Армагеддон. Книга 2
Шрифт:
Так был предрешён самый важный поединок в истории человечества.
Участниками его суждено было стать Дэвиду Келлсу и Владу Прожогину.
Глава 7 (37)
Подходя к «Трём повешенным монахам», Таня издалека услышала пение Старого Чёрта, который орал во всю мощь своей лужёной чертовской глотки:
На дороге в Мандалай,
Где летучим рыбам рай
И зарю раскатом грома
Из-за моря шлёт Китай! [3]
3
Пер.
– Сразу ясно, что мы на верном пути, – обратилась Таня к сопровождавшему её Крайгворму. – Хорош забулдыга, ничего не скажешь. Нажрался в стельку и знай себе орёт-надрывается, а на то, что творится в мире, ему ровным счетом наплевать. Видно, старый перечник давно уже пропил последний ум.
Крайгворм скорчил гримасу. Выражение лица у огров всегда довольно пакостное, а сейчас на Крайгворма и вовсе невозможно было смотреть без содрогания.
– Возможно, мэм, вы правы и наш общий знакомый действительно не блещет умом. Хотя…
И огр слегка помахал в воздухе толстым крючковатым когтем, указывая на обшарпанные, закопчённые многоквартирные дома и облезлые фасады учреждений, которые и составляли унылый ландшафт сектора Рейэл Бесовского округа.
– …он всё рассчитал не так уж глупо. Выбрал надёжное убежище. Исходя из собственной логики, разумеется. Любой моторный бес, будь он хоть семи пядей во лбу, вряд ли стал бы ожидать, что гуманоид последует за ним сюда… Осмелится сюда сунуться.
Всё вокруг было залито призрачными зеленоватыми лучами светившей на Рейэл луны. Ощущение опасности висело в воздухе.
– Ерунда, – отмахнулась Таня. – Если бы это действительно было опасно, я бы не пошла сюда сама, а вызвала себе в помощь группу захвата.
Причудливые огоньки зажигались в сумрачных окнах жалких жилищ, ухабистые улицы застилал ядовитый багровый дым, наполненный необычными резкими запахами.
Ещё более устрашающим и неприглядным казался знаменитый трактир «Три повешенных монаха», излюбленное место всех моторных бесов сектора 666. Хозяева трактира просто-напросто приспособили в дело один из отсеков отслужившего свой век космолёта и установили его на свободном участке пространства.
Это сооружение, невероятно облезлое, облупившееся и проржавевшее, показалось Тане похожим на гигантскую уродливую физиономию, в сравнении с которой даже Крайгворма можно было счесть писаным красавцем. Зияющие паровые люки напоминали два тёмных злобных глаза, ярко-красный выступ – нос спившегося чудовища.
Никто не взял на себя труд срезать провода, которые всё ещё были полны магической силы – об этом говорило беспрестанное тихое потрескивание. Многочисленные обрывки проводов обрамляли уродливый фасад подобно длинной бороде, которая развевалась и временами искрилась, словно под впечатлением от оглушительного пения Старого Чёрта.
Надпись над входом в трактир гласила:«Эй, мягкокожие, поберегись! Попробуй сунься!»Старый Чёрт тем временем самозабвенно распевал:Там к востоку от Суэца, злу с добром – цена одна,Десять заповедей – сказки, и кто жаждет – пьёт до дна,Кличет голос колокольный, и привольно будет мнеЛишьНа мгновение самоуверенность изменила Тане, она почувствовала себя беспомощной и беззащитной героиней готического романа, оказавшейся в царстве привидений и духов. Но она тут же попыталась отогнать прочь малодушие.
4
Пер. И.Грингольца.
– Вокальные данные нашего приятеля, бесспорно, оставляют желать лучшего, – обернулась она к Крайгворму. – А вот репертуар отменный. Замечательные стихи. По-моему, это Киплинг, так ведь?
– Понятия не имею, кто он такой, этот Киплинг, мэм, – ответил огр, и в глазах его блеснул откровенный издевательский огонёк. – Одно скажу: не по чину простому чертяке, даже если он служил когда-то моторным бесом, распевать песни гуманоидов. Этот тип слишком зарывается. – И он осуждающе затряс увесистой чешуйчатой башкой. – От его воплей у меня в ушах звенит. Ну ничего, все его выкрутасы ему даром не пройдут. Узнает, как действовать мне на нервы. Когда мы поймаем этого гнусного чертяку, я непременно задам ему хорошую трёпку за такое нахальство. Выбью у него из головы стишки этого Киплинга или как его там. Все, до последней строчки.
Таня смерила огра взглядом. Габариты его впечатляли – шесть футов ростом и четыре – в плечах. Да уж, не позавидуешь тому, кому эта громадина намерена задать трёпку.
– О чём это ты размечтался? Ты не имеешь права применять силовое воздействие без моего распоряжения, – отрезала она. – И не забывай, устав полиции Объединённых Планет категорически запрещает грубое обращение с задержанными.
Из глотки Крайгворма вырвалось что-то вроде сдавленного хихиканья – никогда прежде Таня не слыхала, чтобы огр издавал подобные звуки.
– Осмелюсь заметить, мэм, что некоторые пункты устава не отличаются разумностью, – пробурчал он, упрямо вздернув подбородок. – А тот, который вы только что изволили припомнить, – это вообще чушь несусветная.
«Какая муха его сегодня укусила? – подумала Таня. – Сначала это дурацкое хихиканье, потом – наглое заявление, которое уж вовсе ни в какие ворота не лезет». Крайгворм всегда слыл ярым приверженцем устава, и все его правила были для него, что заветы Священного Писания для любого из повешенных здесь монахов. Возможно, именно благодаря этому он и был в своё время принят на службу в особый отдел – как правило, представителям нечистого племени редко удавалось сделать столь блестящую карьеру.
Однако Таня уже не в первый раз c недоумением отмечала, что в последнее время огра точно подменили. Поведение его порой становилось более чем странным. Впервые это случилось сразу после трагического инцидента с «Холидеем Первым „и космической крепостью «Бородино“. Именно там Крайгворм позволил себе забыться и пренебречь субординацией в разговоре с начальницей.
«Любопытно было бы знать, что взбрело в эту огромную непробиваемую башку, – подумала Таня. – В чём причина подобной перемены? Наверное, всё дело здесь в войне, – решила она. – Сейчас все словно с ума посходили – каждый, чуть что, готов удариться в истерику. Как бы то ни было, зарвавшегося огра необходимо незамедлительно поставить на место».