Армагеддон. Книга 1
Шрифт:
Уж не сделал ли он ужасную, непоправимую ошибку?
Планетарный Демон был в курсе всего, что происходило у Влада в голове, всех его мыслей, предположений и планов. Если бы кто-нибудь мог видеть жуткое подобие демонических губ, то он, пожалуй, пришёл бы в ужас, заметив, как они искривились в поганой усмешке.
С большим интересом он прослушал мысленный диалог Влада и Дэвида, в котором Келлс бросил своему противнику вызов и тот его принял. Враги сошлись на том, что разумнее всего
«Значит, вы вздумали отделаться малой кровью, - размышлял Демон. Простите ребята, но я с таким раскладом не согласен. Мне нужна пища, и вы мне её поставите. Любое оружие, что у вас есть, будет задействовано на полную катушку, а я ещё подогрею вашу ярость, благо вы даже не подозреваете о моём присутствии и тем более вмешательстве. Вы устроите славную битву, которая при любом исходе принесёт мне богатые трофеи. Итак, милашки, начинайте, я уже готов!»
Устремив зловещий взгляд на Дэвида Келлса, Демон ждал, как будут развиваться события.
Прежде чем высказать свою идею Владу, Дэвид вернулся в своё первоначальное укрытие - канализационный люк.
«Ну и местечко, лучшего представить нельзя, прямо скажем, на зависть всем военным шпионам», - отметил он про себя, ощутив, как липкие капли забарабанили по спине. Он спрятал оружие и, отбросив всё лишнее, приготовился к предстоящему бою.
Но что-то вдруг его остановило. Сердце сильно забилось словно от страха. Что же, чёрт побери, он натворил?
Что собирается делать? Или, вернее сказать, что ему следует сейчас делать?
Первое правило воина корпуса «Одиссей» звучало категорично и однозначно, так что не могло оставаться никаких сомнений: чтобы выиграть бой, лучше и надёжней всего поразить противника одним выстрелом в голову. При этом находиться следует на расстоянии настолько отдалённом, насколько это позволяют обстоятельства.
А что сделал Дэвид? Он не только послал ко всем чертям саму возможность этого выстрела, но опрометчиво отказался от всех своих планов на победу, поставив майора Прожогина в равные условия с самим собой.
Дэвид никак не мог взять в толк, почему так поступил. Это было попросту опасно и крайне безответственно. Какая сила заставила его решиться на этот шаг?
Тогда он вспомнил о Тане, и ответ пришёл сам собой. Вряд ли для неё это имело какое-нибудь значение, но сам он ощущал потребность сделать ради нес хотя бы какой-нибудь безрассудный жест - так сказать, принести жертву на алтарь своей любви.
«Ладно, пусть будет так, - решил он.
– Сказано - сделано. Я не отступлюсь, чего бы мне это ни стоило».
Однако какая-то невнятная тоска гнездилась в его душе. Неизбывная жалость к себе, ощущение опасности и ненависть к врагу в эту решающую минуту жизни исчезли неизвестно куда. Физическая сила и ловкость - единственное, что у него
А не подстроил ли он сам себе ловушку? Что, если у Влада за спиной взвод доблестных «Бурых медведей»?
Не успеешь глазом моргнуть, как они зададут Дэвиду такого жару, что небо покажется со шкурку гремлина. Тем более если выступят под началом Влада.
«Да ты, видать, сбрендил, Дэвид Келлс. Совсем у тебя крыша съехала».
Между тем он продолжал взбираться вверх по железной лестнице к крышке люка. Но на всякий случай в качестве предосторожности прихватил свой рюкзак с оружием и повесил его на рабочий крюк, выступающий из бетонированной стенки.
Добравшись до самого верха, он оперся ногами на ступеньку лестницы и сдвинул в сторону тяжёлую крышку люка, которая под его недюжинной силой поддалась мягко и бесшумно.
В тот же миг гремлин-шкатулка настороженно пропищала: «Беда, господин, берегись!»
Однако предупреждение пришло слишком поздно. Келлс почувствовал, как громадная тяжесть обрушилась на него сверху, прежде чем он успел что-либо предпринять. Казалось, будто на него давило целое небо, продолжая опускаться всё ниже, ниже и ниже.
Он дёрнулся изо всех сил, но тут ледяное пламя пронзило его до самых костей.
Несмотря на адскую боль, Дэвид не потерял рассудка и схватил рюкзак с оружием.
С диким ревом, по сравнению с которым гром мог показаться комариным писком, некая безумная сила расколола железобетонный люк, в котором находился Дэвид.
В одно мгновение Келлс очутился на коленях под разверзшимся жестоким небом. Теперь он стал совершенно беззащитным, Влад мог нанести ему очередной удар и беспрепятственно его одолеть. Уязвимость его была очевидна: ошеломлённый и оглушённый, он жадно глотал воздух.
И при этом крыл себя на чём свет стоит. Какого чёрта он поверил Владу?! Знал же прекрасно, что прежде всего русские подонки открывают огонь и, недолго думая, пускают в ход магическое оружие. Плевать они хотели на данное слово Все они одним миром мазаны. Даже лучший из лучших представителей этого поганого народа.
Этот человек понятия не имеет, что такое честь. И как только Дэвид Келлс оказался настолько слеп, что не догадался об этом с самого начала!
Эта мысль пронеслась в голове Дэвида как раз перед тем, как он, наскоро приготовившись, собрался выпалить свои заклинания.
Влад, запятнав свою честь, взялся вести нечестный бой, так пусть же он умрёт. Во всяком случае, этот сукин сын получит то, на что напросился!
Дэвид мгновенно спустил с поводка армию боевых заклинаний. Все кругом исчезло в тумане. Разрушительные волны магического оружия изменили формы ближайших предметов, а затем исказили окружающее пространство и время, скрыв реальный мир.