Астронавт Джонс
Шрифт:
«Асгард» был на подходе ко второму прыжку; контрольный отсек вновь перешел на уплотненный режим вахт. Но доктор Хендрикс по прежнему не заступал на вахту; Саймс и Джонс поочередно сменяли друг друга. Астрогатор приходил в отсек во время вахты Макса, но требовал от него самостоятельного принятия решений. Макс потел, постигая истину, что практическое обучение и изучение теории в корне разнятся с ситуацией, когда на проверку уже не остается ни минуты. В таких ситуациях ты уже не имеешь права на ошибку.
Когда «беспокойная» команда перешла на
– Боже милостивый! – подумал Макс. – Неужели он собирается заставить меня выполнить прыжок? Но я еще не готов, я не выдержу.
Данные посыпались на него так быстро, что для дальнейших сомнений времени уже не оставалось. Лишь только за двадцать минут до прыжка Хендрикс молча отстранил его и принял управление на себя. Макс все еще приходил в себя, когда они ворвались в новое звездное небо.
Последний прыжок перед Халкионом во многом походил на второй. Пару недель шли простые вахты во главе с Саймсом, Джонсом и Коваком, в то время как Келли и Хендрикс отдыхали. Во время вахты Макс продолжал обучение, пытаясь достичь нечеловеческой скорости доктора Хендрикса. В свободное время он спал и развлекался. Кают-компания больше не пугала его, теперь он играл здесь с Элли в трехмерные шахматы, а на его плече сидела Чипси. У Элли был долгий разговор с капитаном Блейном и она убедила его, что ее любимица так прекрасно себя ведет, так хорошо воспитана (она даже научила зверька приветствовать капитана словами «доброе утро, капитан»), что ее совсем не обязательно содержать в клетке.
Макс даже научился не смущаясь разговаривать с миссис Дайглер, парируя ее выпады. Элли пыталась научить его танцевать, но он отказался под предлогом возобновления постоянных вахт.
И вновь он сидел в кресле пульта управления при подходе к прыжку. На этот раз Хендрикс сменил его лишь за десять минут до прорыва.
Дальнейший полет к Халкиону проходил в спокойном ключе. Элли все-таки добилась своего: Макс научился танцевать и нашел, что это ему нравится. У него было хорошее чувство ритма, он выполнял все ее наставления, а Элли оказалась терпеливым наставником.
– Я сделала все, что могла, – наконец, объявила она. – Ты лучший танцор с двумя левыми ногами, которого я когда-либо встречала.
Она потребовала, чтобы он танцевал с Ребеккой Вебербауэр и миссис Дайглер. В конце-концов, миссис Дайглер оказалась не так уж и плоха, особенно когда молчала, ну а Ребекка была просто прелесть.
Лишь одно огорчало его – Сэм попал в переделку. Однажды рано утром, спеша на вахту, он столкнулся с Сэмом тот драил палубу в коридоре пассажирского отсека.
– Сэм!
– Привет, малыш, говори тише, а то всех перебудишь.
– Но, черт возьми, что ты делаешь?
– Я? Навожу маникюр на палубу.
– Но почему?
Сэм оперся
– Капитан и я не сошлись во мнениях. Последнее слово оказалось за ним.
– Тебя разжаловали? Что случилось?
– Макс, чем меньше ты будешь знать об этом, тем лучше. Не беспокойся. «Sic transit gloria mundi» – «Так проходит мирская слава.» Во вторник мне всегда не везло.
– Но... послушай, сейчас я бегу на вахту; увидимся позже.
– Нет.
Правду Макс узнал от Ногуччи. Как оказалось, Сэм устроил казино в пустом складе. Ограничься он картами и игрой в кости, получая свою долю дохода – все сошло бы с ему рук. Но Сэм установил рулетку, это его и подвело; Джордано начал подозревать, что у Сэма процент случайности был неизмеримо меньше, чем в других подобных заведениях. Он поделился сомнениями с главным клерком Купером. С этого момента события приняли необратимый характер.
– А когда он поставил рулетку?
– Сразу после старта с Планеты Гарсона. – Макс тут же вспомнил о «чайном листе», который он самолично пронес на корабль. – Неужели вы не знали, сэр? Я думал, вы были с ним довольно близки.
Макс не ответил и открыл вахтенный журнал. Запись появилась днем раньше во время вахты Саймса. Сэму было запрещено покидать борт корабля, окончательное наказание предполагалось вынести после возвращения на Землю.
Последнее означало, что капитан Блейн намеревался дать Сэму шанс хорошим поведением исправить проступок. Но запрещение покидать борт? Сэму никогда не удастся осуществить свой план побега на Нова-Терра. Сменившись с вахты, Макс тут же отправился на поиски Сэма; он нашел его в кубрике и вызвал в коридор.
Сэм угрюмо посмотрел на него.
– Кажется, я сказал тебе, чтобы ты не приходил сюда.
– Погоди, Сэм, я беспокоился о тебе. Это запрещение означает, что ты не сможешь...
– Заткнись! – яростно прошептал Сэм. – Забудем об этом. Я уже все уладил, вот что важно.
– Но...
– Думаешь они смогут так запечатать корабль, что и щелки не останется? Дудки! А ты держись от меня подальше. Ты учительский любимчик, и я хочу, чтобы ты им и остался.
– Но я хочу помочь тебе...
– Не будешь ли ты так добр вернуться на палубу "С".
Постепенно чувство беспокойства покинуло Макса. Хендрикс потребовал, чтобы он рассчитал подход к планете (детская игра по сравнению с прыжком), а во время посадки усадил Макса за пульт управления. Впрочем это была не более, чем формальность. Траектория была предварительно рассчитана на компьютере и заведена в автопилот: «Асгард» опустился на планету как на эскалаторе.
– Посадка окончена, сэр, все в норме – доложил Макс.
Из четырех дней, что они провели на Халкионе, три дня Макс провел на борту, перенимая от Ковака порядок девяностосуточной штатной проверки приборов отсека управления. Все это время Элли дулась на него: у нее были свои планы. Однако, в последний день они сошли с корабля в сопровождении мистера и миссис Мендоса.