Ассенизаторы
Шрифт:
Парни, соглашаясь, разочарованно покивали головами.
— Так что работать жестко, но не жестоко!
Ожидание слегка подзатянулось. Парней с бандитского отдела нигде видно не было. В непонятках ждать — хуже всего. И по рации не спросишь, можно потом по шапке получить, если у кого-то из оперативников она завопит в самый неподходящий момент. И снаружи в нашем одеянии показываться нельзя. По закону подлости обязательно увидит тот, кому это совершенно необязательно. Поэтому сидим, как мышки, в машинах, пока нам хоть что-то сообщат.
Спустя часа полтора мимо нашей «буханки»,
— Похоже, наш клиент. Из машины осторожно вышел, озирался, высматривал чего-то… Боится, видать, сволочь… А потом бегом в дом, скоренько так, в ближний к вам подъезд. Квартира — пятый этаж, прямо, дверь обычная, без глазка. Скорее всего, судя по тому, как себя ведет, линять собирается. Можно попробовать взять тихо на выходе. Так что давайте, работайте…
Быстро распределив роли, бесшумно, насколько это возможно в броне, вдоль стенки просочились в подъезд, практически неслышно поднялись наверх и замерли у двери, рассредоточившись. Прошло еще приблизительно десять долгих минут. Наконец, щелкнул замок, дверь начала приоткрываться.
От удара ноги Пули распахнулась почти настежь, позади нее послышался звук падающего тела. Молча, моментально ворвались внутрь. Пуля и те, кто стоял рядом с ним, первыми, неоднократно наступив на упавшего, пролетели в комнаты, на кухню и в санузел. А уже оттуда, изо всех мест, практически одновременно, донеслись громкие команды пополам с матом:
— Лежать!.. Руки… за голову!.. Милиция!
Но во всей квартире больше никого не оказалось.
Идущие следом рывком подняли с пола молодого парня, держащегося руками за ушибленный лоб, поставили к стене в коридоре, отодвинув ноги подальше от нее и раздвинув чуть не на шпагат, широко расставив вверху руки. Сразу же поверхностно досмотрели. Нащупав в кармане куртки какой-то твердый предмет, похожий на оружие, достав, мельком взглянули на него, убедившись, что не ошиблись, после чего сразу вернули на место. Тут же сообщили вошедшим вслед за нами операм. Тем не оставалось ничего другого, как идти за понятыми.
Искали их довольно продолжительное время. За это время тщательно, но аккуратно, устроили в квартире шмон, стараясь не нарушать обстановки. Соблюли и главную заповедь собровца: влетел в хату — первым делом «жало» в холодильник. Задержанный попытался покрутить головой, чтобы осмотреться, но молча получив чувствительную оплеуху, замер, упершись в стену лбом. И правильно, чего с ним особо церемониться-то? В том, что он один из участников бандитского налета, сомневаться не приходилось. Не зря сваливать собрался. Наконец, один из оперативников привел в квартиру пожилых мужчину с женщиной. При них обыскали страдальца. Из правого кармана извлекли револьвер, похожий на газовый. Осмотрев его, Руслан вынес вердикт:
— Переделанный под мелкашку. Статью
Из внутреннего кармана куртки достали шапочку-маску черного цвета, отдаленно напоминающую наши. Пока оформляли необходимые документы, задержанный пытался что-то вякнуть, но перехватив полный ненависти взгляд Гнома, заткнулся. Наконец, с формальностями было покончено. Понятых, поблагодарив, отпустили. Началось самое интересное…
От вопросов оперов клиент старательно увиливал, отвечая довольно обтекаемо. Дескать, револьвер только что случайно нашел, собирался отнести в милицию, да не успел — мы помешали. Шапочка, естественно, его, он в ней зимой на лыжах бегает, чтобы лицо не поморозить. Как оказалась именно сегодня в куртке, не знает, скорее всего, с зимы еще лежит…
Знает ведь, гад, что убоповцы с ним ничего в данный момент не сделают. Даже если выбьют признательные показания, он потом с помощью адвокатов от них открестится. А пока тянет время, подельники успеют скрыться. Там уже на перекрестных допросах не поиграешь. Нам эта канитель осточертела. Где-то же еще минимум один бандюган бегает, а вероятнее, двое. Этот же во время налета скорее всего в машине сидел на взводе. Очень уж быстро она, по словам старушки, из двора выскочила. Переглянувшись с Гномом, отозвали на кухню Руслана…
— Русик, — начал я, — этот гнус еще долго нам может тут мозги полоскать. А время уходит. Ты на парней посмотри, они его порвут сейчас, как Тузик грелку.
— И что вы предлагаете?
— Давай мы его слегка прессанем, — предложил Гном.
— Он в больничку потом не свалит после вашего разговора?
— Не переживай, — Гном успокаивающе хлопнул Руслана по плечу, — мы аккуратно. Даже испугаться не успеет.
— Ну попробуйте. Только без телесных. Лады?
— Заметано, — ответил я.
Переглянувшись с Гномом, вернулись в комнату. Рывком подняв с дивана обнаглевшего вконец вьюношу, который уже успел туда с благословения оперов усесться, вдвоем потащили его, упирающегося, к балкону, по пути переговариваясь друг с другом.
— Ну что, старый, как обычно — пытался сбежать? — с равнодушной, обыденной деловитостью выдал Гном.
— Ну да! Понял, что приплыл, решил через балкон рвануть. Не подрассчитал, что летать не умеет, сорвался…
Схватив наглеца за брючный ремень и куртку, махом перевалили его через перила, так что на них он упирался только нижней третью бедер. Ткань куртки и джинсы предательски затрещали. Хорошо что ремень натуральный, кожаный. Выдержит. Задержанный, извиваясь, пытался хоть за что-то уцепиться, но это ни к чему не приводило. Каждый новый рывок отдавался треском материи.
— Отпускаем? — в этот раз первым проговорил я. — Руки уже устали, нахрена его держать, надрываться? Все равно молчит, как рыба об лед. Пусть полетает немного…
— Э! Конь! — обратился к висящему Гном. — Слышал? У моего кореша руки устали. Обратно он тебя уже фиг затащит. А мне одному не справиться. Не хочешь говорить — заставлять не будем…
В этот момент, подмигнув Гному, я отпустил руки. Клиент это сразу почувствовал, уловив, что обращенная ко мне часть его тела подалась вниз. Сразу же заверещал: