Арсений и Андрей Тарковские. Родословная как миф
Шрифт:
КОНЦЕРТ
в честь рождения В. Тарковского,
великого скрипача и композитора,
исполняемый им самим и его труппой.
Валя в косоворотке и полосатых штанах с петухом и котом. И еще некое лицо, видимо знакомое окружающим. Рисунок сделан рукою твердой и с намеком на исполняемую музыку: петух и кот. Валя сам писал музыку для концерта.
Следом рисунок Арсения Тарковского: Сара Бернар с кинжалом в руке. Под рисунком текст:
Финал драматического пятиактного повествования «Преступная вдова». Сара Бернар в главной роли. Собака – Салли Клоупс (сцена бури с громом, молнией и нашествием клопов).
Валя много писал. Сохранилась маленькая повесть о том, как он, воспитывая характер,
И уже совсем серьезное впечатление производит журнал «Осеннiя мысли» № 2. Воскресенье. 29 октября. 1902 г.
Редактор-издатель «Иллюзия-В». Весь журнал – его идея, тексты, дизайн, обложка – работа одного автора, Вали Тарковского. Ему 13 лет. В рукописном журнале 18 страниц. Четыре разных псевдонима: М. Федоров, «Фита», Учансу, Оса. Три разных стиля одного юного автора. Валерий замечательно рисовал. В сатирической повести «На крыльях любви» – след традиций повести «О скверном мальчике». М. Федоров – художник лирический и рисует в реалистической манере (что требует профессионализма) романтический пейзаж. В миниатюрной поэме «Перед фонтаном слез», подписанной Учансу, скрытые за иронией чувства юного героя и некой «Марии», раннее разочарование в любви:
Не то мне жаль, что вместе с неюЕе любовь я потерял…Нет, нет, теперь о том жалею,Что я любви не верить стал.Завершает журнал политическая сатира в стихах с рисунком-карикатурой, подписанная псевдонимом «Оса». «Гимн о донне Стервозе». Молодой человек интересуется политикой, разбирается в «кадетах», «эсдеках», знает точно свою дорогу и «с кем не по пути».
Сомнений в одаренности Валерия ни у кого не было. И думать, как бы он прожил свою жизнь при его малолетней возмужалости и вольнодумстве, сейчас бессмысленно. В 1954 году Арсений Александрович записал свои воспоминания детства в маленький рассказ «Марсианская обезьяна» [14] .
14
Архив А.А. Тарковского. Фонд № 830. Коробка № 1. СПб, Пушкинский Дом.
Валерий Тарковский погиб в мае 1919 года, его унес вихрь, бушевавший в крови Тарковских. Он был сыном своего времени и своего отца.
Одно дело надпись на «Манифесте» 1905 года, и совсем другое – смерть сына, талантливого, безудержного, красивого, шестнадцатилетнего. Семья оделась в траур.
Из писем Марии Даниловны Валерию (1919):
Валюся, возвращайся сейчас. Мы измучились, истерзались.
Целый день и ночь в доме слезы, стоны и рыдания. Отец осунулся, плачет и жалуется на сердце.
Из письма Александра Карловича к Валерию (14.09.1919):
Мой Валюся, мой дорогой мальчик, дорогой незабвенный.
Хотя все обстоятельства складываются так, что тебя трудно вырвать из тисков судьбы, но сердцем я жду тебя и не перестаю ждать.
Да, ты приедешь, но это будет нескоро, очень нескоро.
В 1920 году Александр Карлович ослеп. На фотографии этого времени лицо его выглядит особенно значительным, мощным.
15
Архив А.А. Тарковского. Фонд № 830. Коробка № 4. СПб, Пушкинский Дом.
Брату Арсений посвятил в 1923 году стихи-реквием, записал и сам оформил в траурном стиле. Подлинник мы нашли в его архиве (Архив 830, коробка 4).
Когда убивали моего брата Валю,было утро – лиловый солнцевсход.Люди еще все спали,не дымил кольцами завод.Он был так юн: ему было шестнадцать весен,когда показалась у ранки кровь, -был – «смешной», – майно весел,солнцем весело смеялась бровь.Теперь он спит в дальнем, весеннем замкеи не знает, что там, у его креста,плачет злая Апанкэ,в слезах его могилу крестя.В возрасте девяти лет Арсения Тарковского определили учиться в гимназию Кжановского, а завершит он школьное образование в 1922 году в елисаветградской трудовой школе. Несмотря на юный возраст, Арсений пережил много потрясений и похождений. Он тоже бежал из дома, скитался, был в плену у атаманши, с трудом, оборванный, босой, без денег, вернулся домой.
Значит, шел я по верной дороге,По кремнистой дороге поэта,И неправда, что пан козлоногийДо меня еще сгинул со света.Босиком, но в Буденновском шлеме,Бедный мальчик в священном дурмане,Верен той же аттической теме,Я блуждал без копейки в кармане.Несмотря на революцию, Гражданскую войну, ломку всего жизненного уклада, Елисаветград живет, как и заведено в его традиции, – культурой.
Александр Карлович ходит с сыном на концерты и поэтические встречи с Константином Бальмонтом, Федором Сологубом, Игорем Северяниным. Поэзия в доме – не развлечение, а самое главное в жизни. Арсений увлекается философией Сковороды и уже ставшими известными в Елисаветграде футуристами: Хлебниковым и Крученых. Никитинские четверги – остатки елисаветградского свободного художественного содружества. Все читают стихи, слушают музыку… как всегда. Стихи читают Арсений, Юра Никитин, Михаил Хороманьский, Ирина Бошняк, Андрей Тобилевич, Александр Федоровский. Потом их судьба раскидала, разбросала. Николай Станиславский стал театральным критиком и актером. Михаил Хороманьский позднее уехал в Польшу и стал знаменитым беллетристом. Арсений называет его своим учителем. Хороманьский привил ему вкус к переводам. Сам переводил стихи Верхарна и символистов, а главное, как вспоминает Тарковский в статье 1945 года «Биографические заметки», он объяснил ему красоту «новой поэзии».
Александр Федоровский впоследствии стал главным художником Большого театра. Сохранились рисунки Александра Федоровского периода елисаветградской молодости. Среди них много бытовых шаржей.
Жить было трудно и в душевном, и в бытовом отношении. Ломка, война, разруха. Где тот хлеб, те бахчи, те арбузы?
«И все-таки она вертится!»
Татьяна Никитина вспоминает, как в один из четвергов, когда в Елисаветграде гостил Генрих Нейгауз со своим сыном Асиком, «очень, очень красивым» молодым человеком, пришел «знаменитый, легендарный» Александр Карлович, тогда уже совершенно слепой.