Ассасины
Шрифт:
– Да, теперь ты готов, – с какой-то тоской молвил старик. – Такой удар был только у твоего отца…
Долгожданный момент посвящения в вои наступил для Ярилки во время летнего солнцестояния – на праздник Купалы [26] . В этот день красавица Солнце выезжает на колеснице навстречу своему супругу Месяцу. В купальскую ночь никто в городище не спал; поднявшись на холмы, люди караулили встречу солнца с месяцем. Возле реки всю ночь водили хороводы, разжигали костры и прыгали через них, дабы священный огонь очистил человека от всякой порчи, жгли сорочки больных – уничтожали болезни, умывались росой, чтобы хворь не приставала. Было занятие и у детей. С крутого берега они катали
26
Купала (Купало) – предполагаемый мифологический персонаж у восточных славян, персонификация праздника летнего солнцестояния – Ивана Купалы. Имя Купала произошло от названия праздника. Купало причисляли к знатнейшим богам. Он почитался третьим после Перуна и вторым после Велеса.
27
Ярило – у славян ежегодно умирающий и воскресающий бог плодородия. Яриле подчиняются дикие животные, духи природы и низшие божества. Зимой Ярило превращается в Мороз и уничтожает то, что родил весной.
С наступлением рассвета, сбросив рубахи, русы бросились в воду, чтобы смыть с души и тела все плохое. По рассказам старших, Ярилко знал, что в ночь на Купалу совершаются разные чудеса, расцветают обычно скрытые от людских взоров растения – папоротники и разрыв-трава. А всякая нечистая сила на Купалу крадет с небес звезды, месяц и гуляет, что есть сил.
На этот раз праздничная ночь для Ярилки не задалась. Он с огромным нетерпением ждал следующего дня. Ему и нескольким его сверстникам предстояло нелегкое, но почетное испытание. Оно должно было проходить в святилище Мокоши [28] . Вместо того чтобы беззаботно веселиться, Ярилко терпеливо готовил себя к обряду под руководством деда.
28
Мокошь (Макошь) – божество в славянской мифологии, покровительница женского начала, плодородия, брака, родов, домашнего очага. В ее ведении находилось прядение.
Они молча сидели друг против друга прямо на полу и, казалось, не дышали. Зачем это было нужно, Вощата не говорил.
Онлишь объяснил, что Ярилко должен мысленно отправиться в чертоги Перуна и, если сильно повезет, испросить его о своей дальнейшей судьбе.
Но попасть в заоблачные выси посредством мысли мальчику не удалось, да и Перун, наверное, был сильно занят и не счел нужным даже показаться Ярилке. Поэтому парень считал, что ночь провел впустую. Конечно, ближе к утру Ярилко сходил на берег и несколько раз прыгнул через костер, а затем долго плавал в реке, но все его мысли находились в Священной роще, где жрицы Мокоши готовились к ежегодному ритуалу.
Их было семеро – все одетые в новые полотняные рубахи с вышивкой черными и красными нитками. Среди них находился и главный соперник Ярилки, сын вождя племени – Всегорд. Он был выше и крупнее сверстников. Силой они с Ярилкой мерялись уже не раз, в том числе и в драках, но Вощата сурово наказал внуку: ни в коем случае не показывай Всегорду все свое умение и всю мощь.
– В глазах врага лучше казаться слабосильным, – поучал дед. – Тем неожиданней для него будет твой ответ. Конечно, Всегорд тебе не враг, но он сын вождя, и Рогволд мыслит поставить его на свое место. Поэтому будет защищать сына всеми средствами.
– Даже если Всегорд неправ? – нахмурился Ярилко.
– Именно так, даже если он неправ, – сурово сказал Вощата. – Но ты не бойся, я всегда с тобой. И в обиду тебя никогда не дам, чего бы это мне не стоило…
Тот нечаянный разговор с дедом Ярилко запомнил накрепко. И после этого старался избегать стычек с Всегордом любыми путями, что не всегда удавалось. В последнее время они особенно участились.
