Аромат Жасмина
Шрифт:
– А разве нет? Как теперь поверить в обратное? Отличная идея получилась, Жасмин… – выпрямился. Засунул руки в карманы брюк. Смотрит хмуро.
Съёжилась под его давящим взглядом, обнимая себя руками в защитном жесте.
– Именно об этом пыталась поговорить с тобой утром: если бы выслушал, тогда не спешил бы с выводами. Действительно, я искала человека, кто не останется равнодушным к чужим трудностям – ты показался тем самым… А деньги отдала бы постепенно. Да, старалась избавиться от влияния мужа – чего не скрывала, и чтобы быть честной до конца, собиралась внести ясность в дополнение к твоим признаниям, касающихся возникших
– Сейчас что угодно можно сказать… – Богдан покачал головой, – хорошая актриса…
– Ладно… Поняла всё, нет смысла продолжать этот разговор, – встала с дивана и быстрыми шагами направилась в спальню за сумкой с вещами (так и стоит не разобранной, я словно чувствовала – надолго не задержусь в этом доме).
– Куда ты?! – крикнул он вслед.
– Думаешь, останусь после всех твоих заявлений? – «оскорбительных, унизительных, беспочвенных!». – Ухожу. Освобождаю тебя от любых обещаний и обязательств, а ещё не утруждай себя – под каким удобным предлогом выставить за дверь.
– Жасмин, я же не об этом… – резко изменился в голосе.
Остановившись на лестнице, развернулась:
– Не надо, ничего не надо. Это называется: услышал то, что хотел услышать. В плохое всегда проще верить…
– Подожди! – он подбежал ко мне. Вцепился в плечи, больно впиваясь пальцами. – Не отпущу тебя!
– Зачем удерживать? Я же притворяюсь, по-твоему, – вырывалась из тугого хвата и, покачнувшись, кое-как устояла на ногах. – Хватит! Нет у нас перспектив на будущее! Лучше одиночество, чем так. Видимо, это мой крест...
21
Богдан
Из колонок, установленных по периметру гостиной, льётся музыка. И эта композиция как нельзя лучше отражает моё состояние…
Её глаза на звёзды не похожи,
В них бьётся мотыльком живой огонь.
Ещё один обычный вечер прожит,
А с ней он каждый раз другой.
Её упрёки – вестники прохлады,
Как скошенная в августе трава,
И пусть в её словах ни капли правды,
Она божественно права.
Где-то ангелы кричат: «прости – прощай»,
Плавится душа как свеча,
Разлилась по сердцу печаль,
Я навеки твой, ты – ничья.
Её сиянье затмевает солнце,
И замерзает кровь в её тени.
Такое
Венец, откуда ни взгляни.
Любой валет в её большой колоде,
Падёт, как жертва ревности слепой.
Она одна, и от меня уходит,
Давно проторенной тропой.
Где-то ангелы кричат: «прости – прощай»,
Плавится душа как свеча,
Разлилась по сердцу печаль,
Я навеки твой, ты – ничья…*
Это Жасмин слушала радио, включила ещё до того, как я вернулся… Но лишь сейчас обратил внимание на это, когда каждое слово стало бить по голове словно кувалдой, вонзается острым отравленным кинжалом точным ударом в сердце, режет плоть и растекается по венам обжигающим ядом…
Надо же, насколько песня совпадает по смыслу с происходящим, по подаче, порыву и эмоциональному накалу с внутренними ощущениями… И причиняет невыносимую боль, выворачивая душу наизнанку до противного хруста костей. Капает на мозг и тело подобно разъедающей кислоте, оставляя кровоточащие язвы, хоть кожу сдирай живьём – настолько мне не по себе от собственного поступка…
Тошно и паршиво…
«Что же я натворил… придурок…» – и ведь можно было спросить обо всём как-то иначе, выбрать другой тон общения, не давить на неё, не обвинять в меркантильности, непорядочности и циничности, основываясь только на возникших сомнениях после подслушанного разговора.
Правильно и очень метко выразилась Жасмин: «в плохое всегда проще поверить». А я поддался ревности, злости… и не совладал с собой… потерял контроль…
Нет, не отпущу!
Я резко поднялся со ступеней, куда присел ранее, думая, как быть дальше, и сорвался в спальню. Пока ОНА не покинула мой дом, есть шанс исправить ошибку. Приложу максимум усилий! Обсудим заново сложившуюся ситуацию, обязательно найдём выход, объясню, что ни в коем случае не хотел оскорбить, унизить, задеть или обидеть неаккуратно брошенными фразами – чего-чего, а этого в мыслях не было. Честных ответов добивался… и «перестарался»… одного результата добился точно – могу потерять её…
Мы столкнулись в дверях.
Жасмин испуганно вздрогнула, увидев меня.
– Не уходи, – перегородил собой путь.
– Богдан, пожалуйста… не нужно продолжать… – она попятилась назад. В руках держит дорожную сумку. – Я не останусь. Пропусти. Дай уйти спокойно, не начинай опять этот разговор.
– Прости, – медленно к ней приближаюсь.
– Зачем? Разве что-то изменится? Давай закончим на этом наши отношения, поставим точку и разойдёмся в разные стороны, – по её щекам потекли беззвучные слёзы, – пока не приросла к тебе всей кожей с мясом… не прикипела душой окончательно и бесповоротно…