Аромат невинности
Шрифт:
– У нас здесь действует своя валюта. Вы можете приобрести всё, что пожелаете. На моё имя открыт безграничный лимит, - сказал мне Астарт, а я окаменела от его предложения.
Если учесть, что мужчина имеет право снять с женщины вещи, купленные им, то предлагая нам сделать за его счёт покупки, он и Диану планирует раздевать? Я смотрела на него и не находила ответа. А ещё безграничный лимит в магазинах не радовал, заставляя задуматься, сколько женщин до меня пользовались его счётом.
Ничего не говоря, я уткнулась взглядом в тарелку.
–
Я убрала руку, не желая, чтобы он ко мне прикасался, и посмотрела на него:
– Предлагая воспользоваться своим счётом, ты забыл сказать, что дар безвозмездный… Или не забыл?
Понимание отразилось в его глазах. Он бросил быстрый взгляд на Диану, а потом на меня. «Ты же не думаешь…?!» - молчаливо спросил он меня. Похоже, этот момент в своём предложении он действительно упустил. Или нет? Он же дейгасс! Сомнения разрастались, и это окончательно испортило настроение.
– Впрочем, не важно, - холодно заметила я. - У меня есть собственные деньги и я хотела бы поменять их на вашу валюту.
– Мой счёт к твоим услугам. Можешь принять его в безвозмездный дар.
– Воздержусь. Слишком многие им пользовались. Предпочитаю иметь свой.
– Какая разница, что было в прошлом? Теперь он твой, - с нажимом произнёс дейгасс. К моему удовлетворению, настроение испортилось не только у меня.
– Спасибо, не нуждаюсь. Объясни, где я могу поменять валюту?
– Нигде! - раздражённо рыкнул он, но быстро взял себя в руки. - Если ты настаиваешь, я открою счёт на твоё имя.
Я хотела возразить, но сдержалась и не стала устраивать скандал при подруге, которая переводила непонимающий взгляд с него на меня.
– Как скажешь, - с безразличным видом пожала плечами. - Я приму его в безвозмездный дар. В конце концов, можно считать это моральной компенсацией за то положение, в котором я оказалась.
– Оно тебе настолько в тягость?
«Он издевается?» - хотелось закричать мне.
– Невыносимо, - вместо этого тихо ответила ему.
Скомкав салфетку, он бросил её на стол и, сославшись на неотложнее дела, покинул нас.
Диана провела его взглядом и откинувшись на спинку стула, с восхищением произнесла:
– Мила, спасибо за мастер-класс! Пригодиться при переговорах с отцом.
Поймав мой непонимающий взгляд, пояснила:
– Он же тебе открыл личный безлимитный счёт и ещё настаивал, чтобы ты его приняла! Я кисло улыбнулась. Меньше всего мне были нужны от него деньги.
Посмотрев на меня, уже совсем другим тоном Диана произнесла:
– Мила, я, конечно, ничего не понимаю в дейгассах и их заморочках, зато прекрасно разбираюсь в мужчинах, и отчётливо вижу, когда мужчина испытывает ко мне интерес, а когда просто с моей помощью желает вызвать ревность. - Она наклонилась в мою сторону и продолжила: - Он меняется, когда ты рядом. Жадно отслеживает каждый твой жест и выражение лица. Мне кажется, он
– А с чего ты взяла, что он мне не безразличен? - вскинула голову я.
– Я знаю тебя. Не в твоём характере кувыркаться в постели с мужчиной, который не вызывает в тебе никаких чувств. На изнасилованную и угнетаемую ты не тянешь, поэтому заканчивай рефлексировать. Милейший! - позвала она слугу, вставая с места: - Нам бутылку китэ, два бокала и фрукты с мороженным, - уверенно распорядилась она, а потом посмотрела на меня. - Пойдём, покажешь мне свои комнаты.
Глава 21
Он и не помнил, когда ещё чувствовал себя таким уязвлённым. Понимал, что если не уйдёт, сделает или скажет такое, о чём пожалеет. Даже не так, осознавал, что любой срыв выйдет боком и с последствиями придётся бороться ему же.
Пригласил её подругу, чтобы поближе присмотреться к ней и решить, стоит ли оставить или лучше незаметно удалить из ближнего круга. Странно, но общение с ней неожиданно его расслабило. Он знал таких, как она и знал, как себя с ними вести и чего ожидать. Это знание позволяло не напрягаться в её обществе, чувствовать привычную уверенность в себе. С неудовольствием осознал, в каком напряжении находился всё это время.
Такие, как Диана, были ему понятны. Она бы с радостью оценила новый гардероб, с благодарностью принимала от него деньги и украшения. Старалась бы быть ему приятной и гордилась бы своим положением.
И для сравнения его жена, которая не желала ею быть и прямо говорила об этом, которая загоралась от страсти в его объятиях, а стоило их покинуть, тут же смотрела настороженно. Девушка, которая больше хмурилась, чем улыбалась, которая разбивала все его представления о женщинах. Не желала ничего принимать от него, не желала ему нравиться, но при этом сводила с ума одним лишь взглядом не прибегая ни к каким ухищрениям.
Ему всегда нравились красивые, элегантные женщины, отвечающие его эстетическому вкусу, и он всегда был требователен к их внешнему виду. Почему же тогда видя свою жену в платье, и не подходящей к нему обуви, он ощущал, как что-то сжимается в груди и для него она была самой сексуальной женщиной на свете?
За ужином он впервые ловил на себе её заинтересованные взгляды. Она с интересом слушала его, расслабилась, и казалось, что всё недопонимание забыто. И он тоже расслабился. Глупец!
Почувствовал себя привычно в обществе красивых женщин, которые внимали ему. Иногда он приглашал нескольких наложниц на совместный ужин, играл с ними, дразня и наблюдая, как они борются между собой за его внимание. Лёгким флиртом с другой хотел лишь её раззадорить, но в груди всё оборвалось, когда увидел её отстранённый холодный взгляд. Она была рядом, но в мыслях далеко… и не с ним.