Дед научил его не только сражаться любым оружием, метко бросать копье и стрелять из лука, но также искусству борьбы и кулачного боя. Впрочем, это умели все вои русов. Однако Вощата знал такие приемы, о которых не имели понятия даже убеленные сединами старшие гридни из дружины Рогволда. А уж они-то повидали мир.
Священная роща встретила процессию тихим шорохом дубовых листьев. Впереди шагали волхвы, а за ними – Рогволд, старейшины и воины-ветераны, суровые темные лица которых были исполосованы шрамами. Вощаты среди них не было, – уж неизвестно, почему, – хотя он тоже не раз ходил в морские походы.
Семь мальчиков шли в окружении трех десятков молодых воинов, будущих боевых товарищей. Ярилко волновался, как никогда прежде. Собственно, как и остальные кандидаты в младшие гридни. Только Всегорд выглядел спокойным и уверенным. Он шел с таким видом, словно все уже закончилось и он получил наузу – плетеный шнур-гайтан на шею с металлическим изображением какой-нибудь птицы или животного, которое станет покровителем молодого воина. Наузу выбирала сама Мокошь. Как это выглядело, Ярилко не знал [29] .
29
Науза – ладанка, оберег, талисман. Наузы состояли из различных привязок, надеваемых на шею. Большей частью это были травы, коренья и иные снадобья (уголь, соль, сера, засушенное крыло летучей мыши, змеиная голова и проч.), которым суеверие приписывало целебную силу от той или другой болезни, а также защиту от злых сил.
Святилище богини принадлежало нескольким племенам. Иногда в него захаживали даже дальние соседи из других племен, в том числе и венды. Оно находилось посреди дубовой рощи, на небольшой возвышенности и было огорожено валом, состоящим из крупных камней. Как они сюда попали, никто не знал – святилище (как и роща) было очень древним. Но в окрестностях городища таких валунов нигде не находили. Волхвы утверждали, что к святилищу их принесли сами боги.
Внутри святилища (в дальнем от ворот конце) стояло жилище жриц – древняя хижина, деревянные стены которой были испещрены резьбой; что она изображала, понять было трудно. Хижину сплошь покрывала паутина, да так, что из-под нее едва проглядывали двери и одно подслеповатое слюдяное окошко. Пауки считались слугами Мокоши.
А в нескольких шагах от хижины торчали вкопанные в землю три капи – идолы. Посередине стояла сама Мокошь, сделанная из темного мореного дуба. Она была огромна. Богиня держала в руках большой рог, отделанный костью морского зверя и украшенный кусочками алатырь-камня. Ее оплетали мудрые змеи, окованные бронзовой чешуей. Одна из них, как оказалось, была живой. Свернувшись в клубок, толстая большущая змеюка лежала возле каменного жертвенника Мокоши. Когда в святилище вошли люди, она недовольно зашипела и темной струйкой исчезла в расщелине между камней.
По бокам Мокоши стояли капи двух ее богинь-помощниц – Лады и Лели. Они были украшены венками, хлебными колосьями и разноцветными ленточками. Положив и поставив на широкий плоский камень жертвоприношения (хлебцы, горшки с медом, вяленое мясо, жбан с пивом и мешочек с лесными орехами), все застыли в ожидании жриц богини.
Спустя какое-то время из хижины вышла старшая жрица – статная женщина с властным лицом в темном одеянии, подвязанном поясом, сплетенным из козьей шерсти. За ней шли две младшие жрицы. Они вели за собой хорошо ухоженную белую козу с позолоченными рожками и несли в руках мотки священной пряжи. Русы верили, что Мокошь прядет нить жизни, и относились к ней с почитанием и страхом. Обидеть богиню значило навлечь на себя и свою семью неисчислимые беды.