Ассистент дамского угодника
Шрифт:
С этими словами он самолично прервал телефонную связь. От досады я заскрипела зубами. Неудивительно, что Вика оказалась такой упрямой и своевольной особой. Яблоко от яблони… Но почему Николай Сергеевич сказал «мы подберем»? Кого он еще собирается тащить с собой в Красногорск? Неужели свою ассистентку Светлану Владимировну? Логичное и верное объяснение местоимению «мы» посетило мой мозг уже в следующую секунду. Ну конечно! И как я не сумела понять этого сразу? У Белохвостова была своя служба безопасности, без парочки ярких представителей которой он, наверное, даже в туалет не ходил. Тем более в свете новых неприятных для
В ожидании продюсера я решила подпитать свой организм внушительных размеров сандвичем с ветчиной и чашечкой бодрящего кофе. С этой целью я и расположилась в угловом кафе на перекрестке двух дорог, из окон которого прекрасно просматривалась стоянка перед «Бодилайном». Пропустить прибытие Николая Сергеевича и его сопровождающих я никак не могла. К тому же они припозднились. Я завершила завтрак и в нетерпении покуривала сигарету, когда наконец подкатил уже знакомый мне серебристый «Мерседес» Белохвостова. Я вышла из кафе и приблизилась к ним. Все тот же губастый детина под два метра ростом помог мне забраться в теплый салон автомобиля, на заднее сиденье, где восседал его босс.
На этот раз Николай Сергеевич был не в кашемировом пальто, как при нашей с ним первой встрече, а в длинной кожаной дубленке. Он курил вонючую, на мой взгляд, сигарету, и густое облако дыма витало под потолком наглухо закупоренного со всех сторон салона. За рулем с присущим для него безразличным выражением лица расположился Пират. Я вежливо поприветствовала всех, но в ответ не услышала ни единого элементарного «здравствуйте».
— Какой адрес в Красногорске? — с ходу осведомился у меня Николай Сергеевич.
— Не знаю, — честно ответила я. — Придется поискать.
Я, конечно же, пыталась уточнить этот вопрос у Виктора, но он не мог назвать необходимый адрес. Оставалось лишь верить в то, что найти дом Белесого в Красногорске будет не так уж трудно. Я искренне на это надеялась.
Однако Белохвостов не разделил моего оптимизма. Он недоверчиво прищурился и в очередной раз пыхнул своей зловонной сигаретой.
— Как же мы его отыщем? — проворчал он. — Будем спрашивать у каждого встречного и поперечного, где проживает Белесый, поясняя при этом, что он отморозок, занимающийся похищениями людей?
Я не знала, что ответить Николаю Сергеевичу на эту необоснованную претензию, но тут мне на выручку неожиданно пришел Пират.
— Там такой дом один, — едва слышно произнес он, практически не разлепляя губ. — Ошибиться невозможно.
— А ты откуда знаешь, Жора? — удивился Белохвостов.
— Я бывал там. — Парень выплевывал каждое слово с явной неохотой и уже, наверное, в глубине души пожалел, что вмешался в дискуссию своего босса и странной дамочки. — С одним из боевиков Белесого я вырос в одном дворе. В деревне под Киевом. Месяца три назад встретились, ну он и пригласил меня в компанию своих корешей пивка попить. Земляки все-таки.
— Почему ты мне тогда не сказал об этом? — нахмурился Белохвостов.
— Так я не в рабочее время, Николай Сергеевич, — оправдался Жора-Пират.
— Да я не о выпивке, — отмахнулся киномагнат. — Я о Белесом.
— Вы не спрашивали. А сейчас произнесли эту кличку, я и сказал. — Логика у водителя Белохвостова была железная. Не подкопаешься. — Так или иначе, повторяю: там
— Так какого хрена мы тогда время теряем? — взорвался обеспокоенный отец похищенной девушки. — Поехали, Жора, поехали.
Пират равнодушно пожал плечами и тронул «Мерседес» с места. Мы покинули место расположения игорного клуба «Бодилайн», где я какой-то час назад провела конспиративную встречу с посланником Пастора, и направились в сторону Волоколамского шоссе. Николай Сергеевич докурил сигарету, приспустил боковое стекло и выкинул окурок щелчком большого пальца. Я почувствовала некоторое облегчение, но не надолго. Вскоре его курение сменилось еще более негативной, на мой взгляд, привычкой — Белохвостов принялся нервно похлопывать себя по колену. Сначала еще было ничего, но по прошествии двадцати минут эти регулярные хлопки стали похожи на изощренную китайскую пытку. Я покосилась на Николая Сергеевича.
— У вас еще нога не болит, господин Белохвостов?
— Что? — Похоже было, что я оторвала его от какого-то жизненно важного мыслительного процесса.
— Если вы будете и дальше так жестоко обходиться с собственной конечностью, появится некрасивый синяк. Я понимаю, зимой это не столь принципиально…
— Простите. — Николай Сергеевич наконец уловил суть моих витиеватых намеков, и похлопывания по колену мгновенно прекратились. — Просто я немного нервничаю.
— Я понимаю.
До сих пор у меня не было конкретного плана действий. Я пыталась определиться, каким образом мне следовало вести себя по прибытии к месту назначения. Стоило ли вступать с Белесым в переговоры относительно судьбы плененной им Виктории, или лучше сразу без предупреждения атаковать особняк, о котором нам только что поведал Жора-Пират? По словам таинственного Виктора, присланного Пастором, выходило, что с учетом самого главаря отмороженной группировки в Красногорске расположились не более семи человек. При содействии ребят из службы безопасности Белохвостова справиться с потенциальными противниками будет не так уж сложно. К тому же те не ожидают нападения на свой бастион.
Чисто машинально я сунула в рот сигарету и закурила. «Мерседес» уже выскочил за черту города и устремился по Волоколамскому шоссе. Водил Пират профессионально, каких-либо претензий здесь быть не могло. Шины задорно поскрипывали по свежевыпавшему снегу.
Что ж, скорее всего, стоит стремительно атаковать группировку Белесого.
— Не могу понять, — прервал мои размышления Николай Сергеевич, расстегивая дубленку и наклоняясь корпусом вперед. — Какая связь может быть между моим проектом и такой личностью, как этот бандит?
Я покосилась в сторону Белохвостова.
— Очевидной связи, разумеется, нет, — выдала я собственное резюме. — Вероятнее всего, Белесого наняли для выполнения грязной работы. Вопрос только в том, кто это сделал.
— Мы это выясним?
В карих глазах продюсера металась такая искренняя надежда, что я невольно испытала чувство жалости и скрытой симпатии к этому могущественному в киноиндустрии человеку. Наверное, мало кому доводилось видеть крупного магната в таком плачевном состоянии. Сейчас рядом со мной на заднем сиденье автомобиля восседал обычный взволнованный родитель. Что я могла ответить ему на столь откровенный вопрос?