Арт 2 Путь правителя

Афанасьев Валерий Юрьевич

Проще всего было ввести заработную плату, но идти на такой шаг Арту решительно не хотелось. Сейчас старики, дети, воины, женщины — все объединены осознанием своей общности. Заработная плата невольно поделит их на сильных и слабых, на умелых и не очень. Хорошо ли это? Порой хорошо. Там, где это способствует устремлению к большим успехам и не дает людям лениться. Но в городе лироков и так никто не ленился, общинная система такого просто не предусматривает. Система общественного порицания здесь действует, пожалуй, эффективнее, чем пряник в виде заработной платы. Так стоит ли ломать устойчивую и хорошо работающую систему?

Пару недель проходив в раздумьях, Арт позвал Тинака и поручил тому провести точную перепись населения города. Когда подсчет

был завершен, вождь объявил на общем собрании, что со следующего месяца каждый житель города будет получать свою долю от общегородского дохода независимо от того чем он занимается. На каждого ребенка выплачивалось по серебряной монете, женщинам и старикам — по два серебряных, охотникам — по три серебряных.

Этот беспрецедентный шаг лироки восприняли с поразительной невозмутимостью — если вождь говорит, значит, так и надо. Собственно, шаг был беспрецедентным для приезжих строителей, они не могли себе представить, что такое возможно в принципе. Лироки же в последнее время, столкнулись со многими переменами. Выдача каждому жителю города серебряных монет для приобретения привозных товаров была лишь одной из них. Удивительной, но не более чем другие.

Гораздо большее впечатление подобный шаг произвел на тех, кто не являлся горожанами. Не обошлось и без курьезов. В один из дней на прием к вождю записался по всем правилам бригадир наемных строителей. Арт было подумал, что его визит связан с работой каменщиков, но вопрос был интереснее. Строитель помялся немного с ноги на ногу:

— Я, это, поинтересоваться хотел?

— Интересуйся.

— Мы слышали, что всем, кто проживает в городе, платится по три серебряных монеты каждый месяц.

Поначалу Арт не понял причины этого интереса.

— Не всем, только взрослым мужчинам, — уточнил он. — Женщинам и детям меньше.

— Ага, — кивнул строитель. — Вот мы и подумали, раз мы тоже сейчас здесь проживаем…

Дальнейшее было понятно без слов. Арт еле сдерживал смех, но постарался не показать вида и ответить как можно серьезнее:

— Как я рад! Нечасто найдутся такие добросердечные и сознательные люди! Думаю, ты можешь служить примером для всех остальных.

Подобный ответ несколько смутил строителя, он ожидал чего угодно, но только не такой реакции.

— Так как же с пособием? — уточнил он. — Я могу рассчитывать?

— Разумеется! Это просто замечательно! Если ты готов отказаться от своего заработка, получаемого по договору, и удовлетвориться только тремя серебряными монетами… Рад, очень рад!

— Как отказаться? — удивился бригадир.

— Так как все лироки, проживающие в городе, — с показным удивлением сказал Арт. — Как твое имя, уважаемый? Я сейчас же распоряжусь, чтобы тебя включили в списки.

— У меня там… Мне надо идти…, — строитель вдруг заторопился, неожиданно вспомнив об срочных делах, которые требуют его немедленного присутствия, и выскочил за дверь.

Арт еле дождался, пока он уйдет, и разразился веселым смехом. Наверное, бригадир что-то такое рассказал своим товарищам, поскольку с такими просьбами больше строители не обращались.

Но если с наемными строителями вопрос решился просто, то с добровольными переселенцами было не так. Монеты, выплачиваемые всем жителям города поголовно, неожиданно повлияли на желание некоторых лироков переехать в город на постоянное место жительства. Арт предполагал, что появятся желающие, но такого наплыва не ожидал. Это могло показаться лишь на первый взгляд, что монеты горожанам доставались даром. На самом деле все жители города трудились не покладая рук. А деньги? Скорее это было равномерное распределение части общей собственности, если угодно, своеобразный процент, выплачиваемый акционерам, которыми являлись все жители нового города. Вот только вся эта собственность создавалась общим трудом, и терпеть бездельников в городе никто не собирался.

