Артефактор. Книга третья
Шрифт:
— Это я у тебя хочу спросить? Что это за место и далеко ли до русского форта? — спросил я.
— Там мы и находимся в русском форте, — удивился ничего не понимающий мужик.
— Ты мне мозги не пудри, кто такие? В какой банде состоите, кто вас крышует? — строго спросил я и для солидности слов съездил по второму уху, отчего псарь чуть не потерял сознание?
— Да в форте мы, ты чё парень, совсем перепил?
— Где принцесса и мои вещи?
— Какая ещё принцесса? — опять удивился писарь.
— Корейская, которую вы похитили из дирижабля? Где её держат?
— Да ты точно перепил, отродясь
— Девушка, которую вытащили из упавшего дирижабля? — потребовал от него ответ, взяв за грудки и сильно тряхнув несколько раз, стараясь, чтоб он не думал о попытке сбежать.
— Да не было никакой принцессы, шпионку с дирижабля вытащили, полумёртвую. В лазарете она, а ты, стало быть, шпион с дирижабля? — начал что-то понимать писарь.
— Я тебе сейчас за шпиона челюсть сломаю, барон Абросимов с двойным гражданством из дипломатической миссии, что потерпела крушение на краю аномалии. Короче, жить хочешь? — строго спросил я.
— Конечно, хочу, кто не хочет? — попытавшись улыбнуться, произнёс лысый.
— Тогда проводишь меня в лазарет к принцессе, а чтобы ты не вздумал глупить, пойдёшь со связанными руками и с ножом у печени. Дёрнешься, проткну насквозь, и лекарь не успеет спасти. Понял?
— Да господин барон, — тут же ответил писарь, только вот его хитрая морда говорила об обратном.
— Где находится лазарет? — спросил я, внимательно наблюдая за глазами собеседника.
— В торце коридора, дверь сразу с правой стороны, — произнёс он и его взгляд вильнул в сторону.
Резко присев, впечатал ему кулак в пах.
Х-э, — произнёс лысый и скрючившись, рухнул на пол.
В этот момент кто-то подошёл к двери и, повернув ручку, попробовал её открыть, потом постучался, что-то, пробубнив, а потом ушёл, не получив ответа.
Взяв рядом ведро, плеснул на лицо писарю, приводя его в чувства.
— Что же ты гад делаешь? — просипел он.
— А нечего врать, так где лазарет?
— Налево, третья дверь по этой стороне, только там всегда охранник стоит, — шёпотом ответил он.
— Ну вот можешь же, когда захочешь. Не переживай, когда вашу банду накроют, попрошу за тебя, чтобы не на виселицу, а на каторжные работы тебя отправили. Глядишь, следователь смилостивиться и даст тебе пожить немного, — сказал я, помогая ему подняться и накидывая на связанные руки какую-то тряпку.
— Да я сам дознаватель, ты ошибся парень, мы не бандиты, мы на государственной службе, — попытался возразить писарь.
— Ты давай не сочиняй, следаку будешь песни петь, когда тебя калёным железом пытать будут, — сказал я, снимая со стены большой нож.
— Калёным нельзя, батюшка, император запретил, калечить, только бить, — тихо проговорил лысый.
— Так, дальше идёшь молча, дёрнишся, всажу вот тот нож в печень и всё, некогда будет в грехах покаяться. Шутить не буду, второй раз не пожалею, — тихо, наклонившись к его уху, произнёс я. Одеть больше было нечего, поэтому пришлось идти полуголым.
Открыв дверь, выглянул наружу и убедившись, что никого нет, вывел писаря, взяв его под руку, прикрыв спрятанный в руке нож, который держал обратным хватом и упёр его в живот моего спутника. Тому явно не понравилось ощущать кончик ножа напротив своей печени и сразу стал смирным, стараясь даже не дышать лишний раз. У
— Да не трясись ты так, спасём принцессу и глядишь, батюшка, император помилует тебя, даст шанс искупить свою вину.
— Так ты и вправду не шпион? — удивился он.
— Ну ты и дурак. Какой из меня шпион? Я ещё школу не закончил, давай лучше не задерживай меня, идём в лазарет. И где там охранник сидит? — спросил его.
— Сразу при входе, справа на стуле, но обычно он или дремлет, или картинки газету разглядывает, читает плохо, больше на картинки пялится, — отчитался лысый.
Идём до указанной двери, осторожно открываю её, пропуская вперёд своего пленника, которому в ребро упирается нож. Справа действительно сидит охранник, который подняв глаза, посмотрел на вошедшего и сразу потерял к нему интерес, следом захожу я и, быстро оглядев лазарет, бью охранника пяткой в нос. Тот сразу улетает со своего стула и затихает, а я смотрю на пожилого деда, который склонился над телом Ми Ней, лежавшей без сознания.
— Отошёл от принцессы и держи руки на виду, а не то я прирежу вашего сообщника, — проговорил я, подтолкнув писаря вперёд в сторону девушки.
— Какого сообщника? — удивился целитель.
— Он считает, что попал к бандитам и я пытался убедить его в обратном, но он очень настойчив, — ответил за меня лысый.
— А почему он называет задержанную принцессой? — задал следующий вопрос целитель, отступив на шаг от девушки.
— Потому что она её и является. Принцесса Ми Ней, а я барон Антон Абросимов, — ответил ему, подходя к девушке и ведя перед собой писаря.
— Она магически истощена, у неё перенапряжены каналы и источник, не уверен, что она скоро очнётся, — сказал целитель, наблюдая за мной.
Оглянувшись, увидел, что охранник так и продолжает лежать, посмотрел на доктора, сказав,
— Ничего удивительного в этом нет, мы пролетели через несколько аномалий, а ещё неделю бродили по аномальному лесу и питались только мясом аномальных животных. Вероятнее всего, у неё, наоборот, переизбыток маны в организме, я сам с трудом пришёл в себя. Вы можете поставит её на ноги, нам нужно срочно попасть в Российскую империю, чтобы не разразился дипломатический скандал.
— Вы не переживайте, раз у неё перенапряжение магических каналов от пресыщения маной, нужно немного уменьшить её плотность в организме, мог я попробовать её помочь? — спросил целитель.
— Да. Только без резких движений, — ответил ему, внимательно наблюдая, как он подошёл к Ми Ней и начал что-то делать руками.
— Возьмите её за ладонь, это должно помочь, — сказал целитель, взяв у девушки левую кисть и протянув её ко мне.
Ничего не подозревая, взял руку девушки и в тот же момент, целитель, отпустив её, коснулся моей руки. Моё тело тут же пронзила боль, парализовавшая мышцы, следом по телу прошла волна, расслабляющая все мышцы и я рухнул на бетонный пол. Как я мог совершить такую большую ошибку, ведь лекари считаются самыми сильными магами и если дать им коснуться себя, то они могут делать с человеком всё, что захотят. Парализуют, заставят испытывать боль или заставят потерять сознание. Рано я расслабился, но отыграть назад уже не получится, да и наклонившись, целитель погрузил моё сознание в сон.