Аромат лимонной мяты. Книга первая
Шрифт:
При ближайшем рассмотрении телескоп оказался очень слабым, всего с пятикратным увеличением. Зная, что предстоят уроки астрономии, Мелисса решила разориться на подробный астрономический атлас и, возможно, на нормальную оптику. Благо, финансовые возможности позволяли.
Весы тоже оставляли желать лучшего. Девочка подумала, что нужно попросить учителя химии порекомендовать ей приличные аптечные весы без электроники максимально возможной точности. Потому что с этим агрегатом, пожалуй, можно было и нитроглицерин сварить вместо успокаивающего бальзама!
Однако,
«Судя по набору, в Хогвартсе пишут в стиле „средневековый монах“. Гусиными перьями на свитках. Свитки в процессе письма будут сворачиваться, чернила смазываться, перья быстро тупиться и рвать бумагу. Одинаково очинить их сможет только человек с идеальным глазомером и твердой рукой.
Значит, получу разные по толщине буквы, испачканные по локоть руки и нечитаемый текст. Как результат, мягко говоря, паршивые отметки за письменные работы.
А уж чернильница! Просто за гранью добра и зла. С таким приспособлением можно даже не опасаться, что из него выльется содержимое и зальет все на свете. Нужно просто знать: это обязательно произойдет.
Необходимо срочно приобрести чернильницы-непроливайки, пачку промокательной бумаги (не песком же посыпать(2)!), специальное пресс-папье и перьевые ручки: как обычные деревянные, так и простенький Паркер с запасом чернильных картриджей. Легче всего купить перьевой Паркер. Все остальное… Интересно, это вообще еще производят?»
И вот сегодня Мелисса сидела на кровати, составляя список необходимых покупок, когда раздался стук в дверь.
„Господи, дай мне сил не убить ее!“ — подумала девочка, одним движением правой руки, пряча свои вещи в медальон, а левой невербально приводя в порядок кровать.
Удостоверившись, что все идеально, она подошла к двери и отперла щеколду, абсолютно уверенная, что пришла мисс Коулман. В последнее время директриса снова активизировалась и начала пакостить.
Очевидно, впечатления от предыдущей беседы уже слегка потускнели, а ущемленная гордость требовала сатисфакции.
Сначала она попыталась запретить Мелиссе любую дополнительную внешкольную активность, но письмо из Департамента образования, которое пробила Макнабб, поставило крест на этом „благом“ начинании.
Потом вспомнила о рекламных съемках Мелиссы и решила наложить лапу на ее банковский счет. Помогла опять-таки Макнабб, задействовавшая свою подругу-юриста.
Слава Богу, они подсуетились еще при предыдущем руководстве приюта. Макнабб занималась финансовыми вопросами девочки по доверенности, которая была продлена на пять лет в день десятилетия Мелиссы. Нет, ее, конечно, можно было аннулировать, но в таком случае это затронуло бы репутацию Макнабб. А гордая шотландка подобного бы не спустила и начала разбирательство с привлечением юристов, чиновников из Департамента образования и социальных служб. И Коулман прекрасно понимала, что это невыгодно уже ей самой: потому
После всего этого директриса вела себя как нервная комнатная собачка, которая громко тявкает, пытается укусить и гадит посреди комнаты на ковер.
Каково же было удивление Мелиссы, когда вместо Коулман она увидела на пороге незнакомую даму в строгом зеленом твидовом костюме.
– Доброе утро, мэм. Вам не жарко? — вырвалось у девочки.
– Простите? — опешила Макгонагалл.
После разговора с мисс Коулман, она ожидала увидеть озлобленного, хмурого ребенка, обиженного на весь свет. Однако девочка, стоящая перед ней, никак не подходила под это описание: высокая, тоненькая, красивая брюнетка с приятной улыбкой и ясным взглядом.
„Внешне она абсолютно не похожа на Лили!“ — подумала Минерва.
– На улице очень жарко, мэм, я подумала, вам может стать нехорошо. Ваш костюм очень теплый. Впрочем, это не мое дело. Извините.
Мелисса и профессор трансфигурации некоторое время смотрели друг на друга, а потом девочка отошла с порога и произнесла:
– Вы ко мне? Проходите, пожалуйста.
Минерва стряхнула оцепенение и вошла. Комната была крохотной с минимальным набором мебели: кровать, шкаф, тумбочка и стул. Окно было небольшое и пропускало очень мало света. В принципе, не очень здоровая обстановка для ребенка. Мелисса подвинула стул ближе к Маконагалл.
– Присаживайтесь.
– Спасибо, мисс Эванс.
– О, у вас преимущество, — сказала девочка, — вы знаете мое имя…
– Прошу прощения, меня зовут профессор Макгонагалл, я привезла вам письмо, — дама достала из кармана конверт и протянула его девочке.
– Благодарю. Мне еще никогда не привозили письма профессора, — улыбнулась Мелисса и, отметив про себя необычную печать, вскрыла конверт.
Там было два пергаментных листка, исписанных зелеными чернилами. Это было то самое письмо, которое она ожидала со дня на день:
«Директор: Альбус Дамблдор
(Кавалер ордена Мерлина I степени,
Великий волшебник, Верховный чародей,
Президент Международной конфедерации магов).
Дорогая мисс Эванс!
Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства „Хогвартс“.
Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов.
Занятия начинаются 1 сентября.
Ждем вашу сову не позднее 31 июля.
Искренне Ваша,
Минерва Макгонагалл,
заместитель директора!»
На втором листе был список необходимых студенту вещей.
– Забавно… — протянула Мелисса.
– Уверяю вас, это не шутка, вы, действительно, волшебница. И магия, действительно, существует. Вот, смотрите.
И Макгонагалл выполнила свой любимый трюк: превратилась в кошку и обратно. Маглорожденных это всегда поражало до глубины души. Но эта девочка и бровью не повела. Вежливо посмотрела и разве что в ладоши не похлопала. Было даже как-то обидно.