Астронавты. Пленники Сумитры

Грант Рина

Инспектор сидел возле иллюминатора, ночная чернота которого отражала обстановку брехаловки: столики, кресла, автомат с кофе, еще один с водой, холодильник, бар, плакаты на стене. Комната чем-то напоминала зал свиданий в тюрьме, куда Живых приходил ее навещать во время следствия. Только там было полно детей и незнакомых баб, а тут одни и те же лица, из месяца в месяц.

В брехаловку ввалился третий русский из команды, дядя Фима, — ответственный за безопасность экипажа, или попросту охранник. Багровое лицо его прорезал от виска до горла тонкий белый шрам. Могучая голова с вечно растрепанной

седой копной крепко сидела на бычьей шее. Целыми днями дядя Фима сидел в своем «кабинете» — отсеке безопасности — и посматривал на датчики и экраны системы видеонаблюдения, проверяя, что делается в каждом уголке корабля. Слухи про дядю Фиму и его загадочное прошлое ходили разные, но именно он, подловив Бой-Бабу с Живых в коридоре Министерства авиации и космонавтики после аварии, замолвил перед Майером словечко и устроил их обоих на древнюю развалюху-грузовоз «Голландец» техперсоналом — «главное, что будете при космосе, а там посмотрим».

Тадефи при виде дяди Фимы расцвела простодушной детской улыбкой, показала на свой стаканчик с кофе — налить ему? — но тот помотал головой и как-то незаметно передвинулся, оказался за спиной у штурмана, поближе к капитану. Собрание пока не начинали — ждали медика.

Капитан молчал, ссутулившись, грея узловатые пальцы о стаканчик с кофе. Изредка он поднимал глаза и обводил помещение, еле заметно задерживая взгляд на каждом. Седые космы, перетянутые аптечной резинкой, спадали на спину. На виске бился пульсом эметтер.

Наконец дверь отъехала в сторону, и Рашид, бормоча под нос, начал торопливо пробираться по ногам сидящих поближе к кофеварке.

Справа от капитана штурман Йос открыл глаза, потер висок с эметтером, отключаясь от сети, и немедленно принялся тыкать в планшетку длинным пальцем, вводя информацию. Затем кинул планшетку на стол и откинулся в кресле, скрестив руки на груди. Ввалившиеся глаза штурмана настороженно оглядывали присутствующих.

Майер откашлялся. Все примолкли, и даже Питер отпустил руку инженера.

— У нас ЧП, — глухо проговорил капитан. Он сидел ссутулившись в низком кресле, длинные тощие ноги широко расставлены, мосластые кулаки ритмично ударяли по коленям. Поднял глаза на Питера. — Доложите ситуацию.

Питер Маленький встал и, запинаясь, рассказал как умел, к чести его ничего не приукрашивая. Рашид важно кивал, особенно когда речь пошла о нем. В свою очередь он взял слово и говорил, не вставая, развалившись, употребляя длинные медицинские термины, значение которых Бой-Баба без эметтера помнила плохо. По рассказам обоих выходило, что они сделали все возможное для спасения жизни незнакомого астронавта-поселенца.

На столе возле капитана мигал огоньком диктофон: велась запись для протокола. Значит, в архивах все будет чинно и благородно.

— Медицина не всесильна, — бил себя в грудь Рашид. — Если властям или семье покойного будет угодно начать следствие — я повторю им то, что уже сказал вам. Связанный клятвой Гиппократа, я сделал все от меня зависящее, чтобы…

Бой-Баба подняла голову — и натолкнулась на внимательный, изучающий взгляд дяди Фимы. Она постаралась раскрыть рот, но не решилась. Ее колотило от возмущения.

Перед собранием, выслушав их наедине, капитан приказал обоим не говорить никому

ни слова о том, что в поселенца стреляли. Мятую картонную коробочку с неизвестным лекарством он забрал себе. Это, заявил Майер, люди Общества Соцразвития, вот пусть оно с ними и разбирается. Просто придется ехать на базу с оружием и внимательно смотреть по сторонам.

— Мы не знаем, что с ними! — раздался громкий голос бортинженера Кока. — Этот человек шел к нам неспроста! Возможно, он хотел нас предупредить о том, что на базе заражение! Что туда идти нельзя! — Бортинженер помолчал, пытаясь успокоиться, Питер поглаживал его по руке. — И не говорите мне, что никто здесь не боится инфекции. — Инженер обвел глазами кают-компанию. — Я знаю, что случаи заболевания еще не наблюдались так близко к Земле. Но мы должны быть осторожны. В любом случае я вам там не нужен. Но врач — обязательно. Его, конечно, надо взять.

— Я не понимаю, зачем вам там врач? — Рашид откинулся в кресле. — На базе свои медики и лаборатории, даже установка для прижизненной консервации. Я даже не говорю о Троянце и его возможностях. Уверен, что эта штука умеет восстанавливать из мертвых, если ее как следует попросить! — Он повернулся к капитану, взмахнул руками: — Наша задача — доставить на базу господина инспектора, вот пусть он и едет. Заодно может взять на себя почетный долг сообщить колонистам о смерти их товарища.

Капитан перевел взгляд на черноголового Электрия. Тот остался сидеть, перекинув ногу на ногу, и рассматривал свои ногти.

— Вы ставите передо мной непростую задачу. Она имеет несколько составляющих, требующих ориентированного подхода. — Молодой инспектор избегал глядеть остальным в глаза. — В рамках моей миссии я считаю настоящее посещение базы нецелесообразным.

Капитан внимательно посмотрел на инспектора из-под редких рыжих ресниц.

— Ну что ж, — сказал он, — в таком случае никто не будет возражать, если я сам назначу наряд. Отправятся немедленно, — Тео Майер обвел всех взглядом и обернулся к стоящему у него за спиной дяде Фиме, — господин охранник как ответственный за безопасность экипажа…

Дядя Фима кивнул и потер руки, предвкушая поездку. Майер продолжал всматриваться в лица экипажа:

— Из техперсонала пойдут астронавт Бой-Баба и астронавт Живых…

Питер испуганно посмотрел на капитана, ожидая своей очереди.

— И господин врач.

Рашид вскинул пухлые руки:

— А если в это время кому-то из экипажа станет плохо? Господин бортинженер нуждается в постоянном медицинском контроле, — он взмахнул рукой, указывая на Кока. — Его диабет может декомпенсироваться в любой момент!

Кок страдальчески свел брови — да, действительно так, — и важно кивнул.

— Поэтому, — быстрые глазки Рашида оглядели присутствующих, — пусть с вами отправится… — толстый указательный палец повис в воздухе, — мисс Тадефи! — Он испытующе оглядел юную марокканку. — Да, именно! Ей как будущему врачу необходима практика. Вот пусть она и едет, — торжествующе заключил он.

Бой-Баба открыла рот от возмущения, а смуглая Тадефи вздрогнула и повернула голову в сторону врача. В глазах у нее было удивление: как так? Все ждали ее ответа, но она опустила голову и стояла молча, кусая губы.