Армянские сказки
Шрифт:
сказал ему, показывая на парня:
— Вот, посмотри, — это мой вор.
Тот застыл от удивления.
Юношу нарядили в дорогое платье, посадили
в совете, и царь выдал за него свою дочь,
подарив ему половину своего богатства. Свадьбу
играли семь дней и семь ночей.
Они достигли своей цели, да достигнем и мы
своей.
Журнал «Базмавец» за 1897 г.
Венеция. Записана проф. Р. Аджаряном,
в Константинополе.
Жили-были
сына Бахдо. Однажды мать позвала сына и
говорит ему:
— Сын мой, отца у тебя нет, чтоб кормил нас
своим заработком; до сих пор я клянчила у того
и другого и вырастила тебя, а нынче я стала
стара, сил у меня больше нет, поступай-ка ты
к мастеру, научись какому-нибудь ремеслу,
а иначе мы с тобой помрем с голоду.
Речь матери не понравилась сыну. Он
заплакал и ушел из дому, чтоб только избавиться
от ее надоедливых просьб. Но, выйдя из дому,
он стал размышлять: «Куда же мне деться?
А впрочем—давай-ка я поступлю к гончару».
И, не долго думая, пошел он к гончару и
попросился к нему в ученики. Гончар, видя, что
парень смышленый, решил его взять и спросил»
как его зовут.
— Посудолом, — ответил Бахдо.
— Как?—переспросил гончар.
— Меня посудоломом зовут, — ответил
Бахдо.
Подумав немного, гончар решил: «А может,
и впрямь его Посудоломом зовут», — и
заключил с ним условие.
Мать Бахдо, узнав, что сын устроился у
гончара, сильно обрадовалась.
Несколько дней спустя мастер сказал
ученику:
— Послушай, Посудолом, я должен пойти по
делу в соседнее село, ты хорошенько присмотри
за лавкой, будь молодцом, — понял?
— Ладно, иди, куда тебе надо, я свое дело
знаю.
Когда мастер ушел, парень сказал про себя:
«Раз мастер зовет меня посудоломом,
сыграю-ка я над ним шутку». И, взяв огромный
камень, стал разбивать горшки, не оставив в
целости ни одного.
На следующий день, возвращаясь из
соседнего села, мастер зашел в гончарню и увидел
разбитие горшки. Он так и обмер:
— Эх ты, Посудолом, Посудолом!.. — заорал
гончар вне себя от ярости.
— Ага, больше тут не осталось посуды, чтоб
я ломал!..
Мастер хотел было схватить парня да
хорошенько его проучить, но тот убежал и,
явившись к матери, сказал, что мастер его прогнал
за то, что он нечаянно
горшков.
— Поди теперь поступи в ученики к
лапотнику,— сказала мать.
Бахдо пошел к лапотнику и попросился
к нему в ученики.
— Ладно, я согласен. А как тебя звать? —
спросил лапотник.
— К о ж о р е э, — ответил Бахдо.
Проработал он у лапотника несколько дней.
Однажды мастер говорит ученику:
— Кожорез, не выходи из лавки, я наведаюсь
домой и скоро вернусь.
— Ладно, не выйду, — сказал паренек.
Как только мастер вышел из лавки, Бахдо,
взяв нож, изрезал все кожи лапотника на
мелкие куски. Вернувшись в лавку и увидя
изрезанные кожи, лапотник ахнул и бросился на
Бахдо.
— Чего же ты меня бьешь, ведь ты сам
говорил мне: кожу режь, — вот я и резал.
От лапотника он поступил к стекольщику и,
назвавшись стеклобойцем, разбил все
стекла...
Несчастная мать не знала, как быть с сыном.
И вот однажды она говорит ему:
— Сынок, пойду-ка я к святому дереву, что
у крепостной стены, помолюсь и попрошу у него
совета для тебя, — что дерево скажет, то и
сделаю.
Купив на пять грошей ладану и на пять
грошей свечей, мать пошла молить святое дерево,
чтоб оно наставило ее сына на путь-дорогу.
Бахдо, тайком от матери, по другой дороге
пошел к дереву и спрятался в его дупле. И когда
мать, воскурив ладан и поставив свечи, на
коленях стала просить совета для сына, Бахдо из
дупла отвечал семь раз: «Сына отдай в ученье
к дядюшке!..»
А дядюшка Бахдо был большим вором. Когда
мать пошла к нему и стала просить, чтоб он
взял ее сына в ученики, дядюшка согласился,
но с условием—если у мальчика окажется
сноровка.
— Вот я его испытаю, если выдержит испы-
тание — приму, — сказал дядюшка и велел
мальчику подняться на дерево и достать из-под
наседки голубиные яички, да так, чтоб наседка
не заметила.
Мальчик взобрался на дерево, тайком от
наседки достал яички и, спустившись, передал их
дядюшке.
— А покажи-ка теперь, дядюшка, как ты
положишь их назад в голубиное гнездо!
Когда дядюшка, взяв яички, взобрался на
дерево, Бахдо незаметно снял с дядюшки штаны.
Сойдя с дерева, дядя поразился, увидев свои
штаны в руках Бахдо.
— Бери, дядя, назад свои штаны, — сказал
Бахдо, — и знай, что в воровстве я тебе не