Арма

Годына Виталий

Мироэн шел совсем в ином направлении: плыть против жесточайшего столпотворения казалось невозможным. Проходя мимо запустелого поворота, он ощутил, как чья-то рука вцепилась в него и оттащила в сторону.

— Эй, какого черта? — выпалил Люмийский.

Напрягшись, он был готов дать отпор, но узнав в парне до боли знакомого человека, передумал.

— Ты, я вижу, тоже времени не терял, Мироэн, — произнес тот.

Грузный парень, выцепивший принца из толпы, носил тяжелый нагрудник с изображенной на передней части медвежьей

мордой, ревущей во всю пасть; на его руках и ногах были защитные элементы из прочной стали, а за спиной торчал обоюдоострый лабрис с изображениями медвежьих созвездий.

— Кого я вижу! Дарэн Урсус собственной персоной! Сколько лет мы не виделись? — искренне обрадовался ему Мироэн.

— С последней нашей встречи лет восемнадцать прошло, не так ли?

— Верно. Я очень удивился, когда заметил твое имя в списках участников фестиваля. Тем более что наши семьи начали общаться как раз два фестиваля назад. Там же и мы с тобой познакомились.

Дарэн улыбнулся, вспоминая беззаботное время.

— Да, я это прекрасно помню… Словно вчера было. Слышал о гибели твоих родных… Соболезную.

Принц немного скривился, припомнив, что родители старого знакомого отказались приютить его в самый сложный период жизни. Но, тем не менее, он отважился поинтересоваться об их состоянии дел.

— Спасибо. Твои как поживают? Еще не собрали все драгоценности Корвела в свою коллекцию?

— Нет, что ты. Живут неплохо. К сожалению, они не смогли посетить турнир, поэтому направили меня в качестве представителя семейства.

Диалог быстро зашел в тупик. Мироэн понимал, что ему уже пора идти.

— Мой поединок следом после твоего. Весьма занимательно будет встретиться в финале с самим Коллекционером, — с улыбкой произнес Дарэн. — Надеюсь, ты одолеешь это чудовище. Да хранит тебя Деус.

— Спасибо. Я тоже на это надеюсь… — обронил Мироэн и в спешке слился с зрителями.

*

Трибуны под завязку набились нетерпеливой публикой: люди теснились на скамейках, многим пришлось взять своих неповоротливых детей на руки. Даже торгаши прикрыли лавочки ради того, чтобы лично понаблюдать за этой схваткой.

Соблюдая регламент, глашатай громко поприветствовал гостей фестиваля, но никто его не слушал: все занимались обсуждением дуэлянтов. В частности, перепало и Мироэну — его вчерашнюю выходку публика оценила не ахти как. Большинство ставочников отдавали предпочтение Темному Всаднику, тогда как только единицы мнили, что победит Коллекционер. Сравнивая силу обоих бойцов, люди учитывали то, с какой легкостью давались победы одному и с каким трудом — другому.

Внезапно над амфитеатром эхом пронесся голос Магистра. Разговоры прекратились.

— К-хм… Обычно я обращаюсь ко всем перед финальным поединком… — заговорил Седрик. — Однако сегодня очень особенный день. Безусловно, абсолютно все участники

сего действа показали невероятную выдержку и силу. Мы стали свидетелями зарождения любви, укрепления духа и надежд. Многие, кто пал здесь во время сражений за право быть лучшим, могли бы жить, но правила есть правила…. Надеюсь, жертв больше не будет. Да хранит вас Деус!

Публика восторженно зааплодировала. Ржавые решетки по обе стороны арены со скрипом поддались, и из проходов вышли первые участники.

Облачённый в металл мрачный рыцарь казался нерушимой крепостью, которую нельзя взять ни самой сильной магией, ни физическими атаками. Но вместе с тем любое строение имеет свои недостатки: будь то плохая почва, на которой расположен фундамент, восприимчивость к погодным условиям иль сомнения, которым может поддаться находящийся внутри властитель. Стоило лишь понять эту слабость и воспользоваться ею.

В отличие от предшественников, сражавшихся с Всадником, у Мироэна было больше времени, чтобы изучить способности и повадки врага. И именно Феликс и Бэль подарили ему шанс победить в этой ожесточенной схватке. Парень пристально осмотрел оппонента с ног до головы, пытаясь найти еще какую-нибудь зацепку.

Он заметил то, чего нельзя было разглядеть с трибун. Под стальной маской заискрились красные глазища, схожие с теми, что у голодающего хищника, рыщущего в поисках сочной добычи.

— Ну что, Падший… У тебя была ночь на раздумья. Откажешься от боя и трусливо сбежишь? Или же ступишь на тропу, ведущую к верной гибели? — разговорился Всадник.

— Я отдал бы душу Диаболусу, дабы взглянуть на твое личико в тот момент, когда я спас Бэль, — с издевкой произнес Мироэн.

— У тебя будет подобная возможность… При условии, что одолеешь меня.

В обожженных руках сверкнул зеленый свет, призвавший из другого измерения два извивистых клинка. Взмахнув ими, Мироэн проделал рывок вперед и растворился в воздухе. Парень, подобно шквальному ветру, обрушил череду ударов на бронированного латника. Геминорумы бились о прочный доспех и звонко отскакивали, не нанося ему вреда. Всадник смиренно стоял и ничего не чувствовал. Хотя он и приравнивал эти атаки к комариному укусу, но в этот раз бездействовать не стал. В отведенной правой руке появился сгусток темной энергии, заставивший оппонента забеспокоиться и отступить.

— Это еще что за черт? — выкрикнул кто-то с трибун.

Темный комок изрядно вытянулся и материализовался, обретая форму меча. Избитое и покореженное лезвие из черного металла, казалось, вот-вот надломится от одного легкого взмаха. Концы ржавой гарды смотрели вверх, а навершие было отлито в форме миниатюрной черепушки.

— Вот теперь ты настроен серьезно. Это напоминает мне реальный бой, а не игру, — с ухмылкой заявил Мироэн.

— Шесть… — прошипел Всадник, но никто не придал этому особого значения.