Артиллерия Ивана Грозного

Лобин Алексей

Вербовка и прием на службу опытнейших зарубежных специалистов активно применялись и в начале XVI столетия. Помимо итальянцев и немцев, приезжают также и датские мастера. В письме датскому королю Василий III Иоаннович писал: «Которые будут у тебя мастеры в твоей земли Фрязове архитектоны… и которые мастеры горазды каменого дела делать и литцы, которые умели бы лить пушки и пищали, и ты б тех мастеров к нам прислал» [126] .

В 1507 г. король Дании Иоганн, выполняя условия заключенного с «московитским» правителем договора [127] , направил в Россию корабли с артиллерийским мастером, медью, оловом, свинцом, порохом, ядрами и пушками [128] .10 апреля 1508 г. шведам стало известно, что король Дании направил в Россию корабль с 4 пушечными мастерами, груженный 30 ластами военного снаряжения [129] . Позже, на переговорах 1521 г., через датское посольство были обговорены вопросы взаимной помощи, при этом Василий III Иванович просил Христиана II в помощи специалистами: «которые будут у тебя мастеры в твоей земле фрязове

архитектоны и зеньядуры, и которые мастеры горазди каменого дела делати, и литцы, которые бы умели лити пушки и пищали, и ты б тех мастеров к нам прислал» [130] .

126

Казакова Н.А. Русско-датские торговые отношения в к. XV – н. XVI вв. // Исторические связи Скандинавии и России IX–XX вв. Л., 1970. С. 93–94; Русская Историческая Библиотека. СПб., 1895. Т. XVI. Стб. 31.

127

Подробнее см.: Лобин А.Н. Оборона Опочки 1517 г. «Бесова деревня» против армии К.И. Острожского. М., 2017. С. 18–20.

128

Казакова Н.А. Русско-датские торговые отношения в к. XV – н. XVI в. С. 93–94.

129

«kopper, thyn, blygh, lode unde bussenpulver unde formen, dar men halv e unde hele slangen aver geten plecht und gethen sail, unde 4 trefflike meiister, to dusdanen Helen unde halven slangen to geten vorvarenheit hebben, uth Schotlanth» (Hanserecesse von 1477–1530. Band 5. Leipzig, 1894. S. 470 № 363; Хорошкевич А.Л. Россия в системе международных отношений конца XV – первой половины XVI в. М., 1980. С. 303).

130

Там же. С. 31.

В то же время и император Максимилиан I помогал Василию Ивановичу в поисках мастеров. В 1513 г. из Любека император Священной Римской империи приказал направить в «Московию» «пехоту и орудия и несколько мастеров осадного дела, итальянцев и германцев, из Любека до Московии» [131] . Это привело к тому, что крепость Смоленск была обложена и обстреляна 140 бомбардами [132] .

В 1517 г. в имперском Инсбруке были приглашены пять мастеров, из которых один, итальянец, ослеп и вернулся до 1526 г., двое умерли, а еще двое успешно работали в России [133] .

131

«peditum et machinas oppugnan darum que arcium homines peritos atque artefices, Italos ac Germanos, ex Lubeca per mare ad Moscoviam transmisit» (Acta Tomiciana. Posnanie, 1852. T. II. № CXLIII. P. 142).

132

Sigismundus, Rex – Vladislao, Regi Hungarie etc. // AT. T. II. № CCXVIII. P. 183. Письмо не датировано, но находится между письмами 26 и 30 марта.

133

Герберштейн С. Записки о Московии / пер. А.В. Назаренко. М., 1988. С. 255.

Многим мастерам приходилось пробираться через земли Ягеллонов, которые всячески препятствовали проникновению к враждебному соседу военных инженеров. В условиях продолжающихся войн 1500–1503, 1507–1508, 1512–1522 гг. и коротких перемирий европейцам было практически невозможно проехать через земли Польши и Великого княжества Литовского. Так, например, 18 мая 1511 г., по приграничным городам Короны польским королем Сигизмундом I были посланы инструкции, в которых комендантам Й. Голавинскому и Я. Росновскому в Мариенбурге (Мальборке) специальной инструкцией предписывалось следить за новыми приезжающими людьми и не допускать проезда в Московию военных специалистов [134] .

