Аромат магии. Ветер в камне. Дилогия

Нортон Андрэ

Взяв самую большую лампу из тех, что находились в комнате, Махарт зажгла ее; судя по тому, как плеснуло масло в светильнике, его там должно было хватить надолго. Итак, вооружившись светом и острой сталью, она шагнула в неведомое.

Пойти можно было и направо, и налево. Девушка, недолго думая, решила отправиться направо, в сторону лестницы. Пыль поднималась в воздух при каждом ее шаге; через некоторое время она увидела справа отблеск света и, приглядевшись, поняла, что это отверстие в стене, предназначенное для наблюдения; да, ей приходила в голову мысль

о подобном. Махарт прильнула к нему.

Свет был неярким, в нем едва можно было разглядеть две узкие постели, на которых обычно спали слуги. Одна была не застелена: ею никто не пользовался. На второй спала Джулта. Значит, Махарт добралась до третьего этажа башни; однако ступени лестницы уводили еще выше, и девушка продолжила подниматься по ним, стараясь дышать и двигаться бесшумно.

Внезапно она замерла, не решаясь сделать следующий шаг. Сверху доносились невнятные голоса, такие тихие, что она не могла разобрать ни слова. Махарт напрягла слух. Нет, голоса не приближались, и свет впереди не горел; кто бы ни находился там, наверху, они были не на лестнице.

Девушка глубоко вздохнула. При необходимости отступать будет легко. Она была уверена в том, что ей удастся скрыть следы своего ночного приключения. Но разве можно остановиться на полпути в прямом и переносном смысле слова и не узнать, кто крадется по ночам по этим коридорам! Нет, пока что не стоит поворачивать назад!

Еще три ступени. Теперь голоса слышались яснее: они доносились справа — должно быть, из-за стены, которую девушка то и дело задевала плечом. Обнаружив еще один глазок, Махарт приникла к нему, вовсе не задумываясь о том, что подглядывать неприлично.

Несколько ламп, заправленных маслом и горевших ровно и ярко, были расставлены через одинаковые промежутки вокруг расчищенного пространства комнаты, напоминавшей чулан. Взгромоздив один сундук на другой, ими загородили дверь: вероятно, те, кто заходил сюда, пользовались потайным ходом. В центре комнаты на множестве старых простыней лежал какой-то человек. У его изголовья на ящике Махарт заметила ряд бутылочек, большая часть которых была сейчас открыта, и женщина, стоявшая на коленях у импровизированного ложа, судя по всему, занималась обработкой раны. Ей помогал Вазул, переворачивавший и приподнимавший, когда это требовалось, раненого.

Закончив перевязку, женщина поднялась на ноги, и Махарт ясно увидела ее лицо. Это была госпожа Травница! А Вазул, которого, как говорили, она должна была лечить, на самом деле помогал ей лечить кого-то другого, повинуясь ее приказаниям, — но кого?

— … Ну, госпожа? И каков ваш приговор? Когда Нетопырю снова удастся отправиться в полет?

— У тебя достаточно разума и здравого смысла, чтобы самому ответить на этот вопрос, молодой человек, — спокойным тоном заявила Халвайс своему подопечному. — То, что тебя перенесли сюда, изрядно повредило ходу лечения. Ты снова сможешь заняться своим делом, когда Звезда позволит твоему телу окончательно исцелиться.

Темноволосая голова раненого повернулась, и Махарт смогла разглядеть его лицо,

полускрытое отросшей, надо полагать, за время болезни бородой. Нет, этого человека она никогда не видела; однако он лежит здесь, в самом сердце замка, и лечением его занимается не только госпожа Травница, но и сам Вазул! Махарт видела, что он довольно молод и не так уж скверно выглядит, несмотря на то, что болезнь не пошла на пользу его внешности. Конечно, девушка не знала всех слуг своего отца — только тех, которые попадались ей на глаза; возможно, он появился в замке недавно, так что ей просто еще не доводилось встречаться с ним у герцога.

Почему его прячут здесь, в верхней комнате башни, где всегда жили только герцогские дочери? Махарт полагала, что даже Вазулу не удалось бы привести сюда этого молодого человека без согласия на то ее отца. Но тут размышления девушки были прерваны; Халвайс повернула голову и посмотрела на стену, за которой пряталась Махарт. По тому, как дрогнул ее подбородок, девушка поняла: госпожа Травница догадалась, что за ними наблюдают. Но прежде, чем она успела что-либо предпринять, Халвайс поднялась на ноги и поспешила к стене. Раздался звонкий щелчок, и панель, на которую опиралась Махарт, сдвинулась с места, так что девушка потеряла равновесие и едва не упала; Халвайс подхватила ее прежде, чем успела разглядеть, кто перед ней.

— Сссааа…

Зверек, лежавший рядом с раненым, поднял голову и зорко взглянул на девушку.

— Ваша милость… — Канцлер первым обрел дар речи. — Каким образом…

Он умолк, не окончив вопроса, и посмотрел на Махарт внимательным оценивающим взглядом, как это не раз бывало во время их бесед, когда он посвящал дочь своего господина в дворцовые тайны.

Халвайс отпустила Махарт; девушка с достоинством выпрямилась. Да, конечно, она случайно раскрыла чужую тайну — но и не сделала ничего дурного, так что нечего с ней обращаться как с какой-нибудь воровкой!

— Я нашла этот потайной ход, — она жестом показала на открытую дверь, — потому что слышала звуки за стенами.

На госпожу Травницу и канцлера эти ее слова произвели такое же впечатление, как если бы она сообщила, что ее привели сюда призраки.

— Звуки за стенами? — нарушил молчание Вазул. — Какого рода звуки, ваша милость?

— Как будто что-то шуршало, касаясь стен; а сегодня ночью я слышала звон, словно сталь задела за камень.

— Сегодня ночью? — вступила в разговор Халвайс. — Тогда, значит, вы слышали подобное и прежде? И достаточно громко для того, чтобы разбудить вас?..

— Металл, задевший за камень… — задумчиво проговорил канцлер. Теперь, когда Махарт могла разглядеть его как следует, она увидела, что на его поясе висит только обычный короткий кинжал — и для того, чтобы этот кинжал соприкоснулся с камнями стены, Вазулу пришлось бы изогнуться далеко не самым естественным образом.

— Итак, тайна перестает быть тайной? — Раненый приподнялся, пристально взглянув на Махарт серо-стальными глазами. — Значит, нам придется искать новую нору?