Артефактор
Шрифт:
— А разве так можно? — я пожал плечами. — Кажется, распределение по факультетам окончательное и не подлежит изменению, разве нет?
— Ну… — парень смутился еще больше. — Вообще да… Но раньше не было таких случаев, как с тобой. Никто никогда не показывал такого высокого уровня магического потенциала. Так что для тебя, может быть, и сделают исключение и оформят перевод.
— Ты меня сплавляешь, что ли? — подозрительно прищурился я, глядя ему в глаза. — Или что?
— Нет, наоборот! — он замахал руками. — Я рад, что с нами такой одаренный студент, как ты! И я бы хотел, чтобы ты остался!
— Ну, тогда
— Я не уговариваю… Я наоборот боюсь, что ты переведешься. — признался студент. — Мы же техноманты, мы побочная ветвь магии, мертворожденный факультет, как некоторые нас называют. И то, что самый одаренный маг за всю историю мира оказывается именно среди нас — это… Странно.
— Слушай, а ты кто?
— Я? Я Максим. Максим Кривов, пятый курс. Староста факультета техномантов.
— Привет, Максим. — я кивнул. — А теперь скажи мне, откуда у вас такая уверенность, что техноманты это… всё то, что про вас говорят? Я понимаю, когда так говорят ученики других факультетов — каждый будет хвалить свой факультет и принижать чужие… Но почему вы сами себя так недооцениваете?
— Так ведь… Техноманты же! — Максим аж всплеснул руками.
— Вот именно! — я повторил его жест. — Техноманты, черт возьми! Вы вообще видите, что происходит вокруг? У нас десятки артефактов и магических механизмов, которые делают мир лучше! Над нами магический потолок, перед нами магические столы, сюда мы летели на магическом дирижабле, а до этого поднимались на него на магическом лифте! Везде люди используют артефакты — в стройках, больницах, в повседневной жизни. Даже в бою — и то артефакты! А теперь скажи мне, есть ли у какой-либо другой магии такое влияние на мир? Нет, нет и еще раз нет! Мы, техноманты, те, в ком мир нуждается больше, чем в остальных магах. Я в шоке, что вы этого не понимаете! Выпускаясь из Урмадана, каждый техномант начинает менять мир к лучшему гораздо больше, чем другие маги! Люди могут худо-бедно справляться с разломными тварями и без магии, но что будет, если все артефакты исчезнут?
Я сделал небольшую паузу, давая всем возможность представить этот мир.
— Не знаю, как вы, а я не считаю, что техноманты — это какой-то второй сорт магов. — продолжил я, отрезая еще кусок рыбного филе. — Наоборот, я считаю, что техноманты — самые сильные, гибкие и универсальные маги, какие только могут быть в этом мире.
— Эх, твои бы слова… — вздохнул Максим, не продолжая, но было понятно, что он хотел сказать.
— Слова — это слова, их цена — копейка. — я улыбнулся. — У меня есть идея получше. Я это докажу на деле. И вам, и всему миру. Вы еще удивитесь, насколько вы сильны. И только попробуйте после этого продолжать жалеть себя!
Через двадцать минут, когда все уже наелись, ужин официально закончился. Директор встал, снова хлопнул в ладоши, и вся еда со столов исчезла, не оставив ни крошки, ни капли, ни жирного следа на скатерти.
— А теперь, дорогие студенты, — громко начал он, — позвольте представить вам деканов наших факультетов! Вениамин Косов, декан факультета элементомантов!
Под громкие аплодисменты от стола стихийников встал высокий мужчина средних лет. У него была стильная
Интересно, они действительно все на него срочно запали или это у него такое магическое прозвище — Красавчик?
— Петуния Литова! Декан факультета материамантов! И по совместительству — заместитель директора нашего университета!
Литова встала, сдержанно кивнула в ответ на аплодисменты и села обратно.
— Виктор Радонецкий! Декан факультета псиомантов!
Встал тот самый Виктор, с которым я уже был знаком с дирижабля. Он с ехидной улыбкой поклонился, прижав руку к груди, в ответ на аплодисменты псиомантов, хитро подкрутил ус и сел обратно.
— Антон Котов, декан факультета биомагии!
Встал тот самый толстячок в зеленом, который поддержал меня во время разговора с преподавателями. Он широко и искренне улыбнулся, помахал всем и сел обратно, продолжая уплетать куриную ножку.
— И наконец, Милослав Пушкарев — декан факультета техномагии!
А вот этого я не ожидал! Встал капитан дирижабля, сейчас без своей белой формы и шляпы, а в более повседневной одежде! Оказывается, он не только управляет дирижаблем, но и является деканом!
Я искренне зааплодировал своему декану, но я был единственным, кто это сделал искренне. Остальные техноманты отбоярились редкими вялыми хлопками.
— Деканы будут курировать вашу учебу на протяжении всех этих лет, — продолжил директор, когда редкие аплодисменты техномантов стихли. — Вы можете обращаться к ним с любыми вопросами о учебе и университете в целом, но, пожалуйста, не загружайте их слишком сильно, у них и так много работы.
Он широко и искренне улыбнулся.
— Ну и наконец, я. Родион Сергеевич Вербин, бессменный директор Урмадана на протяжении последних пятнадцати лет! Рад познакомиться со всеми вами.
На этот раз весь зал разразился аплодисментами, даже техноманты хлопали с энтузиазмом — директора здесь явно любили. Хлопали так долго и громко, что Вербинe пришлось даже снова поднять руку, чтобы успокоить студентов.
— Теперь, когда все формальности закончены, прошу первокурсников собраться вместе и следовать за тэссой Литовой, которая проведет вас в вашу гостиную! И не забудьте скачать наше приложение, потому что завтра уже начинаются занятия!
Студенты, переговариваясь, встали из-за столов и нестройной толпой двинулись за Литовой. Конечно, это были только первокурсники — все старшие уже знали, где находится их гостиная.
Я думал, что нас сразу разделят по факультетам, но Литова повела нас всех вместе. Интересно, что она направилась в ту же дверь, через которую я выходил на собрание преподавателей. Оказалось, что дальше по коридору есть еще одна лестница, более широкая и тоже винтовая. Она вилась вокруг большой круглой колонны, и на каждом витке висел новый живой портрет. Все они радушно приветствовали нас, а когда мы дошли до самого низа, я увидел портрет Болтона Бейтса. Это дало мне понять, что остальные портреты тоже изображают бывших директоров Урмадана, а вместо портрета Родиона Сергеевича, который должен висеть вверху лестницы, пока что был пустой холст.