Арлекин и скорбный Экклезиаст

Раневская Фаина Георгиевна

Со славой – это понятно. А что с одиночеством? Страдала ли она от него? Возможно. Может, это и стало причиной её тоски, о которой она не раз говорила. («Нет болезни мучительнее тоски!») Не жалуясь, а именно «проговариваясь невзначай».

Но, думаю, относилась к одиночеству философски, со свойственной мудрой женщине терпимостью. И даже создавала некие обоснования его «необходимости». Например, как вам такое: «Ребёнка с первого класса школы надо учить науке одиночества». Не думаю, что многие педагоги согласятся с данным тезисом Раневской. Юмора или сарказма – тоже как-то не просматривается. Скорее –

жизненная позиция, выработанная за долгие годы. Принять, согласиться – это единственное, что ей оставалось.

И всё-таки… Одиночество в толпе, социальное – это ещё можно понять. Таланту трудно найти себя в толпе бездарностей. Но вот семья…

Сейчас можно услышать: «Ну, мол, не красавица же!» Мол, как можно с такими внешними данными надеяться на удачу в супружестве? Крайне спорный тезис. Базируется на том факте, что все известные кинороли Раневской достались ей уже далеко не в юном возрасте. Согласен, «мачеха Золушки» – особых эротических симпатий не вызывает… (Это вообще её «бич», к которому, впрочем, сама актриса относилась сдержанно-философски: «Старая харя не стала моей трагедией – в 22 года я уже гримировалась старухой …и привыкла, и полюбила старух моих в ролях».)

Но, по воспоминаниям современников, в молодые годы Раневская была хороша собой. Вот оценка одного из критиков: «Очаровательная жгучая брюнетка, одета роскошно и ярко, тонкая фигурка…» Да и творческое амплуа у Раневской той поры звучало соответствующе: «героиня-кокетт». Для не особо сведущих в нюансах театральных терминов: так называли соперницу главной героини – традиционно скромной красавицы и умницы, положительной во всех отношениях. Её визави – конечно же, должна являть собой воплощённые хитрость и коварство… но и не меньшую красоту, привлекательность. А лучше превосходить «правильную героиню» – в яркости подачи себя, скажем, в броской фееричности… А иначе – где интрига? Как заставить главного героя – красавца без страха и упрёка – обратить на себя внимание?

…Но настоящий герой Раневской, если и возникал, то как-то не оттуда…и явно как-то «не туда». И приносил лишь горечь разочарования.

То первое в жизни свидание омрачила коварная, но более удачливая соперница (при полном попустительстве и даже – форменном свинстве «героя»): «Придя на свидание, я застала на указанном месте девочку, которая попросила меня удалиться, так как я уселась на скамью, где свидание у неё. Вскоре появился и герой, нисколько не смутившийся при виде нас обеих. (…) Каждая из нас долго отстаивала свои права. Потом герой и соперница пошептались. После чего соперница подняла с земли несколько увесистых камней и стала в меня их кидать. Я заплакала и покинула поле боя…»

Иногда очередной «герой» и сам оказывался ещё тем наглым хряком! Не знаешь – плакать ли или смеяться после такого горестного рассказа Фаины Раневской: «…мне девятнадцать, поступила я в провинциальную труппу – сразу же и влюбилась. Уж такой красавец был! (…) …однажды вдруг подходит и говорит шикарным своим баритоном: «Деточка, вы ведь возле театра комнату снимаете? Так ждите сегодня вечером: буду к вам в семь часов». Я (…) вина накупила, еды всякой, оделась, накрасилась – жду сижу. В семь нету, в восемь нету, в девятом часу приходит… Пьяный и с бабой! «Деточка, – говорит, – погуляйте где-нибудь пару часиков, дорогая моя!» С тех пор

не то что влюбляться – смотреть на них не могу: гады и мерзавцы!»

А то ведь и просто начинала брать за душу такая чёрная тоска и безнадёга – от грубости и пошлости потенциальных ухажёров… что потом в голове возникали довольно странные депрессивные ассоциации: «Я социальная психопатка. Комсомолка с веслом. Вы меня можете пощупать в метро. Это я там стою, полусклонясь, в купальной шапочке и медных трусиках (…) Меня отполировало такое количество лап, что даже великая проститутка Нана могла бы мне позавидовать».

А в конце концов – наступило неизбежное. И ветры безжалостного времени просто начисто выдули из потенциального «героя» всё его геройство. «Сегодня встретила «первую любовь». Шамкает вставными челюстями, а какая это была прелесть. Мы оба стеснялись нашей старости», – напишет Раневская… и даже читателю станет неловко (и даже – больно) от живописуемой в горьких строках ситуации…

* * *

…Когда выдаётся классическое повествование о славном жизненном пути заслуженного «имярек» – принято начинать с формальной биографии. Ну, традиция такая – что поделаешь? Может, психоаналитикам такой подход и кажется необходимым… Возможно, и биографам-любителям из библиотечных коллекторов – такой удобный штамп тоже на руку.

Хотя трудно представить, что именно детские переживания и всякого рода комплексы так уж непререкаемо, «железобетонно» довлеют над всей будущей жизнью. Как вариант – могут определять отдельные моменты, добавлять некоторые оттенки в пёструю жизненную палитру, оттенять обертонами насыщенную симфонию судьбы.

Но густо закрашивать грядущее какой-либо одной доминантной краской? Едва ли… И всё же, пусть и с некоторым опозданием, но последуем выверенному рецепту, рассмотрев сухую биографическую хронику.

Известная актриса театра и кино, автор популярных афоризмов и мемуаров Фаина Георгиевна Раневская родилась в провинциальном Таганроге, в позапрошлом веке (1896 год). При рождении – имела совсем другое «ФИО»: Фанни Гиршевна Фельдман. С началом актёрской карьеры – сменила «сразу всё» на более привычное для слуха. Почему? Вопрос риторический.

Тут разве что к месту привести пример её коллеги по комическому жанру – актёра Семёна Фарады. Тот в метрике изначально записывался как «Семён Львович Фердман». Ну, а дальше – сухая цитата из вездесущей «Википедии»: «В 1971 году в титрах фильма «Вперёд, гвардейцы!», где Семён сыграл роль пионервожатого, решено было поменять «неблагозвучную», по мнению руководства картины, фамилию «Фердман» – на псевдоним «Фарада». Позже он официально сменил свою настоящую фамилию в гражданском паспорте и в других личных документах на фамилию Фарада».

Можно долго обсуждать, что же есть такое это «благозвучие-неблагозвучие», но факт остаётся фактом – многие деятели искусства обрели прописку в анналах Истории исключительно под литературными или артистическими псевдонимами, заменившими реальные родовые фамилии.

Дальше – снова «википедийская» цитата: «На момент рождения Фаины её отец, почётный член Ведомства учреждений Императрицы Марии, был владельцем фабрики сухих и масляных красок, нескольких домов, магазина строительных материалов и парохода «Святой Николай». Можно добавить: «купец первой гильдии, крупный мануфактурщик, староста Таганрогской хоральной синагоги, основатель приюта для престарелых евреев…и прочая, и прочая, и прочая…»