134

Acta Tomiciana. Posnanie, 1851. Т. I. № CCXXXIV. P. 188–189.

В истории русско-литовских отношений описаны случаи, когда мастера уходили от одного правителя к другому. Рассмотрим это явление на примере истории с упоминаемым ранее итальянцем «Петром Фрязином», который прибыл в Москву в 1494 г. из Италии вместе с посольством Эммануила Ангела и Данилы Мамырева [135] . Спустя некоторое время, очевидно недовольный московитскими порядками, Петр Фрязин бежал в Литву. Но заказов в том масштабе, который был в Москве, у мастера не было, так как вся бронзовая артиллерия импортировалась из Польши. В Литве литейщик пушек Петр Фрязин оказался невостребованным, и при первой возможности он стал искать возможность вернуться в «Московию».

135

Полное собрание русских летописей. Т. XII. СПб., 1907. С. 238.

В 1510 г. торговый человек Микула Айдаров, приехав из Литвы, заявил в Москве, что захотел «ехать на государево имя Петр Молодой Пушечников Фрязин, да без опасные грамоты ехать не смеет для того, что он от государя с Москвы збежал безвестно». Так как великий князь Василий III нуждался в военных специалистах, опальный мастер был прощен: «И государь ему опасную грамоту послал…» [136] . Отношение к мастерам «огнестрельного дела» здесь как нельзя кстати иллюстрируют переданные С. Герберштейном слова

136

Выписка из Посольских книг о сношениях Российского государства с Польско-Литовским за 1487–1572 гг. // Памятники истории Восточной Европы. Т. 2. М., 1997. С. 110–111.

Василия III: «…He орудия важны для меня, а люди, которые умеют лить их и обращаться с ними» [137] .

История «творческих исканий» итальянского мастера перекликается с

побегом другого «Петра Фрязина» – итальянца Петра ди Аннибале. В 1528 г. посольству Шарапа Лодыгина и Еремея Трусова в Риме удалось завербовать артиллерийского специалиста. В дневниках сенатора Марино Сануто за февраль 1528 г. отмечено, что русским дипломатам в Равенне приглянулся один бомбардир, и «папа разрешил им взять его с собою» [138] . Так в Москву прибыл еще один «Петр Фрязин» по прозвищу «Малый» – флорентиец Pietro di Annibale [139] . Однако спустя десять лет работы в Москве Петр Аннибале сбежал в Ливонию. Сохранилось дело о побеге Петра Фрязина 1538 г., из которого можно заключить, что итальянца «к великому князю прислал папа римский послужити года три или четыре, а служил… одиннадцать лет, а держал его князь великий силою (выделено нами. – А.Л.)». Между тем, из того же дела известно, что работая в Москве, он получал «жалованье великое» [140] .

137

Герберштейн С. Записки о Московии / пер. А.В. Назаренко. М., 1988. С. 172.

138

I diarii di Marino Sanuto: (MCCCCXCVI-MDXXXIII) dal! autografo Marciano ital. Venezia, 1897. T. XLVII. P. 8.

139

Kivim"ae J., Petr Frjazin or Peter Hannibal? An Italian Architect in Late 11. Medieval Russia and Livonia // Forschungen zur Osteurop"aischen Geschichte. Historische Ver"offentlichungen, Nr 52 [1996]. Wiesbaden 1996. S. 21–26.

140

Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссией. СПб., 1841. Т. 1. № 140. С. 203–204.

