Астроведьма против ну просто Настоящего Принца
Шрифт:
А мой папочка не зря получает такую большую зарплату. Во! Как завернул. Ох, и хорош: «…ты единственная наша надежда…». Моя натальная квадратура, которая от Юпитера к Солнцу, при этих словах так широко улыбнулась, что аж в трин вытянулась. Да, признаю, я падка на лесть, особенно на такую. Возможно, кто-то и устоял бы, но я была совершенно неспособна на это. И дело было не только в том, что мне очень польстило оказаться единственной надеждой целого королевства. Но еще и в том, что отец был прав: если из многофункционального уравнения, описывающего расклад сил,
– Хорошо, папа, я слушаю тебя, что еще вы мне не рассказали? – я словила себя на том, что мой голос звучал слишком серьезно и как-то уж очень по-взрослому. Обычно, нечто подобное со мной случалось только тогда, когда включался мой Сатурн[1]. У-у-у! Бедный папа, его величество и принц – зря вы разбудили во мне зверя! Теперь держитесь!
– Вчера, когда ты сбила дверью принца – ты этим спасла ему жизнь! – выдал мне информацию для размышления отец.
– Ого! Неожиданный поворот! – офигели я и мой Меркурий, да что там Меркурий, офигел даже Сатурн!
– Потому что не добила? – осторожно поинтересовалась я, но все же не сдержалась и хихикнула.
– Потому что если бы ты не открыла дверь тогда, когда ты ее открыла, то есть конкретно и именно в тот момент, когда в него летели магические стрелы, то его бы уже ничто не спасло! – объяснил мне отец.
– Что в него послали? – недоверчиво переспросила я. – Папа я там была! И не было там никаких стрел. Ему привиделось! Ну, или, возможно, он искры, которые у него из глаз посыпались, принял за магические стрелы.
– В этом-то все и дело, что были. Мы их нашли… вернее то, что от них осталось. Они все три вошли в противоположную от двери стену и застряли в ней. То есть, когда ты появилась в проеме – ты своей аурой заставила стрелы потерять цель.
– Папа, а разве такое вообще может быть? – поинтересовалась недоверчиво я. – Я же просто дверь открыла, причем ногой. И не видела я никаких стрел. Так с чего им было меня «пугаться»?
– «Испугались» они меня. И с одной я бы справился, даже с двумя… – объяснил Рауль, – но три… мне бы просто не хватило скорости реакции. Однако, я точно помню, что все три стрелы вошли в стену слева от меня на мгновение раньше двери, бахнувшей меня по лбу.
– Значит, это ты их туда сам и отправил! В это, конечно, неимоверно сложно поверить, но, вероятней всего, ты себя просто недооцениваешь!
– Ди, на стене остались следы твоей магии, – вставил отец. – Но ты не поняла сути. Дело не в том, что ты хотела или не хотела сделать. Дело в том, что ты одним своим присутствием усилила возможности Рауля, причем неосознанно. Это значит, что ваши магии родственные. Но в этом как раз нет ничего особенного, потому что моя и Георга магии тоже родственные, а вы наши дети.
– Ничего удивительного,
– Ну, это потому что в роду де Тайльбур никогда раньше не рождались девочки, – отмахнулся мой отец. И не родилась бы, если бы я не влюбился в ведьму! До сих пор не могу понять, как это меня так угораздило. Я, наверное, тоже везунчик?! Да, уж. – и он тяжело и скорбно вздохнул, по-видимому вспоминая взрывной и язвительный характер моей матери.
– И почему я узнаю об этом только сейчас, папа! – я и мой Сатурн не понимали этого, от слова «вообще».
– Твоя мать взяла с меня обещание, что я не буду тебя склонять к политической карьере. Она заставила меня поклясться, что я позволю тебе самой сделать выбор: быть тебе свободной ведьмой, как она, – отец скривился, – или реализоваться в любой другой, по твоему выбору, профессии. Однако, при этом, она запретила мне даже заикнуться о том, что твоя магия, весьма вероятно, родственна магии короля и, соответственно, магии его детей.
Что-что, а это была уважительная причина. Чтобы ослушаться пожеланий моей мамочки – нужно быть либо самоубийцей, либо убийцей, ну в том смысле, что нужно быть готовым либо собой покончить, либо прикончить мою мамочку. Потому что другого выхода, чтобы избежать расправы, просто нет. Моя мамочка – страшная во гневе женщина, и к тому же очень сильная ведьма.
– Понимаю… мама может быть очень… убедительной…
– Да уж, – понимающе усмехнулся отец.
– Мы здесь до вечера будем сидеть или кто-то из вас ей все-таки расскажет, что вы, два недомудреца, придумали?! – скучающим голосом напомнил принц собственно о единственной, но почему-то все время ускользающей, цели этого разговора.
– А ты очевидно в курсе. Так почему бы тебе тогда меня не просветить? – не выдержав, съязвила я.
И его высочество уже даже рот открыл, явно намереваясь начать мое просвещение.
– Н-не надо, – вмешался мой отец. – Это наше с Георгом решение, значит, мы и должны все объяснить.
[1] Сатурн – усердие, самодисциплина и ограничения, а также терпение, постоянство, зрелость и реалистичность. Его влияние на человека бывает строгим и жестким, холодным или суровым.
Глава 4
– Так объясняйте! – возмутились мы с принцем хором.
– Мы подумали…и решили… – мой отец замялся…
Принц закатил глаза и насмешливо продолжил:
– Они хотят, чтобы мы изображали жениха и невесту!
В комнате повисла неловкая тишина.
Король с моим отцом молчали, потому что, я так думаю, ждали моей реакции. Его высочество молчал, видно, потому что наслаждался произведенным эффектом. Я молчала, потому что у меня в голове был балаган, устроенный моими Меркурием, Солнцем, Венерой, Луной[1], Юпитером и Сатурном: