опыт у бывших офицеров царской армии. Тонны керосина в лампах сжёг он, штудируя специальную литературу. Но и на художественную тоже находил время, понимая, что красный командир не должен быть похож на грибоедовского Скалозуба с кругозором кавалерийского поручика.
Конечно, обширный круг интересов и глубокие познания, приобретённые Хреновым, не остались незамеченными со стороны командования. С должности командира отдельного понтонного батальона приказом наркома обороны Ворошилова Аркадий Фёдорович был переведён преподавателем старейшего военного учебного заведения страны – Ленинградской военно-инженерной школы . Хренов успешно совмещал преподавательскую работу с научной деятельностью, чему способствовало общение с корифеями военной инженерии Дмитриевым, Невским, Шубниковым, Лебедевым, Ховратовичем, Карбышевым.
– Аркадий Фёдорович многому учился у старых, ещё дореволюционных военных специалистов, – отмечает историк Владимир Калинин. – Особое место в своих воспоминаниях он уделяетначальнику инженеров РККА Николаю Николаевичу Петину, руководившему инженерными войсками Красной Армии в 1930–37 годах, человеку необычайно высокой военной культуры, бывшему в годы гражданской войны начальником штаба на четырёх фронтах, которому РККА во многом была обязана победой в войне.
«Я чувствовал себя с ним, скорее, не как с начальником, а как с Учителем – именно Учителем с большой буквы», – писал Хренов. Петин, как вспоминал Хренов, активно проводил в жизнь идеи инженерного соизмерения операций, то есть совместного планирования любых боевых операций инженерами и общевойсковиками с учётом инженерно-технических возможностей войск. На пути этих идей стояли ложные амбиции как общевойсковых командиров, так иногда и собственно инженеров, с чем отчаянно и во многом безуспешно боролся Петин.