Может быть, многие усмотрели в этом своеобразные социальные гарантии, признаки некоторой стабильности? На самом деле не так велики были эти выплаты,

любой лирок из соседней деревни мог продать добытые охотой шкуры и получить больше денег, чем выдавалось горожанам. Женщинам было сложнее, но и они могли заработать шитьем или ткачеством. Сложнее всего было ребятишкам, но не в одной общине лироков они не были обделены, никогда не были голодными, были одеты и обуты. Разве что покупными товарами могли обеспечить не всех. Выплачивая эти деньги Арт пытался хотя бы сравнять возможности горожан в приобретении привозных товаров с возможностями жителей деревень. Он никак не предполагал, что регулярные выплаты будут столь притягательны. Не прошло и месяца, как несколько десятков семей лироков заявили о своем желании, переехать на постоянное место жительства в город.

Тилой ворчал, утверждая, что некоторое не прочь прийти на готовое. Надо признать, ворчал отчасти обоснованно. Но только отчасти — до готового было еще очень далеко. Если городские стены получились на славу, а некоторые городские здания были построены из кирпича, то с жилыми домами горожан было не все так гладко. Строили их из дерева по давно опробованной технологии. О размахе пока не имело смысла говорить (только не в этом году), разговор шел лишь о том, чтобы к зиме у каждого была крыша над головой, а по бокам настоящие рубленые стены. Этой зимой лирокам предстояло потесниться, лишь не раньше следующего года можно было мечтать об увеличении жилой площади. Единственное, с чем согласились все, была замена системы отопления. От открытых очагов отказались, в каждом доме должна была стоять настоящая печь. Уж на это-то кирпича должно было хватить.

В будущем город обещал разрастись, пока же условия трудно было назвать сказочными. И все же было много желающих переселиться сюда уже сейчас. Вот только подобный рост населения города Арт считал преждевременным. Важнее было развить сообщение между населенными пунктами.

Пришлось издавать новый закон, по которому любому переселенцу выплачивать проценты от торговых операций начинали не сразу, а лишь через год. За это время человек должен был зарекомендовать себя с лучшей стороны, тогда он получал права полноправного гражданина нового города. Испытательный срок слегка охладил желание жителей деревень перебраться в город. Тем не менее, приток переселенцев сократился, но не иссяк. В таком виде он пока еще это не был проблемой, но Арт чувствовал, что вскоре придется принимать дополнительные меры. Невозможно всех жителей края собрать в одном месте, хотя бы из соображений продовольственной безопасности. Несмотря на огороды, появившиеся в ближайших окрестностях, существенная часть продовольствия была привозной.

Тем временем в городе наметились признаки никак не присущие деревне. Он стал невольно делиться на кварталы, внутри которых взаимоотношения между лироками были более добрососедскими, а взаимовыручка более тесной, чем вне их. Это было естественно, не каждому под силу поддерживать добрососедские отношения с двумя тысячами человек, в первую очередь взаимовыручка касается ближайших соседей. Остальным же помогали по мере сил и возможностей.

Если город строился максимально возможными темпами, то с развитием постоянных и плотных связей между селениями дела обстояли не так хорошо, как хотелось бы. Пока основным фактором, оживляющим это общение, оставались регулярно проводимыми ярмарками. Это было здорово, но этого было мало. Приехал лирок из дальнего села раз в два-три месяца в город, прикупил требуемые товары и уехал обратно. И нет ему никакого дела до того, что творится в крае. А если к этому прибавить то, что на ярмарки ездили далеко не все… Каждая деревня делегировала покупку товаров десятку-другому своих представителей. Несколько больше людей собирали соревнования, проводимые раз в полгода. Но даже они охватывали не более одного процента от всего населения края. Мало. Достаточно для того чтобы лироки не забывали о городе, но мало для того, чтобы каждый лирок считал этот город своим. Большинство лироков знали о городе лишь понаслышке.