Арсенал-Коллекция 2013 № 09 (15)
Шрифт:
Получившие различные повреждения и впоследствии затонувшие или затопленные:
Железобетонный плавучий док ARDC-13. Находился в 1051 м от эпицентра, получил лёгкие повреждения и остался на плаву. Через пробоины медленно поступала вода, спустя десять дней после взрыва перевернулся, но частично продолжал держаться на поверхности. 6 августа 1946 г. был потоплен с помощью подрывных зарядов.
Немецкий тяжёлый крейсер «Принц Ойген». Расстояние от эпицентра 1646 м. Получил лёгкие повреждения, но был сильно загрязнён. Для проведения обеззараживания отбуксирован к атоллу Кваджелейн. На корабле открылась небольшая, но прогрессирующая течь, 21 декабря сильно увеличился крен и дифферент на корму, была предпринята попытка
Несколько десантных судов типа LCT. Расставленные непосредственно у берега, получили различные повреждения и были затоплены в целях обеспечения безопасности судоходства.
По результатам теста «Бейкер» были сделаны следующие выводы: в зоне радиусом 300-500м, как правило будут потоплены корабли всех классов. В зоне радиусом до 800 м корабли могут быть потоплены или получат сильные повреждения. В зоне радиусом более 800 м корабли могут получить различные повреждения. Подводные лодки могут быть потоплены в зоне радиусом до 800 м.
Наиболее сильные повреждения при подводном взрыве получат подводные части корпусов кораблей. Котлы и судовые машины могут иметь повреждения - сильные до 700 м от эпицентра, средние до 800-850 м, лёгкие до 1000 м.
Из-за высокого уровня заражения как местности, так и целей третий глубоководный взрыв «Чарли» назначенный на следующий год, был отменён. Тринадцать целей были доставлены на Гавайи и западное побережье США для обеззараживания и дальнейшего изучения.
Опрокинувшийся «Принц Ойген», хорошо видна торчащая из воды винторулевая группа
Гребной винт крейсера Принц Ойген, установленный в качестве мемориала в Лабое
Проведённые тесты показали: в реальной боевой обстановке, когда флот идёт на большой скорости и рассредоточен по большой площади ущерб для кораблей может быть минимальным и сравним с обычным морским боем, но после применения атомного оружия на поверхности океана останутся лишь железные коробки - радиация сразу или постепенно убьёт всё живое, оказавшееся в зоне поражения.
После завершения операции «Перекрёсток» атолл Бикини почти на десятилетие стал испытательным полигоном для ядерного оружия. В 1954 г. здесь была взорвана водородная бомба, причинившая ущерб самому острову. В настоящее время радиация на острове и в окружающих водах находится в пределах нормы, там можно гулять, плавать, но нельзя употреблять пищу выросшую на острове. Местные жители, отселённые в 1946 г., пытались несколько раз вернуться, у поселившихся на Бикини возникали болезни связанные с облучением и резко повышалась смертность. В настоящее время на Бикини нет постоянного населения, хотя попытки потомков местных жителей вернуться предпринимаются до сих пор. Используется как временная база для туристов и дайверов.
Эпицентр (в
Вспышка взрыва
"Купол» и «султан»
«Треск» и облако
Воздушная ударная волна «Эйбл» атмосферный взрыв
Точкой прицеливания был выбран линкор «Невада», для лучшей видимости окрашенный в красный цвет, кроме этого на корабле была установлена мощная мигающая лампа
Вид с воздуха на ядерный гриб «Эйбл», поднимающийся из лагуны атолла Бикини, который виден на заднем плане
Я помню...
Силин Вячеслав Петрович
Отца я не бачия, он погиб раньше, чем я народился. Его корабль шел с рейда в Кронштадт. В это время мой дядя на другом корабле плыл на рейд и бачил, як он на мину наскочил. Их разорвало пополам.
Дядя тоже был моряк, вин богато ходил на море. С девяти лет пошел во флот музыкантом: плавал на «Марате» и на других кораблях. Потом погиб под Ленинградом в районе Колпино.
Бушевала революция, был голод. Мама работала уборщицей в политотделе штаба Краснознаменного Балтийского флота, поэтому нам давали хороший военный паек.
Мать померла, когда мне шел седьмой год. В церкви родственники ее отпели, а когда вынесли на улицу, то музыка заиграла - военные моряки играли траурный марш. Определили меня в детдом, оттуда я вышел в 1932 году пятнадцати лет отроду. И беспризорничал, и замерзал, и голодный был - всяко случалось.
В 1938 году с Ленинграда я призвался в армию. Попал в танковую часть под Калугой, в ней учился на механика-водителя. Наша часть была вооружена танками БТ-7. Боевые машины стояли в боксах, а мы занимались на учебных, которых было штук пять. БТ-7 - нормальные танки. Пушка на них стояла «сорокапятка». Только, вот может, броня была уже тонковата для того времени.
В 39-м нас по тревоге подняли и отправили на Халхин-Гол, однако в боях мы не поучаствовали. Только подошли к границе, стали готовиться к бою (у нас забрали комсомольские билеты, документы), как Япония договорилась с нами (СССР) о перемирии.
Наша бригада базировалась в Забайкалье до 41-го года. В мае 1941 года нас снова погрузили на платформы. Танки тщательно маскировали ветками, а с нас снимали петлицы. Ехали в обстановке строжайшей секретности. Было объявлено, что едем в Афганистан. Доехали до Новосибирска, там нас развернули на Алма-Ату. Поехали по бескрайним степям.