Аромат лимонной мяты. Книга первая
Шрифт:
– Что ж, думаю, мы достаточно уединились. Я вся внимание.
– Эванс, извини, – нехотя произнес Вуд и замолчал.
– Все? Это можно было сказать и при остальных.
– Нет, Эванс. Мне, правда, жаль. Я не хотел, – он буквально по капле выдавливал из себя слова. – Простишь?
«Зелье окончательно выветрилось? Или заставили?» – подумала девочка и оглядела холл поверх его опущенной головы: где-то у лестниц виднелись ярким пятном две рыжие макушки. Значит, все-таки Уизли, причем сразу оба старших, в четыре кулака обрисовали Вуду глубину его заблуждений.
Мелисса напряженно думала: в чем конечная цель этих дурацких, никому не нужных извинений?
Перед глазами неожиданно встала сцена, невольным свидетелем которой она стала в приюте: завхоз просил прощения у кухарки, своей зазнобы. Почему зазнобы? Ну не полотенца же они пересчитывали в его подсобке по пять раз на неделе. За что уж он там извинялся – сняли ли его с поломойки, или он не встал на одно колено с коробочкой в руках в день Святого Валентина, или за то и другое сразу, – понятно не было, но повариха, к удивлению Мелиссы, прямого ответа не дала. И не простила, и не послала: немного побрызгала слезами и обещала подумать, и даже не слишком долго. Мужик в сердцах хлопнул дверью, выпалив, мол, вечно эти бабы цену себе набивают да сцены в рододендронах из романа «Любовь в терновнике» разыгрывают. А кухарка после его ухода лишь вытерла сопли фартуком, расслабленно потянулась и заговорщически сообщила кипящей на плите кастрюле:
– А я женщина – могу себе позволить и поломаться. Зато на эту неделю я королева Англии.
И оказалась права. Мужик был предупредителен, как гвардеец кардинала, преданно смотрел печальными глазами да закармливал ее конфетами.
В общем, так и не придя к определенному выводу относительно мотивов Вуда и вспомнив намеки Перси о том, что Оливер ей якобы симпатизирует, Мелисса последовала данному кастрюле совету и начала ломаться. Причем, от души. Решив не изобретать велосипед, она добавила дрожи в голос и практически дословно, лишь немного изменив сообразно обстоятельствам, выдала кухаркину речь о несправедливой обиде, испытанных душевных страданиях и подорванном доверии и в конце, пообещав подумать, оставила ошарашенного Вуда подпирать статую.
– Ты не родственница Трелони часом? – спросил ее после, уже в общей гостиной, Люциан. – Как ты узнала, что появится Вуд, посыпая главу пеплом.
– Люц, ну ты как выдашь! Разве Лисса похожа на стрекозу в пьяном обмороке? – возмутился Теренс и уточнил. – Нервничаем или паникуем?
– Пожалуй, пока только нервничаем, – ответила Мелисса.
Однако постоянно нервничать психологически было весьма затратно: перманентное внутреннее напряжение утомляло. Поэтому каждую свободную секунду сегодняшнего дня Мелисса посвятила составлению рунной формулы, которая действовала бы как сигнальное заклинание, а также как легкие чары отвлечения внимания, и срабатывала бы только на негатив, причем направленный непосредственно на нее, любимую.
Учитывая, что на данный момент времени она могла оперировать рунами только в пределах третьего-пятого курсов Хогвартса, формула получалась зубодробительная и мозги просто кипели. Это было все равно, что решать задачку по термодинамике с помощью формул из учебника физики за пятый класс или дифференциальное уравнение на счетах.
Наконец, перед трансфигурацией, подходящая рунная цепочка сложилась и девочка, решив провести полевые испытания, оторвала полоску с формулой от тетрадного листа. Дальше она собиралась активировать руны и пришпилить бумажку к подкладке
Расстроенная тем, что ее многочасовая работа отправилась псу под хвост, она выудила из лужи листок и разглядывала расплывающиеся знаки, когда услышала:
– Десять баллов со Слизерина за пожар…
Подняв глаза, Мелисса увидела перед собой Макгонагалл, неприязненно поджавшую губы.
– Пять баллов за лужу… – продолжила она тем временем.
Девочка тряхнула головой, словно опомнившись, вытащила из рукава палочку и высушила залитый водой каменный пол.
– И пять баллов за колдовство в коридоре, – припечатала профессор.
В этот момент из-за плеча Мелиссы появилась чья-то рука, которая резво цапнула мокрый листочек с формулой, а на голову самой девочки посыпались пергаментные свитки. Профессора древних рун, Батшеду Бабблинг, – а рука принадлежала именно ей, – рассыпавшаяся собственность совершенно не смутила. Ее в принципе не могло смутить ничего. Даже если бы где-нибудь на территории Хогвартса вдруг упал астероид, она бы лишь пожала плечами и двинулась по своим делам. Свалившийся с неба булыжник заинтересовал бы ее, только если бы на его поверхности обнаружились незнакомые руны.
Бабблинг с интересом рассматривала рунную цепочку, по своему обыкновению, быстро, без пауз, бормоча себе под нос что-то вроде: «Оригинально-левой-ногой-правое-ухо-гвозди-микроскопом-трахеотомия-перочинным-ножом…»
Через несколько секунд она стряхнула с рук окончательно расползшийся лист бумаги, взмахом палочки собрала упавшие пергаменты и, уже на ходу бросив чуть ли не в одно слово: «Пятнадцать-баллов-Слизерину-за-работающее-Мордред-знает-что-такое», – пересекла коридор и скрылась за поворотом, даже не глядя на ошарашенных первокурсников и замершую с приоткрытым от возмущения ртом Минерву.
Естественно, подобная щедрость практически полностью нивелировала воспитательный эффект от нахмуренных бровей и поджатых губ профессора Макгонагалл, а также снятых ею баллов. Мелисса расслабилась. На уроке она вполуха слушала об уже известных ей законах Гэмпа и исключениях из них, когда в голову неожиданно пришла интересная мысль: а так ли прав был Гамп, утверждая, что нельзя трансфигурировать еду? Нет, только клинический идиот может трансформировать камень в именинный пирог, рискуя тем, что тот в любой момент вернется в изначальное состояние. Если не на зубах, превращая их в крошево, то в желудке, что хорошего самочувствия тоже не прибавит.
Но что если превратить черствый кусок хлеба в свежий батон? А если в говяжий стейк? Какой будет вкус: как у мяса или как у сухаря? А калорийность и набор витаминов и минералов будет соответствовать хлебу или говядине? И если мясу, то какова вероятность того, что все необходимые организму питательные вещества успеют впитаться в кровь до того, как произойдет обратная трансформация?
С отбивной мысль перескочила на крупный рогатый скот. Если купить козу и каждый раз перед дойкой превращать ее в корову-рекордсменку, молоко будет козье или коровье? А если трансфигуровать из чего-нибудь племенных животных и вложить побольше магии, чтобы хватило, как минимум на год, – или сколько там длится коровья беременность(2)? – телята будут настоящими?