Асмодей

Кухтин Саня

Она сидела, уперев спину в ледяную стену, а Асмодей задумчиво сидел подле нее, душой впитывая горечь ее слов и признавая правоту, пусть и изувеченную ядом ревности. В последнем порыве она прильнула к его груди, но не заплакала, сделала последний в своей жизни вздох и испустила дух. Услужливая, исполнительная, не боящаяся замарать руки его поручениями и… преданная. Парадоксально, но несмотря на все сказанное Аластору в безысходной злобе, даже предав, ее сердце осталось верным Асмодею. Он доверял ей, как не доверял никому. Она была ему ближе всякой любовницы, за нее он готов был отдать жизнь,

но так и не смог полюбить ее. Дьявол всемогущий, сколько страшных тайн она унесла с собой в могилу; сколько жестоких приказаний выполнила; скольких умертвила врагов в угоду его тщеславию. Верная душа, сраженная ревностью. Женщина, не ставшая любимой. Любовница, не сумевшая признать своего поражения. Предательница, не заслужившая смерти. Она умерла от руки своего возлюбленного на его руках, найдя в том последнее утешение и последнюю милость. Она ушла без сожаления, оставив на его душе очередной шрам. Демон пришел сюда, как палач, но уходил отсюда, как человек, понесший величайшую потерю. Проклятый небесами, проклятый людьми и проклинающий сам себя.

— Аластор, — поднимаясь с пола, произнес он, отирая с лица кровь тыльной стороной ладони.

— Да, мой господин.

— Скажи, ее слова касательно Авроры… — Асмодей слегка замешкался. Собственно, он прекрасно понимал, что об этой связи в каждом углу шушукаются не только грешники, но суккубы. Они не могли понять его поведения и его отношения, а все непонятное, выходящее за рамки принятого, всегда воспринималось в штыки, потому они ненавидели Аврору, и осуждали его. Ад не готов был меняться, по крайней мере кардинально.

— Да… — протянул демон, заметив нерешительность своего господина.

— Ты видишь меня в таком же свете? Слабым?

— Я вижу Вас другим, — пытаясь подобрать правильные слова, чтобы не разбередить утихший гнев Асмодея, произнес воин.

— Говори прямо, — устремив на демона испытующий взгляд, прорычал хозяин обители.

— Я вижу Вас более человечным!

— То есть слабым! — глядя на поникший взгляд своего товарища, пояснил рыцарь. — Можешь не отвечать, я тебя понял. Власть и слабость не совместимы. Я решу этот вопрос в ближайшие дни.

— Какие будут распоряжения? — укрывая тело демоницы своим плащом, произнес Аластор.

— Призови в Ад всех моих воинов, суккубов и инкубов; прикажи Диавалю без лишнего шума привезти все изобретения Дэлеб сюда, они скоро нам пригодятся, — в последний раз взглянув на павшую, Асмодей направился к выходу. — Скажи, чтоб оседлали Нифелима, я лечу в замок.

— Будет исполнено! — провожая взглядом владыку Похоти, отозвался Аластор.

Истина была такова: проблемы стоило решать по мере их поступления. Вопрос Авроры был сейчас не главным. С момента публичного наказания, демон не появлялся на публике, а это пагубно сказывалось на его престиже. Того и гляди черти, бесы и прочее отрепье решат, что его и вовсе со счетов списали. К тому же, в его отсутствие вся власть в руках Вельзевула находилась, нужно было узнать, каких дел он уже успел наворотить, а что только собирается сделать.

После стольких дней беспамятства возможность вырваться из оков собственной пещеры казалась весьма привлекательной. Сменив одеяние на новое, демон дал

распоряжение прислуге и едва ли не с разбега вскочил на спину дракона, который был не менее своего хозяина рад возможности поразмяться. Оставив груз своих проблем на земле, Асмодей взмыл в закатные небеса. Сейчас не хотелось думать ни о чем постороннем, а посторонним казалась вся жизнь. Впервые ему хотелось убежать: все равно куда, только бы подальше от этих проклятых просторов.

Не думал он, что случившееся оставит на нем такой сильный отпечаток, а ведь это была только первая потеря, выпавшая на его долю. Первая, но отнюдь не последняя, если он продолжит идти к намеченной цели. Он знал, кто станет следующей жертвой, помнил безысходную злобу, которая овладела им в момент, когда Абаддон возвестил о ее смерти. А ведь все это непременно повторится. Вот он и наступил, момент выбора, когда что ни сделай, всюду будешь не прав. А отступать назад поздно, да и поражение неприемлемо!

========== Глава XI ==========

Тяжёлые шаги звенели по плитам, и гул этот поднимался вверх и эхом разносился по мрачным коридорам. Казалось, что вместе с Люцифером замок покинули и все его обитатели. Невольничий рынок опустел, лишь несколько торговцев, увидев Владыку Похоти, проводили его любопытными взглядами, шепча что-то себе под нос; залы, в которых раньше кипела жизнь, и сновала прислуга, опустели; гарнизон стражи заметно поредел. Некому было возвестить о прибытии рыцаря Ада, некому было склониться перед мощью столь древнего зла. Воистину, в этот момент Асмодею начало казаться, что загробный мир умер или подвергся какой-то неизвестной хвори.

Пройдя по знакомому маршруту, демон поднялся по винтовой лестнице, миновал первородное пламя, пылающее в камине, и вошел в зал совета. Вельзевул восседал на троне Люцифера, вытесанном из черного шершавого камня и костей, и с головой погрузился в изучение каких-то бумаг, не удостоив вошедшего даже взглядом. Асмодей, не сгибаясь и не кланяясь, подошел к столу и уселся на свое место, по левую руку от нынешнего наместника Ада. Ничто в его лице не изменилось, даже губы не дрогнули, когда позвучал размеренный голос Вельзевула.

— Не ожидал тебя так скоро увидеть, — оторвавшись от своего свитка, произнес он. — Признаюсь, случившееся на площади стало для меня неожиданностью. В такие моменты невольно начинаешь проникаться идеями мятежников, на каждом шагу твердящих о том, что Люцифер пилит сук, на котором сидит. Такое отношение к рыцарям своего совета недопустимо.

— Не пристало кучке мелких демонов осуждать действия Владыки! — взяв со стола только что подписанный пергамент с печатью Вельзевула, произнес князь блуда.

— Полно тебе, Асмодей! Сейчас нас никто не слышит, можешь дать волю своему гневу!

— Это ставленники Люцифера, ты не можешь их сместить, — пробежавшись глазами по списку «черных» имен, произнес демон. — Берит, Ламия, Велиал, Гресиль, Атракс, Африра, Сатана, Бельфегор и другие. Все они занимают высокие чины, а Елизда и вовсе одна из его супруг.

— И все они погрязли в интригах против своего господина. Они уличены в связях с мятежниками, — прорычал Вельзевул, бросая перед Асмодеем несколько свитков.