Интересен пример с другим артиллерийским специалистом – Николаем Оберакером. Ученик литейщика Йорга из Шпайера Николай Оберакер с 1498 г. стал известен в Империи как выдающийся мастер, который делал превосходные орудия и колокола. Так, по заказу городских властей Аугсбурга в 1502 г. отлил для арсенала 35 красивых больших орудий из латуни («35 sch"one grosse St"uck Gesch"utz aus Messing»), в том числе очень большие стволы калибром в 65 фунтов, два орудия 26-фунтовых, несколько длинных «шлангов», а также большую мортиру [141] .

141

Chronica Der Weitberuempten Keyserlichen Freyen vnd dess H. Reichs Statt Augspurg in Schwaben. Franckfort-am-Mayn, 1595. S. 261–262.

Известны несколько работ мастера, колоколов и орудий, в Европе, датированных 1499, 1502, 1508, 1510, 1512, 1514, 1515, 1517, 1518 гг. [142] . В Россию Оберакер приехал не позднее 1518 г. (его колокол 1518 г. с автографом «а делалъ Николай Иванов сынъ Обракръ от града Шпаера» ныне экспонируется в Нарвском замке).

Некоторые подробности о деятельности в России Николая Оберакера содержатся в книге С. Герберштейна, где мастер назван «пушкарем» и «оружейным мастером», «родившимся на Рейне, недалеко от немецкого имперского города Шпайера». Посол отмечал, что в 1526 г. вместе с тремя другими мастерами Оберакер хотел уехать, «согласно их охранным грамотам. Государь отвечал, что помнит об этих грамотах и отпустит их, но не сейчас, ибо они ему нужны» [143] . К жалованью Оберакеру было добавлено еще 10 золотых, лишь бы мастер перестал напоминать об окончании контракта.

142

Knoepfli, А. Kunstgeschichte des Bodenseeraumes. Teil: 2. Vom sp"aten 14. bis zum fr"uhen 17. Jahrhundert (=Bodenseebibliothek, Bd. 7). Frankfurt, Leipzig, 1969. S. 269.

143

Герберштейн С. Записки о Московии / пер. А.В. Назаренко. М., 1988. С. 255.

В 1532–1533 гг. в Москве Николай Оберакер отлил два колокола в 445 и 1000 пудов. На первом колоколе, который носил имя «Лебедь», имелась надпись: «Nikolas Obraker 1532 а делалъ Николай» [144] . После 1533 г. его отпустили домой. Известно, что в 1534 г. в Констанце он отлил колокол [145] . По замечанию немецких и австрийских кампанологов, четыре неподписанных колокола 1549–1570 гг., выдержанные в индивидуальной стилистике Оберакера, указывают на то, что у него были ученики [146] .

144

Кавельмахер В.В. Большие благовестники Москвы XVI – первой половины XVII в. // Колокола: История и современность. М., 1993. С. 88, 116.

145

Deutscher Glockenatlas Bd. II. Bayerisch-Schwaben, bearb. von S. Thurm. Herausg. von G"unther Grundmann, Deutscher Kunstverlag M"unchen Berlin 1959. S. 536.

146

Thurm S. Die ersten vier B"ande des Deutschen Glockenatlas. Pers"onliche Erinnerungen und Ergebnisse einer vierzigj"ahrigen Glockenforschung // Jahrbuch f"ur Glockenkunde. Bd. 1–2 (1989/90). 1989. S. 11-112.

Таким образом, мастера «отъезжали» из Вильны и Москвы по разным причинам, установить которые мы на сегодняшний день не можем. Кто-то бежал из-за религиозного или уголовного преследования, кто-то из-за ущемления своих прав, кто-то из-за несоблюдения заказчиком контракта. В первой трети XVI в. в Литве основной проблемой пушкаря была задержка выплаты жалованья из-за финансовых трудностей, которые периодически испытывала литовская казна. Даже высококлассный европейский литейный мастер был мало востребован в Литве по причине отсутствия государственной «людвисарни». В России же такого мастера ожидало достаточно высокое по европейским меркам жалованье, но в то же время он был ограничен в свободе передвижения, и даже после истечения срока контракта ему было сложно покинуть страну.