Ассоциация Забытых Колдунов. Воскрешающая-3
Шрифт:
Кстати, я без дела не сидела. Я придумала себе трехликого кровожадного божка и возвела в его честь алтарь. Мне так понравился творческий процесс, что я совсем забыла о времени. Алтарь был потрясающим: статуи обнаженных девиц держали чаши заполненные молоком, на их головах венки из сцепленных между собой игл и булавок, всюду кресты в виде змей, на стенах нарисованы орлиные головы с разинутыми зубастыми клювами, и самое впечатляющее – три чучела обезьян. Их я отыскала в редко посещаемой части резиденции, куда складывалось всякое старье и ненужные вещи.
Чучела оказались обветшалыми, местами полысевшие –
Эти чучела я разукрасила так, что они стали напоминать лилипутов – индейцев. При этом я нашла фосфорицирующий лак и теперь их глаза и зубы в темноте могли светиться. Этим лаком я вдобавок написала три имени трехликого божка, нарисовала с полдюжины рун, а на полу пентаграмму, изображающую волны, листья и звезды с четырьмя ничего не значащими буквами.
– Лануф, ты кому собираешься молиться? – внезапно за спиной раздался женский голос.
Я вздрогнула и оглянулась. За спиной стояла Аната. На ней было черное до пола платье, на лбу нарисована трехпалая синяя рука, а в волосы вплетены разноцветные длинные ленты.
Я приложила палец к губам, прося подружку говорить потише. Аната кивнула и настороженно посмотрела по сторонам, пообещав:
– Я никому ни слова, честно.
– Это Трок, – я указала на крайнее чучело, – одно из трех лиц могущественного Бога. Я прошу его помочь нам и, кстати, Аната, не знаешь, где раздобыть изюм?
– Это так сушеный виноград называют?
– Кажется, – усомнилась я, и указала на всех трех обезьян, – они его очень любят.
– Стой, стой! Я, кажется, знаю этих двоих, – эмоционально произнесла Аната. – Это Брога, а это Крум. Так?
И прикрыла свой рот рукой, чтобы не рассмеяться.
Я кивнула. Мне и самой было смешно. Я надеялась, что забытые колдуны не знают глупый детский стишок, в котором три тролля едят изюм.
Как-то Тролли: Трок, Брога и Крум
Сладкий кушали изюм.
Но случайно съели Трок.
Случился заворот кишок.
Крум зевнул и слопал Брога.
Замучала его потом изжога.
Так получилось – хитрый Крум
Один остался есть изюм.
– А ты кому поклоняешься? – спросила я.
– О… – Аната закатила глаза, – я все время забываю, как его зовут. У него привычка каждый день менять имена. У вас в библиотеке случайно нет религиозной литературы?
– Думаю, есть. Могу проводить.
– Я буду так рада! Мне бы хотелось узнать подробнее об этом Боге. Если ему прочесть одну сильную молитву, то у врагов случается потеря памяти, отсыхание рук и что-то там с функцией воспроизводства.
Аната украдкой подмигнула мне, мол, вранье все это – чистой воды вранье! А мне что? Я делала вид, что ей верю.
– Ну, у меня кажется все, – сказала я, глядя на дело рук своих. – Итак, в час Лисицы – обращаюсь к Круму. Он самый хитрый. Да, вспомнила! Нужны свечи, вот как раз к молитве я их и достану. Аната, напомни мне, пожалуйста, за ужином, что час Лисицы в девять часов вечера.
– Хорошо, а это по какому календарю?
– Точно не помню. Может по старо-Марсианскому.
Потом я попятилась к выходу, а Аната последовала за мной. У самой двери я остановилась и, знаками попросив подружку оставаться на месте, стала осторожно
После этого крадучись, я направилась к выходу. Я была уверена, что увидеть меня через зеркало колдунам было невозможно.
Закрыв за собой дверь, мы прыснули со смеха.
– Лануф…
– Тише, тише… – шептала я, зажимая себе рот. – Нам нельзя смеяться.
– Да, да я уже не смеюсь.
Но мы еще долго хихикали.
– А Брогу ты когда будешь возносить хвалу? – подзуживала Аната. – В час Обезьяны?
– Что ты! – картинно завозмущалась я. – Он же из них самый веселый. Сколько сейчас времени?
–Шесть вечера.
– Ну вот, а я-то думаю, что у меня настроение такое веселое. С семнадцати двадцати до восемнадцати двадцати его время. Время Желтого Хохотая!
– А… – многозначительно произнесла Аната. – Но тебе бы прикид сменить.
– Я об этом уже думаю. Кстати, библиотека здесь. Ты не передумала?
– Нет. Только давай вместе зайдем, вдруг там забыли зеркала убрать или еще чего не спрятали.
Под «…еще чего не спрятали» Аната подразумевала все возможные отражающие предметы. Хоть она и любила всюду разглядывать свое прекрасное личико, но после утренних событий у нее интерес к прекрасному пошел на убыль.
Только убедившись, что ничего опасного в библиотеке нет, Аната заверила, что может остаться одна.
– Только позови слугу, – попросила она меня, – он будет доставать книги с верхних полок.
– Хорошо, я позову двоих: другой будет листать страницы.
Аната задорно улыбнулась моей шутке.
– Спасибо, Лануф, ты так любезна…
Выполнив обещание, данное Анате, я серьезно занялась своим внешним видом. Провела мелирование волос – теперь они стали черно-каштановыми, но та часть, что была каштановой нисколько не изменила хамелеоновские свойства, даже наоборот – волосы переливались всеми оттенками от пшеничного до огненно-вишневого. Я уже представляла, как будут возмущаться Айрен и султан, и невольно задорная улыбка скользила по моим губам.
Несмотря на то, что во время мелирования я не смотрела в зеркало, а использовала только интуицию и силу воображения, результат меня радовал. От косметики пришлось отказаться, так как без зеркала использовать ее было затруднительно. Я же не хотела, чтобы час Желтого Хохотая продлился до конца ужина или, кто знает, может до конца моих дней.
Далее следовало облачиться во что-то необычное, повесить на шею разнообразные предметы, которые я без зазрения совести смогла бы смело выдавать за амулеты и талисманы, нацепить браслеты, взять в руки четки, что я и сделала. Выглядела я экстравагантно: красная до пят юбка с бесчисленным множеством висячих украшения, звенящих при ходьбе – это для отпугивания злых духов, серебристая блузка с короткими рукавами – их пришлось обрезать, иначе браслеты были не видны. Еще я нашла подходящую для такого случая обувь – легкие сандалии, решив, что они будут как нельзя кстати, если мне придется спасаться бегством от озверевших демонов, напущенных колдунами – хотя я надеялась, что до этого не дойдет.