Арпонис
Шрифт:
— Так, — грозно сказала Маша. — Мы идем или нет? И вообще, — напомнила она, — не боитесь, что сейчас опять кто-нибудь выйдет нас поприветствовать?
Сашка с Андреем переглянулись и стали взбираться по ступеням наверх. Андрей храбро сказал:
— Пусть попробуют! У нас есть Арпонис.
— Ну-ну, — бросила Маша ему в спину.
Все трое замолчали. В тишине, нарушаемой потрескиванием факела да звуком шагов, они поднимались всё выше, пока не очутились на той самой площадке. Они узнали ее сразу — на каменных ступенях валялись погасшие факелы. Чемодана с книгой на площадке
— Приехали, — криво улыбнулся Андрей. — Это таки та самая башня, но ключ от нее забрали. Что будем делать? — спросил он.
— Что собирались, — хмуро ответил Сашка. Его мороз продрал по коже, когда он увидел брошенные факелы. — Пойдем наверх, а там видно будет.
Маша провела рукой по кладке стены, где раньше располагался вход в комнату.
— А если мы здесь так и останемся? — спросила она дрогнувшим голосом.
— Спокойно, — бодро сказал Андрей. — Поднимемся, проведем рекогносцировку и тогда подумаем, что делать дальше.
— Лишь бы ты кушать не захотел, — поворачиваясь к нему, заметила Маша.
— Удар ниже пояса, — голосом судьи на матче произнес Андрей. — Не засчитывается. Было холодно, — напомнил он. — Был мороз. У меня была травма. Меня едва не проткнуло насквозь ветками старого дерева.
— И поэтому ты вел себя как ребенок, — сказала Маша желчно.
— Ожидать в таких условиях адекватного поведения — нонсенс! — возмутился Андрей.
Они вновь стали подниматься по лестнице. Андрей браво вышагивал впереди, рядом с ним шла Маша. Замыкал шествие Сашка, которого преследовало неприятное чувство, что за каждым их движением следят невидимые глаза. Это чувство появилось у него, как только они вошли в башню.
На всём пути им не встретилось ни одной бойницы или двери, и Сашка подумал, что это несколько странная башня. Кто же здесь живет, что ему окна не нужны? Но тут вдруг откуда-то потянуло ветерком и стало значительно светлее. За поворотом ребята увидели выход на крышу. Когда они вылезли на нее, Андрей присвистнул от восторга:
— Вот это да!
И было отчего. С крыши башни они увидели голубое небо и горы, чьи снежные вершины уходили в молочно-белые, розовые по краям облака. Сверкавший на солнце снег соперничал с ними в белизне, на дальних пиках отливая золотом. В прозрачном воздухе каждый отблеск света на поверхности прятавшегося в изломах хребта ледника, каждая травинка буйно цветущих у подножия лугов и каждый молодой листочек густого леса за ними были видны с потрясающей отчетливостью.
Наполненный запахами и звуками, воздух, казалось, пел. Он без напряжения доносил шорох тающего под солнцем снега и грохот водопадов, тихое журчание ручья и щебет птиц, и даже плеск рыбы. Мир вокруг ошеломлял, внушал благоговение.
Но горы эти были не просто горы, и башня была не просто башня. Она высилась в центре замкнутого кольцом горного хребта, и около нее ничего не росло. Лишь в нескольких метрах от подножия робкие травинки начинали пробиваться к свету.
Андрей задумчиво хмыкнул. Ему вспомнилось, как однажды с родителями он улетал к морю, но самолет задержали, и несколько часов он проторчал на балконе, наблюдая за большими лайнерами, взлетавшими в утреннее
Маша испуганно дернула Сашку за рукав:
— Как мы будем слезать?
Стоило им выйти на крышу и увидеть кольцо гор, ей пришло в голову, что отсюда нет выхода и, судя по всему, так и было задумано. И сейчас она ударилась в панику.
Они втроем стояли у края башни перед каменным ограждением, которое было им не выше пояса. Сашка наклонился над ним, следом туда же посмотрел Андрей. На наружной стене не было карнизов. Да и окажись там что-нибудь, ничего пригодного для спуска под руками не было.
— Знаете, — выпрямляясь, пробормотал Сашка, — кажется, мы попались. Надо идти обратно и искать выход. Но всё равно здесь красиво! — Он покрутил головой, стараясь разглядеть малейшие подробности никогда не виданного мира.
Маша подвела итог:
— Ага, значит, летать ты не умеешь. Ладно… Ну, а ты что скажешь? — обратилась она к Андрею.
— Не переживай, прорвемся! — легкомысленно произнес тот.
— Куда именно? — спросила Маша. — Внизу мы были и выхода не обнаружили. Мы что, так тут и останемся? Да очнитесь же вы наконец! — рявкнула она.
Первым на ее крик отреагировал Сашка.
— Тебя сразу пугать или лучше постепенно? — спросил он, отрывая взгляд от окрестностей.
Сашка успел прийти к тому же выводу, что Маша, но по какой-то причине не чувствовал того же отчаяния. Наоборот, он испытывал странный прилив сил. Судя по довольной физиономии Андрея, тот ощущал что-то похожее.
— Пугай сразу, — хмуро проговорила Маша. — Отсюда нет выхода, да?
Сашка хотел кивнуть, но в последний момент передумал. Андрей же почти радостно это подтвердил.
— И вас это не беспокоит? — отчаянно спросила она.
— Немного, — сказал Андрей. — Но не очень, — подумав, признался он. — Сам не понимаю, почему.
Маша чуть не села там, где стояла.
— Потому что вы два идиота! — топнув ногой, закричала она. — Стоите на крыше башни, не имеющей ни входа, ни выхода, и ухмыляетесь словно два дурачка!
Андрей невнятно что-то пробормотал. А Сашка, стараясь звучать поубедительней, сказал:
— Ты совершенно напрасно беспокоишься, чудес не бывает. Сейчас мы спустимся вниз и найдем выход. Должен же он здесь быть!
Андрей еще раз взглянул через ограждение, покачав с сомнением головой. И вдруг воскликнул:
— А я, кажется, вижу тропинку!
Он довольно посмотрел на Сашку и удивился, с чего это разом помертвело лицо его друга. А когда понял, то стремительно обернулся.
Опершись плечом о камень стены вентиляционной шахты, на крыше башни стоял человек, закутанный в длинный плащ. То был странный плащ — в складках его будто пряталась тьма, невзирая на солнечный день. Появившийся рассматривал их, улыбаясь одним ртом. Черты бесцветного, будто вымоченного в уксусе, лица его оставались неподвижны.