Артур
Шрифт:
– Ну, почему сразу козел-то, Снежана? Ты не знаешь всех обстоятельств, мало ли, почему он не звонит, – Аня бросила на меня утешающий взгляд и поставила тарелку горячего супа. – Ешь лучше давай, – она мягко провела рукой по моему плечу, словно пытаясь стряхнуть с него любую тяжесть.
– Защитница ракообразных дело говорит, – поддержала подругу Аня, присаживаясь напротив. – Ты бы сама что ли позвонила, а то от твоего недельного нытья уши вянут, – она поморщилась.
Я только хмыкнула и покачала головой.
–
А что, разве не так было? Валя же ушел к стерве, которая загнала его под каблук?! Ушел. Я же, нежная и боготворящая его, не пришлась ко двору. С Артуром, пусть он мне и очень нравится, я не собиралась повторять тех же самых ошибок.
Нужно было учиться на собственных, раз уж я не умела на чужих, и делать какие-то выводы, а не повторять их из раза в раз. А то это могло начать попахивать безумием.
– Он не звонит и не пишет почти неделю, значит, ему не хочется, – буркнула я, набирая в ложку немного грибного супа. Все-таки, хорошо, что Аля у нас была поваром, иначе мы бы подохли от голода, я не могла пожарить даже яичницу, а Анька была занята всем миром, но только не простыми вещами вроде готовки. А так… ели вкусно, словно в ресторане. Грибной суп был тому подтверждением.
– Но тебе же хочется… – возразила Аня. – Я вообще не считаю, что первый шаг обязательно должен делать мужчина. У нас двадцать первый век на дворе, женщины имеют столько же власти и прав, сколько и мужчины.
– Ага, гроза рыбных, в твоих фантазиях, – высмеяла подругу Аля. Я же предпочла не залазить в их спор, оставаясь в стороне. С тех пор, как Артур привез нам подругу в целости и сохранности, Аля не упускала возможности подколоть Аню. – Этим миром всегда правили и будут править мужики. Мы же можем лишь добыть для себя немного выгоды и пользы от общей ситуации, если научимся управлять ими. Мужик – голова, женщина – шея, ясно тебе?
– Ерунда, – хмыкнула Аня. – Не слушай ее. Она всегда мелит пассивно-агрессивную чушь!
– Я все равно не буду ему звонить. Получается, я навязалась ему в первый раз, навязалась во второй, а на третий он решил не делать никаких шагов. Он и так дал понять, что не хочет со мной ничего!
– Нельзя об этом судить только потому, что он тебя не поцеловал!
– Он увернулся от моего поцелуя! – перебила я Аню.
– Да, но на втором же свидании поцеловал в щеку?
– Да, очень по-монашески, так целуют сестер!
– Мне кажется, ты делаешь преждевременные выводы.
– Согласна с повелительницей крабов, можно бы немного подождать. Вдруг, занят просто человек? – Аля пожала плечами. – И вообще, ешь давай, остынет!
Я послушно кивнула и уткнулась в тарелку.
Может быть, подруги были правы? Господи важный подполковник мог ловить воров и убийц, может
Стоило подождать, девчонки наверняка были правы.
13
Впрочем, надолго моего решения не хватило.
Я промучилась еще ровно сутки, сходила на работу, выстояла свою смену, а затем отправилась прямиком в участок. Господи, скажи мне кто пару месяцев назад, с какой частотой я буду сюда приходить, и я бы покрутила у виска. А вышло… ну, в общем, вышло, как вышло. Любовь зла, полюбишь и мента.
– Вы куда?
– К господину Эркюлю Пуаро! – На меня буквально с порога едва не набросился тот самый молодняк, который провожал меня в кабинет начальника в первый раз. Кажется, он у них был практикант и мальчик на побегушках одновременно. По крайней мере, именно так и выглядел.
– Что?!
Я лишь гордо взмахнула распущенными локонами, мазнув ими курсанта по лицу и быстрыми, уверенными шагами направилась по известному пути.
– С дороги, человек!
– Нельзя! Прошу Вас! Послушайте, там сейчас…
Не стала я слушать нытье этого сопливого. Мне нужно было высказать гаду все, что я о нем думаю, а затем забыть его. Я именно так сегодня и решила.
На удивление, краситься сегодня пришла девушка-психолог и пока я наносила ей безупречный нюд для деловой вечеринки, у нас завязался небольшой разговор, в котором я выяснила для себя следующие вещи. Во-первых, так как у меня не было отца, теперь для того, чтобы чувствовать себя полноценной и счастливой, мне всегда требовался в моей жизни кто-то мужского пола. Наверное, это действительно было так, иначе как объяснить то, что после Валентина, которого я любила, я даже не стала выжидать, сразу бросилась в объятия проходимца Андрея? Во-вторых, подсознательно, где-то очень глубоко, опять же, благодаря моим прекрасным родителям, я была уверена, что не заслуживаю этого самого счастья и готова была делать все, чтобы оставаться несчастной. В-третьих, моя напускная уверенность как раз говорила о глубокой неуверенности. Ну, и, в-четвертых, опять же, я считала, что не заслуживаю того, чтобы быть выбранной мужчиной и любима им, поэтому избирала тактику бегания за ними лично. Опять же, все это, разумеется, происходило в подсознании. По крайней мере, в этом меня убедила Юлия.
По окончанию нашего макияжа, мы решили, что никто никому ничего не должен, зато я взяла у нее контакты и всерьез подумывала о том, чтобы начать ходить к ней на встречи.
– Эй, Бенедикт Кембербетч, думаешь я… – Я распахнула дверь в кабинет Артура и почти мгновенно замерла. С дюжину глаз резко повернулись ко мне и внимательно уставились.
Черт, и впрямь, сюда было нельзя. Кажется, у важного-преважного полицейского шло совещание. На столе были разложены какие-то документы, фотографии, лица всех шестерых мужчин были сосредоточены и не выражали ничего хорошего. Я явно была здесь не в тему.