Астарта 2. Суд Проклятых
Шрифт:
– Где ты?! – закричал он, смахивая с лица налипшее крошево, отирая со лба пыль и мерцающих светлячков грубо разрубленной временной координаты. – Где ты, тварь?!
Ответом ему был яркий свет, вспыхнувший отовсюду, заливший всё помещение, отразившийся от десятков, сотен, тысяч зеркал.
Ричард зажмурился. Не помогло даже погружение в самые глубокие слои, безжалостный свет десятков солнц проникал и туда, высвечивая, выжигая самые потаённые и тёмные уголки души Судьи.
Он заморгал, привыкая к яркости освещения, а когда глаза настроились
Зеркала…
Кругом одни зеркала. Большие и маленькие, круглые, прямоугольные, треугольные, квадратные. В рамах и без них, в изрисованных оправах и кованых медных обручах, с вытесненными на оковах стекла иероглифах и вензелей. Резные и строгие, цветные и прозрачные, большие и тонкие, скромные и напыщенные – все эти рамы поддерживали зеркала, дробящие, режущие, кромсающие отражение Ричарда на сотни, тысячи, миллионы осколков.
Он попятился назад, но за его спиной больше не было пролома. Там тоже стояли зеркала. Стояли и смотрели на Судью отражениями его холодных, нечеловечески ледяных глаз цвета хмурого осеннего неба с прожилками расплавленного серебра.
– Ты звал меня, Судья? – услышал он собственный голос, и все отражения улыбнулись кривыми ухмылками в ответ. – Я пришёл. Ты звал зверя, вот он я. Вот он я, смотрю на тебя твоими глазами. Знаешь, почему? Ты понимаешь, почему я смотрю на тебя из зеркал?
Ричард выронил своё оружие и потряс головой, стараясь заглушить звенящий в ней голос. Собственный голос, такой знакомый и непривычно ласковый, что хотелось выпрыгнуть из себя. Он зажал уши руками, но это не помогло. Голос продолжал звучать, ядовитой плетью прохаживаясь по сознанию Судьи.
– Посмотри мне в глаза, Судья! – отражения в зеркалах грозно воззрились на Ричарда, мечущегося по зеркальной комнате в тщетных попытках найти выход. – Посмотри в свои глаза, Судья! Знаешь, почему ты жив? Потому что у тебя нет души. Ты и есть зверь, истинное порождение мрака и немоты. Я смотрю на тебя сотнями глаз, десятками душ, миллионами отражений твоих касаний к ним. Эти зеркала – глаза тех, у кого я забрал их души. Именно потому ты смотришь в них, а не в мои глаза. Ты – отражение в стёклах, морось на линиях вероятности. Всего лишь образ на сетчатке, лицо в зрачках собеседника, ты существуешь до тех пор, пока на тебя смотрят. Как отражение, как призрак, как и я…
Ричард открыл рот и попытался закричать, чтобы перебить звенящий внутри голос, но из пересохшего горла вырвался только невнятный хрип. Он упал на колени, потом завалился на бок, начал кататься по полу комнаты, но заметил что и пол полностью сделан из зеркал, впаянных в покрытие.
– У тебя было всё, – продолжал безжалостный зверь голосом Судьи, насмешливо глядя на него его же глазами из отражений вокруг. – Ты был воином, – сказал зверь, и зеркала отразили Судью в старинных доспехах, держащим в руке короткий меч. – Ты был волшебником, – продолжал зверь, а немые холодные стёкла услужливо
Судья не вслушивался. Он не знал, куда отвести взгляд, чтобы не наткнуться на себя же. В старинных одеждах и футуристических одеяниях, в комбинезоне космического десантника и рубахе ремесленника, в шелках вельможи и дырявой робе рудокопа…
Рик всюду видел себя, а голос Потребителя продолжал терзать его душу, пока Судья чувствовал, как внутри нарастает паника и безумие.
– У тебя было всё, – оглушительно пророкотал голос из зеркал. И те послушно показали Рику команду его бывшего корабля…
Джек Кацман, лежащий на опалённом столе в развороченном медотсеке корабля. Гай Травкин, на ощупь оперирующий брата. Елена, волочащая тяжёлую пушку по развороченной базе в орбитальном поясе. Кардинал Мэт Логан, молящийся посреди разрушений, устроенных Строителем Пути и полковником Романовым. Сам Марк, стоящий перед невообразимым чудовищем с длинными антрацитовыми щупальцами. Помятый тяжёлый скафандр с искином корабля… и Анна… такая упрямая, такая молчаливая и такая…
– Не… надо… – выдохнул Рик, чувствуя, как из носа течёт тонкая струйка липкой крови. – Хватит… хватит…
– У тебя была верность и преданность. Любовь и преданность. Что ты сделал с ними, Судья? Что ты сделал с той, кто отдал за тебя жизнь, душу, тело, себя? Что ты сотворил с собой? Куда опустился, в кого превратился? Ты предатель. Ты предал веру и любовь, веру в тебя и безоговорочную любовь к тебе.
Зеркала вспыхнули нестерпимым светом, выжигая в душе Судьи огромные дыры.
«Да нет её, души-то, – промелькнула предательская мысль в голове Рика. – Душа не может оставаться слепой и равнодушной, когда за неё дерётся такая команда».
– Тебя предали, Судья? – вкрадчиво осведомился незримый собеседник. – Растоптали твою веру и преданность?
Стёкла холодно блеснули забытыми образами незнакомых коридоров, лиц, событий…
Ричард с трудом узнал пару женщин, старую команду, предателя-старпома, переходы космической базы Акул…
– И ты решил предать в ответ?
Стёкла сменили картинку на сидящую в кабине крошечного фрегата Кардинала девушку с тёмными волосами.
– Этого не было, – с трудом проговорил Рик. – Я всё изменил, она не полетела… – прохрипел он из последних сил.
– Правда? – ласковым шёпотом осведомился зверь из зеркал. – Ты изменил? Именно ты? А где ты был бы, если бы не те, кто незримо вёл тебя вперёд, заставлял жить, а не выживать, чувствовать и верить, оставаться преданным и верным своей цели? Ты – предатель, Судья! Ты истинный зверь, позволивший сотворить из себя ледяную машину для смерти. Кто дал тебе право, Судья? Кто дал тебе право отбирать жизнь у тех, кого ты судишь? Ты – Судья, а не палач. А стал и тем, и другим. Ты позволил себе отказаться от дружбы и любви, ты зверь, а не я. И теперь я пришёл судить тебя, Ричард Морган, по твоим же законам.