Ассенизаторы. Расплата
Шрифт:
— Так точно, товарищ старший лейтенант!
— Выполняй! И «броню» надень, нехрен выеживаться!
— Есть! — Ларионов бросился выполнять распоряжение.
— Кошмар, ты им расслабуху тут не давай, а то на голову сядут. Мы с Гномом пойдем их командира искать. Да левый фланг проверим, а то неизвестно, оттуда может уже «духи» ползут.
— Заметано, Мокрый!
— Гоша! — махнул я рукой бойцу. — Ты с нами! Показывай, где вашего командира искать.
Не знаю, чем-то понравился мне этот парень. Может быть только тем, что был первым из этого подразделения, кого
— Вот там мы были, — указал тезка за очередной излом хода сообщения, — и лейтенант возле нас находился.
На земле в вынесенной стрелковой ячейке лицом вниз лежит тело. Бросившись к нему, в первую очередь прощупываю сонную артерию. Пульс отсутствует, да и температура шеи никак не соответствует живому человеку. В мерцающем свете осветительной мины видно практически сливающееся с грязью темное пятно растекшейся крови. Бронежилета на трупе нет. На спине виднеются несколько вырванных отверстий неправильной формы. Попытавшись перевернуть, заметил на погонах лейтенантские звездочки. Когда с помощью Сереги удалось повернуть тело на бок, из разорванного бушлата вывалились окровавленные внутренности, резко пахнуло отходами жизнедеятельности…
Сзади послышались рвотные позывы. Обернувшись, заметил согнувшегося Гошу, зажимающего руками рот.
— Гном! Убери его!
Серега послушно потащил парня обратно в ход сообщения. Развернул тело офицера вновь лицом вниз. Ничем лейтенанту уже не помочь. Что же тут произошло-то? От сидящего рядом солдатика толку не добиться. Сидит рядом с трупом, привалившись к стенке окопа, зажав руками голову, и что-то, рыдая, бормочет. Каска с автоматом валяются рядом в грязи. Прислушавшись, только и уловил:
— Я не виноват… не виноват я…
Этого еще не хватало! Пацан-то тут при чем? Ну-ка, нафиг! На всякий случай отсоединяю от валяющегося оружия магазин. Из подсумка достал остальные, отбросив все это хозяйство подальше в сторону. Черт его знает, что бойцу в голову прийти может? Самострела только не хватает для полного счастья! Понюхав ствол, определил: этот воин сегодня вообще ни разу не выстрелил. Ладно, позже разбираться будем, кто тут при чем. Пока есть дела поважнее.
— Гном! Я на левый фланг! Побудешь здесь? Попробуй этого салагу в чувство привести.
— Давай! Присмотрю я за этим детским садом.
Добравшись до конца окопов, оценил обстановку как не самую дерьмовую. Кое-где сержанты да несколько явно «отмороженных» солдатиков ведут себя весьма достойно. Голову не потеряли. Хотя и бравируют сверх меры, высовываясь не по делу наружу. Пришлось с этими ухарями проводить «воспитательную работу», вдолбив в головы, что риск должен быть разумным. Опираясь на них, организовал наблюдение и хоть какое-то подобие обороны на случай возможного нападения. Остальных припахал на земляные работы. Солдат должен быть занят, чтобы всякая фигня в голову не лезла.
Хоть с патронами дело обстоит нормально! Несмотря на то, что палили все почем зря, этого добра еще достаточно.
За навалившимися заботами не заметил, как начало светать. Как только хоть чуть развиднелось, страх у многих бойцов стал понемногу исчезать. Вернувшись к Сереге, был огорошен вопросом:
— Водка или спирт с собой есть?
— Есть. Тебе зачем? Новый год решил отметить?
— Да нет! Как противошоковое для этого бойца. Я что уж только не делал, а он как зомби сидит тут, нифига не соображает. Только все повторяет, что не виноват ни в чем. Уже и по морде бил, и уши тер — не помогает. Может, примет дозу, тогда и расслабится?
— Держи! — протянул другу стальную плоскую фляжку, достав ее из внутреннего кармана. — Теплая только. Нагрелась. Гошка где?
— Там сидит, — показал Гном на ход сообщения. — Проблевался, сейчас утирается да бушлат чистит. Пуля приполз. Я его к Кошмару отправил.
— Как ты насчет порубать? — вопросительно взглянул на друга.
— А у тебя есть?
— В эрдэшку три банки тушняка с вечера забросил. Хлеба только нема.
— Не баре, обойдемся без хлеба. Я бы сейчас слона стрескал. Мужиков надо будет тоже позвать. Разогреть бы… Найдешь на чем?
— На сухом горючем только. Не костер же разводить?
— Ну, давай… Я пока пацана уведу подальше, а то, чувствую, здесь он не прочухается. Поможешь?
— Лады! После еще поищу, чем лейтенанта накрыть. Сюда все равно кого-то из бойцов придется ставить. Голым направление не бросишь.
Подсобив Сереге отвести солдатика в нишу для раненых, вернулся обратно. Пробежался, согнувшись в три погибели, по мелким траншеям, подыскивая какой-нибудь кусок ткани или что-то подобное. Как назло, ничего не нашел. Остается извращаться.
Выгрузив из ящика для выстрелов к гранатомету заряды, ногой разломал торцевые стенки. Этим и укрыл часть тела, оставив снаружи ноги, предварительно вынув из карманов одежды документы и личные вещи, оставив, однако, на шее суровую нитку с личным номером.
Солдатики под руководством Ларионова потрудились на славу. Необходимой глубины окопы, конечно, пока еще не достигли, но, думается, в скором времени с этим будет полный порядок. Работа кипит вовсю! Никто не сачкует. Видимо, Кошмар и Пуля с сержантом достаточно доходчиво разъяснили, что в случае боя это поможет кому-то сохранить жизнь. Но самое главное, что времени на безрадостные размышления у воинов не остается.
— Мужики, — обратился я к своим, — нет желания червяка приговорить? Мы с Гномом приглашаем.
— А что есть? — поинтересовался Пуля.
— Разносолов точно не будет. Только тушенка. Три банки есть. Правда, без хлеба…
— У меня тоже пара штук, — отозвался Кошмар.
— Галеты вместо хлеба покатят? — начал снимать эрдэшку Димка.
— В легкую! — согласился я. — Только не здесь же? Пойдем к нам!
— Сейчас! Только бойцов озадачу, — Кошмар направился к Ларионову…
Гнома увидел сидящим с открытой фляжкой в руках на корточках возле солдатика. Взгляд у того какой-то блуждающий. На лице, однако, глупая улыбка. Пьяненький, похоже.