Артефакт Равновесия

Липницкий Николай

– А пить? – поинтересовалась девушка.

– Вон, вода родниковая.

– Это, конечно, хорошо, но папа просто не мог не положить вина. Поищи.

Не успели выехать, а она уже командовать пытается. Хотя, вино, конечно, лучше, чем вода. Тем более, такое, как у герцога. Я заглянул опять в сумку и достал оттуда кожаную флягу, заткнутую пробкой.

– Ну, вот, – удовлетворённо вздохнула Элана. – А то я своего отца не знаю!

– А не рано тебе спиртными напитками злоупотреблять? – на всякий случай поинтересовался я. – Тебе лет-то,

сколько?

– Что за глупости? – возмутилась девушка. – Мне недавно исполнилось двадцать, и, хочу тебе напомнить, что у женщин о возрасте спрашивать неприлично! Домашнее вино, чтобы ты знал, это, почти, виноградный сок! Его у нас пьют все с четырнадцати лет, и это считается нормальным. Вот, крепкие напитки – это, действительно, алкоголь, и дамам их употреблять считается правилом дурного тона.

– Да? – удивился я. – А у нас, только, с двадцати одного законом разрешается. И, без разницы, крепкий это напиток, или слабый.

– Странные у вас законы.

– Какие есть.

К замку Марголия мы подъехали, когда солнце, уже, склонилось к самому горизонту, окрашивая стены в зловещие, кроваво красные тона. Это были, уже, предгорья, и вечерняя прохлада ощутимо пробирала нас, заставляя кутаться в плащи. Сам замок оказался небольшим, почти игрушечным, с невысокой крепостной стеной и несерьёзными деревянными воротами, которые сейчас были приоткрыты, словно приглашая войти. Впрочем, может, так и есть. Не мог же маг не знать, что к нему я еду? Строение притулилось к скальному выступу, поросшему чахлыми кривыми сосенками. Спешившись, я взял Уголька под узцы и, подойдя к входу, поискал, чем бы привлечь к себе внимание хозяина. Ни кнопки звонка, ни колокольчика. Не стучать же сапогом. Как-то невежливо получается.

Я сунул голову внутрь, чтобы покричать и остолбенел. Прямо передо мной, на цепи, прикованной к будке величиной с небольшую баньку, сидел, и меланхолично почёсывал задней лапой за ухом настоящий белый медведь. Увидев меня, он поднялся на все четыре лапы, мотнул головой и негромко, но внушительно рыкнул. Мне хватило. Я, уже, собирался задать стрекача, когда на крыльцо двухэтажного дома с кособокой башенкой наверху вышел старичок с жиденькой бородкой, в потёртой хламиде неопределённого цвета, островерхом колпаке, чудом удерживавшемся на абсолютно лысой голове и шлёпанцах на босу ногу.

– Ну, что ты, Мартин, людей пугаешь, – задребезжал он медведю, подслеповато вглядываясь в торчащую из ворот мою голову. – Не видишь, разве, что у нас гости? Кто там, кстати, пожаловал?

– Это я, Солнечный рыцарь со своим оруженосцем, – ответил я, робко протискиваясь во двор и с опаской косясь на Мартина.

Мой Уголёк, увидев зверя, всхрапнул и топнул копытом, то ли испугавшись, то ли, наоборот, приготовившись к драке. Пришлось дёрнуть за уздечку и похлопать его по морде, успокаивая. Вошедшая следом Элана ойкнула и постаралась расположиться так, чтобы между медведем и ею оказался

я. Сразу вспомнился старый анекдот о том, что не обязательно бегать быстрее медведя. Главное, бежать быстрее своего напарника.

– Заходите, не бойтесь, – старик махнул медведю рукой, и тот, недовольно ворча, скрылся в будке. – Проходите сразу в дом.

Мы следом за старичком поднялись на крыльцо и вошли во внутренние покои. Изнутри дом оказался гораздо больше, чем снаружи. Высокий сводчатый потолок, подпираемый резными колоннами, головы диких зверей на стенах перемежаются с гобеленами, на которых изображены сцены из жизни драконов, стрельчатые витражные окна, бросающие разноцветные зайчики на мрамор пола, диванчики по периметру зала и рыцарские доспехи в межоконных пространствах. Помпезность обстановки подавляла.

Я крутил головой, пытаясь найти Марголия. Ведь, не мог же им быть этот непонятный старик? Слишком несолидно он выглядит для хозяина замка. Да и с головой, похоже, не совсем дружит. Между тем, старик провёл нас через весь зал и пропустил через ещё одни двери в небольшое помещение, в котором оказался стол, накрытый к ужину.

– Присаживайтесь, господа хорошие, – проговорил он своим дребезжащим голосом. – Поужинаем, заодно и поговорим. Накладывайте себе сами, потому что, прислуги у меня нет. Живу один.

Ужин был скромным. На столе стояла большая плошка с варёной картошкой. Отдельно кучками лежали огурцы, помидоры, пучки зелёного лука, стояла пирамидка лепёшек, соль в глиняной солонке и кувшин с родниковой водой. Скромно, конечно. Ни в какое сравнение не идёт с тем, что я ел в замке у герцога. Я уже захотел подняться, чтобы принести что-нибудь из своих припасов, когда старик отрицательно качнул головой, угадав мои мысли.

– Свои припасы оставь себе. Я в дорогу ничего не дам. С чем приехал, с тем и уедешь. А тут – ешь, что дают.

Оставалось, только, кивнуть головой и, положив себе рассыпчатую картофелину, макнуть в солонку стрелку зелёного лука.

– Так, кто ты? – поинтересовался старик, дождавшись, когда я набью рот картошкой. – Я не расслышал.

Вот же вредный старик! Нарочно, ведь выждал время. Пришлось спешно пережёвывать, давясь горячим картофелем и с усилием глотать.

– Солнечный рыцарь я.

– Это, ты Солнечный рыцарь? – сварливо опять задребезжал старик. – Ты просто мальчишка, который приглянулся Лучу солнца! Тоже мне, рыцарь!

– Ну, положим, я не совсем мальчишка. Точнее, совсем не мальчик.

– А, кто ты по сравнению со мной? Для меня, в мои триста восемь лет, и мужчины постарше тебя – сопливые пацаны.

– Ну, молодость, это недостаток, который быстро проходит, – вспомнил я слышанную где-то мудрость. – Только, я, действительно, Солнечный рыцарь.

И почему я не удивился, услышав его возраст? Наверное, привык уже ко всему, что происходит в этом мире. Хотя, тут на трезвую голову тяжеловато всё воспринимать адекватно.