Арсанты. Затерянные миры
Шрифт:
– Вы не пожалеете, милорд – заискивающе улыбнулся слуга и собрался было идти следом за старпомом, когда его остановил окрик сзади.
– Да, не сейчас, идиот! Завтра пойдешь, а сегодня у тебя тут еще полно работы, – под общий хохот разбойников капитан отшвырнул пустую бутылку в сторону и указал ему на гору мусора. – Разве нет?
– Да, капитан, – слуга покорно склонился в знак согласия, когда Ван дер Деккен прошел мимо него, спрыгивая на песок и запевая какую-то старую портовую песню. При этом скулы прислужника начали подергиваться от злобы.
Отойдя шагов на двадцать в сторону ворот, капитан вдруг резко выхватил саблю и ловко поддел её кончиком
– Слышь, как звать-то тебя, советник?
– Раньше меня называли мистер Смит, капитан.
– Ишь-ты! Мистер! Ладно хоть не “ваше величество”, – Ван дер Деккен пнул сапогом корзину с мусором: – Чтоб к утру всё было чисто, мистер Смит!
Капитан вышел за ворота, и Смит немного погодя разогнулся. В его глазах бушевала ярость, ведь он не привык кому-то кланяться и повиноваться. Пьяный голос Ван дер Деккена, орущего пиратскую песню, еще долго доносился из-за остроконечной ограды, напоминая пленнику в каком странном и незавидном положении он здесь оказался.
Впрочем хитрость и коварство бывшего сенатора Кейна оставались его тайным оружием в любых условиях. Обманывать власть имущих было его профессией и сенатор не сомневался, что недалек тот день когда пьяница Ван дер Деккен окажется под его влиянием. Сегодня он сделал большой шаг на этом пути и твердо понимал, что это было лишь началом его пути. Пути к власти …и мести.
Из-за непонятного временного парадокса Смит оказался на острове на несколько месяцев раньше Джека и также был пойман людьми Дидрича. До этого он был уверен, что попал сюда один и многого натерпелся прежде чем ему удалось втереться в доверие и приблизиться к капитану, пусть и в таком дурацком статусе. Вся его растерянность и мнимая глупость была тонкой игрой, чтобы однажды иметь возможность воткнуть нож в спину своему противнику. Да, он претерпел немало унижений за это время, но зато теперь он может злорадствовать и мстить!
Смит всегда знал, что однажды встретит Стоуна. Когда он очутился в этом странном месте, голодал и жил один, то он думал, что так будет всегда. Отчаяние его положения было трудно описать словами и он даже пару раз подумывал о самоубийстве. Дни тянулись за днями, а недели складывались в месяца, пока однажды линза не выбросила на остров одного из солдат стражей, которого принесли в поселок на носилках. Тот был тяжело ранен и вскоре умер. Однако появление человека, который попал сюда из другого пространства, человека воевавшего на его стороне в тот злополучный день битвы с арсантами – всё это вселило в Смита надежду, что он не останется здесь одиноким. Линзы периодически вышвыривали на остров людей из другого времени и этот факт сенатор уже успел хорошо изучить. Он верил, что однажды это произойдет и со Стоуном, Пирсоном и прочими арсантами. Верил и ждал. Ждал и готовился. И остров не обманул его надежды. Первая жертва его мести уже была здесь и Кейн довольно улыбнулся, поднимая лицо к хмурому небу над головой. Стоун его не помнил, зато Кейн помнил всё и прощать не собирался.
После того как Халид отказался помочь Хельге с преследованием стражей, девушка буквально начала охоту на своих врагов. Её одержимость идеей найти склад артефактов несколько пугала Морония,
Каждый день они отправлялись в различные места пустыни, чтобы попытаться опросить местных жителей и выяснить не видели ли они в своем районе людей в голубой униформе, перемещающихся на больших грузовиках. А с учетом того, что по-арабски мог говорить только Мороний, то Хельга таскала его за собой, наматывая десятки километров, отчего антиквар заметно осунулся и исхудал. Помимо опроса местных жителей и бедуинов, они также периодически часами сидели в засаде вдоль трасс, проложенных прямо в пустыне, разглядывая в бинокль проезжающие вдалеке машины.
Сегодня они переместились в сторону Басры и расположились внутри проржавевшего танка, наполовину занесенного песком. В этом районе было огромное количество брошенной бронетехники еще с тех самых времен, когда иракские войска подверглись беспощадной бомбежке американской авиацией за свою попытку вторгнуться в расположенный в паре сотен километров южнее богатый Кувейт. Тогда буквально за пару дней “войска международной коалиции”, как называла их продажная пресса, разбомбили все шоссе ведущие в сторону Кувейта, вместе с тысячами автомашин на них. Их остовы вперемешку с танками, бронетранспортерами, полицейскими джипами и сгоревшими дотла гражданскими автобусами уже два десятилетия валялись вдоль “шоссе смерти”, медленно утопая в песках.
Басра была крупным аэропортом и Хельга разумно предположила, что стражи могут им воспользоваться для тайной переброски артефактов в свои хранилища. Подкрутив регулировку бинокля, немка постаралась принять удобную позу, в которой ей предстояло провести несколько ближайших часов. Мороний только тяжко вздохнул, осознавая какой мукой для него будет просидеть в тишине пару часов в душном нагретом солнцем железном остове гусеничной машины. Отхлебнув из фляжки приличную порцию воды, он немного поерзал на жестком сиденье танка, а затем не справившись с искушением поговорить, вернулся к излюбленной теме.
– Вы вот меня спрашивали по пути сюда об иллюминатах, о том что ими движет. И я вам вот что на это скажу, – антиквар почмокал губами, собираясь с мыслями, и неспешно продолжил: – Я думаю, что изначальная идея технократии вовсе не так уж и плоха. Кстати, выдвинул её еще Платон в своем трактате под названием “Государство”. Он предположил, что общество которым управляет не тот, кто сильнее физически, а те кто обладает соответствующими знаниями, будет развиваться более эффективно. И конечно же, он считал, что такими людьми являются именно философы. Кстати, замечу что идеи Пирсона об управлении миром одаренными арсантами полностью ложаться в эту концепцию.
– Вы вроде бы хотели рассказать мне про иллюминатов и стражей, а не про арсантов? – немного недовольно произнесла Хельга, внимательно изучая проезжающий по дороге грузовик.
– Да, так я об этом и говорю. Дело в том, что эта идея столь же древняя, как и конфликт с идеей об аристократии. По сути речь идет о том, кто должен править миром – умные или знатные. Знать ведь тоже появилась не на пустом месте. В древности считалось, что знатный человек должен обладать целым рядом добродетелей. Правда, на деле это конечно совсем не так, и как мы хорошо знаем, аристократические сословия часто подвержены вырождению, равно как и монархические династии. Но знать обладает несколькими вещами, которые позволяют ей оставаться у власти несмотря ни на какие проблемы. Это прежде всего деньги и огромные связи с себе подобными.