Армагеддон объявлен

Сухов Александр Евгеньевич

– Она у меня что надо! – гордо напыжился Зенон. – К тому же на юридическом факультете заочно учится.

– Молодец-то она молодец, – привередливо надула пухлые губки Эниэль. – Однако не мешало бы некоторым чародеям-чудодеям приступить к своим прямым обязанностям.

– А вот тут ты действительно права. – Штатный маг группы неожиданно легко принял упрек в свой адрес. Указав рукой на валяющийся неподалеку обломок скалы, он с видом профессионального конферансье громко провозгласил: – Попрошу уважаемую публику убраться вон за тот камушек, закрыть глаза, а лучше и вовсе полностью укрыться за ним! Сейчас здесь начнется небольшое светопреставление.

Всякому

разумному обитателю Ультана с самого раннего детства хорошо известно, что, если какой-либо чародей просит вас убраться подальше от того места, где он собирается заниматься своими загадочными манипуляциями и не подсматривать, нужно сделать именно так, как он сказал. Вполне естественно, протестные натуры время от времени встречаются и в этом мире, однако, поверьте на слово, по понятным причинам таковых с каждым годом становится все меньше и меньше. Зенон и Эниэль по своей природе никогда не были толстокожими упрямцами и тут же поспешили укрыться за вышеозначенным каменным осколком. Что же касается Парацельса, небогатый опыт общения с магами его покамест ничему не научил, именно поэтому, несмотря на предупреждение, он все-таки попытался высунуть свой нос из укрытия, за что получил от любящей эльфийки весьма жесткую подсечку и чувствительный удар железным кулачком в солнечное сплетение. Вполне естественно, что после столь убедительного аргумента всякое желание за кем-либо подсматривать моментально улетучилось из лохматой башки юноши. Справедливости ради стоит отметить, что вслед за наказанием за откровенную нерадивость он был осчастливлен легким поглаживанием по взъерошенной головенке и смачным материнским поцелуем в щечку.

– Дурачок, – заботливо проворковала Эниэль, – никогда так не делай. Один мой знакомый вот так же подсматривал за магом и стал безнадежным импотентом, а потом и вовсе ориентацию поменял. Я, конечно, не ханжа, но гомиков на дух не перевариваю.

– Успокойся, родная, – немного отдышавшись от коварного удара любимой, улыбнулся Парацельс, – я так же, как и ты, убежденный гетеросексуал, и отец, и дед, и все прочие мои предки были таковыми. А дед, ты не поверишь, последний раз женился в восемьдесят, да не на какой-нибудь древней старушенции, а на ядреной двадцатипятилетней девке, первой красавице в их деревне, настрогал детей с дюжину и почил в бозе в возрасте ста двадцати годков. Кстати, мой батя был пятым сыном от этого брака.

– Очень даже верю, – обворожительно-хрипловатым голоском промурлыкала Эниэль. – Если твой дед хотя бы наполовину обладал твоей харизмой, я прекрасно понимаю его молодую жену…

Эльфийка хотела еще чего-то добавить, но в это время до ушей укрывшейся за камнем троицы донесся восторженно-возбужденный рев огра:

– Ни хрена ж себе засада! Айчи пайхудш саама’ах мбэ! Нга’ах мбэ!

– Это что он сейчас сказал? – недоуменно захлопал ресницами землянин.

– Дословно в переводе с огрского, – пояснила Эниэль, – это звучит так: «Пусть толстый скальный червь залезет в задницу моему злейшему врагу и закупорит ему прямую кишку!» – но трактуется совершенно иначе: «Смотрите все, какой я молодец!» Короче, извращенный юмор примитивных горных людоедов.

– Сама извращенка неисправимая, – весело ощерился Зуур эр Шуур, затем во всеуслышание объявил: – Всё, теперь можно вылезать.

Первым высунул нос из-за обломка скалы Парацельс и тут же восторженно воскликнул:

– Йоперный театр! Так это действительно самое настоящее НЛО! Точно такая хрень утащила меня с Земли прям во время удачной поклевки. Признаться, меня

до сих пор несказанно мучает, что именно попалось тогда на крючок моей удочки, даже по ночам снится, как я вытаскиваю из воды пудового сома или двухкилограммовую щуку.

Вслед за любознательным землянином подняли головы Зенон с Эниэль и, увидев переливающийся всеми цветами радуги внушительных размеров кокон, висящий в метре от восседающего в позе лотоса чародея, не смогли удержать возгласов восхищения. Конечно же, и человек, и эльфийка были наслышаны о различных чудесах и диковинках, доступных магам высшего круга посвящения. Но расскажи им кто-нибудь полчаса назад, что какому-то скромному провинциальному чародею удастся активировать вневременные врата, они откровенно рассмеялись бы прямо в бесстыжие зенки этого наглого враля.

– Зуур, – первой оправилась от психологического шока Эниэль, – но как тебе удалось это сделать?

– Не боись, девка, – усмехнулся огр, – архимагом в одночасье я не стал и никогда не стану. Просто нам посчастливилось наткнуться на транспортный узел древних.

– Ну, и куда ведет этот вневременной тоннель? – поинтересовался Зенон.

– Да кто ж знает: за соседний бугор ли, в жаркие и влажные джунгли экваториальной зоны Хармиты ли, а может быть, прям на один из полюсов Ультана. Во всяком случае, определенно туда, куда безликие утащили генеральскую секретаршу.

– Значит, нам следует немедленно отправиться следом за ними, – безапелляционно заявил Зенон.

– Пожалуй, ты прав, – кивнул головой шаман, – портал продержится еще не более двух минут, и чтобы потом вновь его активировать, мне понадобится часа четыре абсолютной расслабухи, лучше всего с пивом и копчеными омулями. – И, тяжело вздохнув, с грустью в голосе добавил: – А где ж их тут взять?

На что Парацельс зажмурился и мечтательно произнес:

– Целиком и полностью с тобой солидарен, Зуур, – от кружечки-двух ледяного гномьего с вяленым подлещиком или копченым омульком и я бы сейчас также не отказался. Вроде бы в кабаке вчера особенно и не злоупотреблял, все равно «сухарь» беспокоит малость…

– Размечтались, гурманы: и ледяного гномьего, и лещей, и омулей им подавай! Вот вернем невесту нашему другу, тогда и оторвемся по полной. Клятвенно обещаю пригласить всех на дегустацию в свои фамильные погреба.

– А вот это уже совсем другой разговор! – вскакивая с жесткой земли, радостно потер ладошки изрядно повеселевший огр. – Восемь лет трудимся бок о бок и ни разу не соизволила пригласить коллегу в винные закрома своего клана. – И, обратив свой взор на Парацельса, восторженно добавил: – Честь и слава тебе, вьюнош, – ты первый, кому удалось раскрутить жадное эльфийское отродье на акт неслыханной щедрости!

– В таком случае, – Эниэль указала рукой на переливчатый кокон вневременного транспортного перехода, – всех присутствующих прошу проследовать за мной.

– Прошу прощения, Эниэль, – не терпящим возражения тоном заговорил Зенон, – хоть ты и дама и по званию старше меня, все-таки разреши мне первым туда войти.

Не дожидаясь ответа, он набрал в грудь побольше воздуха и без каких-либо колебаний шагнул навстречу неизвестности. Следом за ним тут же поспешили и остальные члены команды. Мгновение спустя на изрядно выровненной вершине древней горы не осталось ни единой живой души. Лишь, разгоняя предрассветную мглу, мерцал и переливался всеми цветами солнечного спектра внушительных размеров эллипсоид. Но вскоре и он начал меркнуть и через пару мгновений растаял без всякого следа.