Астронавты. Пленники Сумитры
Шрифт:
В руку ему ткнулась кружка с еле теплым жиденьким чаем. Он кивнул и отхлебнул из вежливости. Кроме Мартины его теперь никто не смог бы понять.
Пятно перед глазами отдалилось. Он пил чай и смотрел, как огромная Мартина в светлом самодельном балахоне – одежды ее размера в магазинах не было – тряся валиками жира, тащит к нему крепкий транспортировочный ящик. Вильсон ей их порядочно натаскал из грузового дока. Только они и могли выдержать ее вес.
Задыхаясь, она опустилась на ящик перед ним, подхватила с пола свою кружку с чаем и подалась вперед, уперевшись пухлым локтем в неохватное колено.
– Рассказывай, –
Пока Илья говорил, он вспоминал новые подробности. Как упорно Тимур их уверял, что они не ходят за Купол. Может, и правда не ходят? Но ведь он же сам учил Тимура: правда, повторенная трижды, превращается в ложь…
– Я-то думал, что его знаю, – жаловался он внимательно слушающей Мартине. – Конечно, в этом возрасте у всех тайны. Мы просто не ожидали, что он так… отреагирует… – он замолк.
Мартина кивнула.
– С Лили было не так. – Она произнесла имя дочки легко, как будто ни на секунду не переставала его произносить – в уме, ночами, в подушку. – Мы… поругались. Она всегда была сама себе голова. Хлопнула дверью, сказала, что сбежит отсюда, что вернется на Землю, – она помолчала, глядя в чашку. – Что жить так, как я, она не хочет. Я не приняла ее слова всерьез, конечно. Кто… кто на корабль несовершеннолетнюю одну пустит, – выдохнула она и отвернулась, прикрывая пухлой рукой лицо.
Илья не успел ничего ответить, а Мартина уже повернулась обратно, губы ее дрожали и кривились, но она продолжала:
– Потом больше года встречала все корабли, всех спрашивала. На борту никто ее не видел. Никуда она не улетела. Она тут пропала. Погубили ее злые люди…
Илья кивнул с сочувственным лицом, держа чашку обеими руками, и огляделся в полумраке.
Замызганный пол, давно не мытый, в углу неубранная несвежая постель, одеяло валяется на полу. В углу несколько пустых кошачьих мисок с присохшими остатками еды.
Мартина помедлила, глядя перед собой заплывшими глазками.
– Я знаю, – тихо заговорила она, – что Лили жива. Что она тут. И я тут останусь, пока не найду ее. Или найду, или помру.
Илья кивнул. Муж Мартины, отец Лили, через пару лет после пропажи девочки уехал с Сумитры. Не выдержал. А Мартина осталась.
Ей пришлось уволиться с комбината: работать она уже толком не могла. Уставала через пять минут, путалась, запиналась, бессмысленные глаза застилали слезы. А у кого поднимется рука списывать человека на Землю за полгода до ранней поселенческой пенсии? С подачи Вильсона придумали ей занятие в космопорту: сгребать мусор в пакеты, подбирать брошенные отлетающими в космопортовском кафе обертки из-под булочек и бутербродов. И все толстела, словно тащила на себе груз своей потери.
Он поднял голову и вздрогнул. Мартина смотрела на него в упор. Подалась вперед, обтирая потную ладонь о подол балахона:
– Дать тебе чего-нибудь болеутоляющего?
Он жестом остановил ее:
– Не трать зря. На меня таблетки не действуют.
– Да ну? – Мартина замерла, перевела взгляд на аптечку и обратно на Илью. – Чего так?
Илья пожал плечами.
– С дозировкой как-то напутал. Еле откачали, – вдаваться сейчас в детали давнего похищения Тимура не хотелось. – Тебе самой пригодится, – одним глотком влил в горло безвкусный чай
– Пойду искать, – сказал он ей. – Кто знает… Может, и о Лили что услышу.
Она кивнула.
– Мой-то тоже собирался. Искать девочку нашу. Но… – она вздохнула, – тогда он ничего не добился, а теперь и подавно. Столько людей надо спасать, куда там одного ребенка…
Голос ее дрогнул. Она опустила глаза. Илья протянул руку и погладил ее по заплывшему запястью.
– Я его найду. Я успею.
Стены рифленого железа сотряслись от рывка входной двери. Желтоватый свет залил ангар. Тяжелые шаги Вильсона раздались за спиной Ильи. Рука легла ему на плечо.
– Вот, карты принес, – негромко сказал Вильсон. – Наши карты, рабочие. Садись, помогу маршрут составить.
– Спасибо, – глухо ответил Илья.
Он поднялся и с пустой кружкой в руках подошел к самодельному столу с терминалом и включенным монитором. Вильсон протянул руку. Илья провел пальцами за ухом, нащупал вход во вживленный под кожу черепа эметтер и вытянул из разъема карту памяти. Обтер ее пальцами, прежде чем отдавать. Вильсон повертел карту в руках, вставил в планшетку, провел рукавом по пыльному до непрозрачности монитору. Глаза его ритмично забегали по ожившему экрану, вызывая страницы.
Илья послушно сидел и ждал, оглядывая помещение. Катышки пыли и обрывки каких-то бумажек на полу, кажется, лежали на тех же местах с того времени, когда он был тут в последний раз. Мартина громыхала грязной посудой в раковине и медленно ставила на тусклую, в нитях паутины, решетку блестящие от воды и неотмытого жира тарелки.
– Вот, – Вильсон откинулся в шатком выцветшем кресле. – Смотри внимательно. Я ее тебе уже установил.
Илья перегнулся через стол, щурясь от головной боли. На мониторе стояла топографическая карта их городка, комбината и обоих космодромов. Он прикоснулся пальцем к экрану, разворачивая изображение.
– А что тут? – глухо спросил он. Обтирая короткие пальцы о захватанную тряпку в клеточку, Мартина подошла и заглянула на экран. Усмехнулась.
– Пятидесятый километр. Где живет миллионер этот так называемый. Владелец частного космодрома.
Вильсон кивком подтвердил ее слова.
– Миллионер ли он вообще – это большой вопрос. Якобс его фамилия. Голландец, что ли. В городе его видели пару раз. Живет, как сыч, с женой и обслугой. Он только в магазин выбирается, просроченные продукты по дешевке скупает. Говорит, так для охраны окружающей среды полезней.
Илья одной рукой отвел волосы от уха, на ощупь всунул карту в щель эметтера. Подключился и проверил закачанные только что файлы. Перед глазами, застилая неряшливую внутренность ангара, встала разноцветная трехмерная топографическая карта. На ней Вильсон уже проложил несколько вариантов маршрута. Все они лежали в стороне от старой дороги, ни один не вел на пятидесятый километр.
Мартина добавила тихо:
– Я раньше думала, он скряга, а теперь понимаю: он просто бедный… разорился давно уже. Когда нашу Лили… – она запнулась и посмотрела на экран неподвижными сухими глазами, – когда она пропала, он нам помогал ее искать. Сам на своем транспортере мертвый лес прочесывал. Но что он знает… так, нелюдим. Неудачник. Не нашел он ее.