Артефакты Агарона

Шахов Дмитрий

Домовой в майке на голое тело и растянутых трениках обиженно моргнул, сморкнулся на пол, после чего свои же сопли и вытер куском грязной материи, который достал из кармана.

– Почему это я не Моба?

– Не дорос еще, – ответил я. С домовыми построже надо быть, а то быстро оседлают. – Моба, выходи.

– Да тут я, не шуми, жильцов напугаешь, – голос домового раздался сзади. Решил на испуг взять. Не на того напал.

Моба стоял у стены в костюме с сюртуком и котелке. В руке блестел набалдашник длинной трости с острым наконечником. Морок, конечно,

как такую дуру таскать сквозь щели. А вдруг нет? Таким набалдашником по темечку мало не покажется.

– Отлично, давай поговорим, – я повернулся так, чтобы видеть обоих домовых. Вообще они ребята безобидные, но в доме, к которому прикипели, они в большой силе. Могут и зашибить.

– Что хотел, вампиреныш? – Спросил Моба. Голос у него и правда был шелестящий, вкрадчивый.

– Хотел узнать, что в городе происходит, раз охотники все закоулки шерстят.

– Так ищут.

– Кого ищут?

– Кого надо, того и ищут. Они нам не докладывают.

– Говори-говори, а не заговаривайся, – урезонил я Мобу, делая шаг к двери так, чтобы Гоб не зашел мне за спину. Хотя что ему мои уловки, скользнет тенью и кирпичом по башке сзади. – Они же вопросы задают. Интересуются.

– А тебе какое дело, вампиреныш? – Моба почесал тростью подбородок. Край набалдашника чуть поплыл, и я немного расслабился – трость была обычным мороком.

– Проблемки у меня возникли. Решу, вам новых ништяков подкину. Будете здесь как сыр в масле кататься. А не поможете, придут мои родственники, и вылетите вы отсюда как пробка из бутылки, – попробовал я перейти на привычный домовым жаргон.

Нет ничего страшнее у домового, чем дом, к которому прикипел, покинуть. И обещание пряника нелишнее, когда каждый день совесть мучает таскать чужую еду.

– Говорят, Агарон вернулся, – прошелестел Моба, недолго думая, и цыкнул на Гоба. – Это не наша война. Пусть знает.

– Агарон?

– Царь пауков. Когда-то их было много, так много, что они друг друга ели. Но потом то да се, пауки стали вымирать. Да и убивать их научились. Агарон был младшим сыном последнего царя. Когда полыхнуло восстание, Агарон сам себя похоронил. Это, получается, по легендам. А теперь, значит, восстал.

– И что ему надо?

– Да что и всем, – руки Мобы описали круг. – Власть, пища. Только кто ж ему теперь это отдаст добровольно. Нет у него той силы теперь, что прежде.

– Но охотники его поймать не могут, – закинул удочку я.

– Так им еще меньше помогают, чем Агарону. Он мерзость, но мерзость честная. Охотники же бьют всех без разбору.

– А как же договор?

– Договор, юноша, просто несколько слов из древней истории, – Моба опустил трость и подбоченился. – Соблюдать его достаточно только по духу, но не в реальности. Охотники – это не только сила, но и инструмент, если использовать его умело. Дальше думай сам. Я деталей не знаю. Но все что сейчас творится, неспроста. Ой, неспроста. Помни про обещание.

– Ты хоть намекни, к кому дальше пойти с вопросами, – возмутился я, хотя оба домовых уже растаяли дымками прямо на глазах.

– Сходи

к Карине, из рода боевых ведьм. У нее сын недавно погиб от рук Агарона. Она всяк побольше нашего знает, – голос пришел словно ниоткуда.

Поди туда, не знаю куда. Издеваются они что ли. Что за Карина такая. Вернувшись в магазин, я нашел номер телефона Ольги. Та ответила быстро.

– Нет, еще не ходила за новыми травами.

– Да я по другому поводу.

– И колечко не пробовала.

– Да не тараторь. Просто вдруг ты знаешь некую Карину из рода боевых ведьм. У нее еще сын погиб недавно.

Ольга недолго помолчала.

– Да, что-то слышала. Но мы ж между ковенами почти не общаемся. Я могу разузнать ближе к вечеру. Тебе что-то конкретное нужно?

– Да поговорить кое о чем.

– Ведьмы редко без повода встречаются. Так что придумай что-то поинтереснее.

– Хорошо! Я хочу помочь ей разобраться с тем, кто убил ее сына, – почти не подумав, ляпнул я. – Мне кажется, что у нас на примете одна и та же фигура.

– Вот это уже повод, – хихикнула Ольга. – Жди весточки.

Я положил умолкнувшую трубку и устало опустился на стул. Что за Агарон? Какой еще паучий царь? Почему дед ничего такого не рассказывал. Я набрал отца.

– Па?

– Да, сын.

– На встрече? – Удивился я официальному тону.

– Есть немного, но ты говори.

– А дед или прадед тебе что-то про арахнидов рассказывали. И про царя Агарона?

– Не припомню. Это важно?

– Не очень. Спасибо, – ответил я и отключил связь. Из небытия возник целый народ, с которым теперь шла борьба не на жизнь, а насмерть. И никому до этого не было дела.

Погруженный в свои мысли, я не заметил, как рабочий день закончился. Я закрыл ставни на окнах и уже выходил из магазина, как меня остановила женская рука на плече.

– Говори, что ты хотел узнать, я Карина.

Я обернулся. Ведьме было на взгляд лет тридцать, как, впрочем, почти всему их племени. Резкие черты лица, даже немного грубоватые, жгучие черные волосы до плеч, огромные серьги, карие глаза. Южный тип красоты, как сказали бы мои одноклассники-люди, но красоты там не было. Была мраморная статуя застывшей скорби.

– Может, пройдем в магазин? – Предложил я.

Я запер за ведьмой дверь, предварительно включив свет. Мне он не был нужен, но хотелось, чтобы ведьма чувствовала себя комфортно. Ведь я хотел получить ответы.

– Ваш сын погиб от лап арахнидов?

– Так говорят охотники.

– Они не правы?

– Мой сын был охотником.

А вот это интересно. Я поднял бровь. Ведьма пожала плечами.

– Нет никакой семейной драмы. Я из древнего, но очень размытого рода. Приход был поздним, сыну тогда уже было десять лет. Я покинула семью, чтобы учиться. Когда вошла в силу, потерянного уже было не вернуть. Но общаться мы не переставали. Сын вырос, прошел армию, потом его завербовали в охотники. Они сейчас стараются подбирать таких, в ком есть капля нелюдской крови… В чем дело, вампир? Ты знаешь, как найти убийцу моего сына?