Арт-терапия женских проблем

Колектив "Правова група "Домініон"

Norrie M K. Children (Scotland) Act 1995. Edinburgh: W. Green, Sweet and Maxwell, 1995.

O’Callaghan G. A day called hope. London: Hodder&Stoughton, 2003.

Perlman L. A. and Saakvitne K. W. Trauma and the therapist. N. Y.: Norton, 1995.

Shaw C. Sexual abuse; the psychiatric response and the construction of better alternatives // Encountering feminism (Eds. Proctor G. and Napier M. B.). Hertfordshire, England: PCCS Books, 2004.

Spring J. Cry hard and swim. London: Virago, 1987.

Summit R. C. The child sexual abuse accommodation syndrome // Child Abuse and Neglect, 1983. № 7. P. 177–193.

Warner S. Understanding child sexual abuse. Gloucester, England: Handsell Publishing, 2000.

Освобождение

и искусство воплощения: аспекты феминистской арт-терапии

М. Фабр-Левин

Введение

Искусство и психотерапия призваны играть важную роль в исследовании отношений между личностью, природой и культурой. Однако без учета социальных и культурных факторов западные модели психотерапии являются проводниками устаревших и ложных представлений о человеке. В контексте теории культуры выражение «личность – это политика» обозначает взаимоотношения между личностью и ее субъективным опытом, с одной стороны, и правоустанавливающими, политическими структурами, с другой. Феминисты подчеркивают, что образ «Я» женщины, так же как и ее экономическое положение, формируется системой социального угнетения и сексуальной дискриминации. Поэтому феминистская психотерапия основана на идее, что «личность – это политика» и признании негативного влияния сексизма на психическое здоровье женщины. Основная задача феминистской психотерапии заключается в осознании женщиной своей личной силы и восстановлении здорового чувства «Я».

Исследование «Я» клиента в психотерапии предполагает фокусировку на динамике бессознательного, а также тех психопатологических комплексах, которые связаны с детскими травмами. Я бы хотела обратиться к обсуждению этого традиционного подхода к психотерапии в связи с изучением внутриличностных процессов, чтобы затем показать, как арт-терапия способствует изменению фокусировки клиента и психотерапевта и их обращению к системе социальных отношений. Благодаря этому становится возможным и более глубокое понимание внутреннего мира человека.

Арт-терапия связана с использованием в психотерапевтическом процессе различных форм взаимодействия клиента с изобразительными материалами, такими как краска, бумага, пастель, с помощью которых клиент создает визуальные образы и художественные объекты. В отличие от вербальной психотерапии, в арт-терапии вербальная экспрессия используется в качестве вспомогательного средства коммуникации и самовыражения клиента. Создаваемые клиентом в арт-терапии образы предполагают множество способов исследования личности. Они могут рассматриваться в качестве визуального выражения отношений клиента, иметь символическое содержание, отражать переносы и бессознательный материал.

В этой статье будут рассмотрены различные способы самопознания, связанные с созданием образов в арт-терапевтическом процессе. При этом создание образов понимается как средство достижения культурных и политических изменений в интересах женщин, а также как инструмент для изменения их представления о самих себе. Я сконцентрирую свое внимание на процессе физического воплощения образа и на том, как это способствует более успешному раскрытию внутренних источников силы клиента. При этом я исхожу из того, что создание образов в арт-терапии связано не только с осознанием, но и с телесной экспрессией, и что клиент работает прежде всего с помощью своего тела.

Используя различные изобразительные материалы, клиент взаимодействует с окружающей его предметной средой и в значительной степени ее формирует. Я покажу, как создание образов и объектов в психотерапевтическом процессе помогает женщине осознать и использовать свои внутренние ресурсы, в том числе свое тело, с целью освобождения.

Понятие болезни и психического расстройства

«Та аура легитимности, которой в результате профессионализации медицины стало окружено понятие психиатрического диагноза, на деле часто маскирует социальное угнетение» (Ussher, 1991, p. 134). Профессия психотерапевта связана с поддержанием психологического благополучия людей. По мере развития психиатрии и психотерапии диагностика и лечение становятся все комплекснее. Постепенно усложняются процедуры и вмешательства, направленные на лечение психических заболеваний и контроль над их проявлениями.

Мы хорошо знакомы с понятием отчуждения, которое рассматривается как результат развития защит, проявлений искажений восприятия, обсессий, неосознаваемых конфликтов или неправильной переработки информации. Представители антипсихиатрического направления отрицали генетические и биологические причины психических заболеваний. Психиатр Томас Зас предложил определять психическое заболевание как «проблему бытия» и утверждал, что те люди, которые признаны душевнобольными, на самом деле являются козлами отпущения в обществе, где царят отношения угнетения. Поддерживая эту точку зрения, Дороти Роуи полагает, что современные представления об органических причинах психических заболеваний по сути освобождают нас от ответственности за проявления угнетения. Дж. Ковел (Kovel, 1982) утверждает, что «влияние психиатрической индустрии направлено на возрастание социального отчуждения и культивирование ложного сознания… за счет использования мифа индивидуальной психологии и индивидуальной психотерапии в больном обществе» (цит. по: Ussher, 1991, p. 129).

Дж. Ковел отмечает, что психотерапия оказалась эффективнее, чем религия, в нейтрализации импульсов радикальных социальных изменений (Kovel, 1982, р. 121). Теория феминистской психотерапии рассматривает угнетение женщин как основной патогенный фактор, заставляющий их, в конечном счете, обращаться к психиатру или психотерапевту. Американские исследования связи между психическим здоровьем женщин и их социальным угнетением свидетельствуют о том, что навешивание на них ярлыков психического расстройства является одним из средств социального контроля: «Всякий раз, когда мы сталкиваемся с примерами «эффективного» контроля над женщинами, приходится констатировать, что это приводит к ощущению женщинами своей несостоятельности. Наши так называемые психические расстройства, в сущности, маскируют наш страх и нашу боль и являются ярлыками, используемыми для того, чтобы отторгнуть нас от нашего гнева и от нас самих» (Ussher, 1991, p. 14).

Биомедицинская трактовка девиантного поведения является средством социального контроля не только в отношении женщин, но и в отношении других угнетенных групп. Чернокожий психиатр С. Фернандо (Fernando, 1995) подвергает критике «белые» взгляды на психические расстройства, обращая внимание на проблемы власти, контроля и колониализма, столь характерные для западной психиатрической практики. Обсуждая вопросы транскультуральной психиатрии, С. Сашидхаран пишет: «Транскультурализм… вооружает психиатра безопасным и простым инструментом для обоснования практики социального и политического манипулирования, связанной, в частности, с институциональным расизмом и неравноправием, используя вполне нейтральные термины» (Sashidharan, 1986, p. 174, цит. по Cox, 1986).