Артания
Шрифт:
Он говорил, сыпал комплименты, Янкерд смотрел оценивающе, уже расправил плечи, смотрел сверху вниз, а Щажард прогибался все ниже. Он понял, принял, уже в позе пьющего оленя. Значит, уже видит его на троне.
– Начинаем готовить свадьбу, – велел Янкерд. – Скажу вам, как самому близкому к трону человеку: варвар не вернется. Я посылал с ним двух верных людей… Увы, один из них погиб, сорвавшись вместе с варваром в ту бездну… Вы же знаете, что такое Небесное Плато! Если верхний край этой плиты чуточку не достает до неба, то нижний находится
Щажард помолчал, спросил осторожно:
– А варвар… погиб?
– Он упал с края обрыва, – ответил Янкерд. – С такой высоты пока долетишь, можно состариться. Я не думаю, что от него осталось даже мокрое пятно.
Тулей возлежал на широком ложе, подложил кучу подушек под бок и голову. Перед ложем на коленях стояла полуголая девушка с подносом в руках, в зале под тихую музыку медленно плясали юные танцовщицы, Тулей рассеянно отщипывал крупные виноградины.
Слуга ввел Щажарда и Янкерда, бесшумно удалился, плотно закрыв за собой дверь. Щажард некоторое время стоял в неподвижности, ожидая, пока тцар изволит заметить обоих, наконец решился кашлянуть, сделал робкий шажок вперед.
– Ваше Величество…
Тулей окинул обоих брезгливым взором, губы скривились в недовольной гримасе.
– Ну что у вас?.. После тяжелого дня еще и ваши рожи…
Щажард торопливо поклонился.
– Зато у нас рожи совсем не тяжелые!
– Зато веселые, – добавил Янкерд. – Глядя на такие рожи…
– …будто уксусу хлебнул, – закончил Тулей. – Ну что у вас? Предупреждаю, дури я за день уже наслушался. Вволю.
Он не кивнул им на сиденье, что значит, долгих бесед не желал, потому Щажард сказал быстро и коротко:
– Мы только на минутку. Благородный Янкерд уверен, что пора начинать подготовку к свадьбе. Я поддерживаю его мнение. Союз с могущественным бером, князем и властелином богатейшей Нижней Куявии – разве не то, что нужнее всего Вашему Величеству? А значит, нашей любимой Куявии?
Тулей посмотрел исподлобья. Жестом велел служанке оставить поднос с виноградом, а самой убираться из покоев. Девушка подхватилась и с явным облегчением исчезла, словно испарилась.
– Я дал ему сроку месяц, – обронил он. – Прошло только три недели.
– Из лесов Славии не возвращаются, – сказал Щажард.
Он покосился на Янкерда, тот понял, сказал с поклоном:
– К тому же варвар отправился прямо к Небесному Разлому. Еще ни одному не удавалось спуститься с этого разлома. Тулей проворчал:
– Осталась неделя.
– Он не вернется. – сказал Янкерд. – Осмелюсь напомнить, осталось три дня. Если считать и сегодняшний, то четыре.
– А если вернется?
Янкерд сказал медленно, со значением:
– Он не вернется.
Тулей надолго задержал кубок возле губ. Глаза из-под нависших бровей бросили острый и очень жесткий взгляд на Янкерда, на Щажарда, снова вернулись к Янкерду. Тот уверенно взглянул в его напряженное лицо, глаза не отвел, хотя
– Вот как, – сказал Тулей медленно. – Вот как… Гм, иногда жалею, что я тцар не Артании… Тогда все было бы просто. Они очень простой народ. И честный.
Щажард хмыкнул, пожал плечами.
– Очень честный.
– Даже чересчур, – добавил Янкерд. – Такие долго не живут.
Тулей молчал долго. Музыканты приглушили музыку, танцовщицы незаметно исчезли, а за ними неслышно ушли музыканты.
– Через неделю, – ответил Тулей неожиданно. – Ладно, через четыре дня.
Щажард видел, как Янкерд за эти четыре дня почернел. Могущественный бер чувствовал себя оскорбленным, тцар должен был тут же назначить свадьбу. Во-первых, слово бера, что опасный соперник уже больше не появится в этих покоях и палатах, во-вторых, что значило быть предельно честным с каким-то дикарем, когда вот он, союз с сильнейшим из правителей Куявии? Даже великий тцар нуждается в постоянной поддержке наместников удаленных земель, ведь у них, помимо своих законов, есть и свои армии. И – не слабенькие!..
Сам Щажард видел, что появление отважного артанина не прошло бесследно для Куябы. О нем говорят, его песни распевают по улицам, насчет его судьбы заключают пари, его возвращения ждут. С удивлением он убедился, что знают не только день и час, когда он должен вернуться, но и подробности их договора с Тулеем. Насчет Итании мнения разделились, многие не хотели отдавать ее за артанина. однако Щажард был поражен, как еще больше народа считают, что артанин уже завоевал прекрасную принцессу и что по справедливости она уже принадлежит ему.
– По справедливости, – проворчал Тулей, когда он пересказал ему слухи, – когда это справедливость торжествовала? Да еще при дворе?
– Мечты, – вздохнул Щажард.
– Что?
– Мечты простого люда, – пояснил Щажард. – Каждый мечтает… нет, грезит, что вот бы заполучить принцессу, войти во дворец, стать богатым и красивым… Артанин как бы свершил все за них. Показывает, что это возможно. Потому он так популярен.
Тулей улыбнулся одной половинкой рта.
– А мы, значит, поступим мудро, отрезвив народ? Развеем сладкие грезы, укажем ему место у корыта? Щажард поклонился.
– Мудро сказано, Ваше Величество.
Янкерд кипел в бешенстве, каждый день тянулся для него со скоростью растущего сталактита в пещере. Щажард видел, как он взглядом подгонял застывшее в небе солнце, едва удерживаясь, чтобы не взбежать по хрустальному небосводу и в жадном нетерпении не упереться плечом и руками в горячий бок светила.
С утра четвертого дня в городе началось привычное оживление, однако на этот раз массы народа потянулись в сторону Главного Храма. Раньше Тулей подумал бы о каком-то празднике, но сейчас уже знал. И лишний раз убедился, насколько отважный артанин популярен.